А те двое,
понятно, только для страховки. На случай, если вздумаю спуститься по веревке с другой стороны.
Бабетта просто оделась и вышла за дверь, с милой улыбкой попросив о ней не беспокоиться, все уладит сама. И сейчас я, намереваясь сам
покинуть замок, думал с благодарностью о тех немногих женщинах, что свои проблемы решают сами. А высший класс, когда вот приходят в твою
постель, а затем легко и просто говорят: не провожай, дорогу знаю, еще увидимся.
Сейчас я без своих доспехов и меча Арианта, без болтеров, молота и колец чувствую себя голым и беззащитным, куда еще заботиться и о
женщине! Тем более надо ускользнуть из тайно осажденного замка. Арнульф вроде бы случайно проболтался, что прибыл не один, а с большим
отрядом и, дескать, сразу же установил наблюдение за окрестностями и самим замком.
По стене прошли двое охранников: в железе, бодрые, подтянутые, в руках короткие копья, ими удобнее встречать нападение. Я прижался к
камням, они протопали совсем рядом, один даже зацепил рукавом. Я выждал, когда удалились, и, перебросив веревку, начал спуск в серую для
меня тьму. Понятно же, что хоть Арнульф и отбыл с докладом то ли к королю, то ли к императору, то ли к обоим, но наблюдение, естественно,
не снял. И, конечно, наверняка там в кустах все с амулетами, позволяющими видеть незримников. Королевская службы охраны должна быть
оснащена по высшему разряду…
Помня это, я спускался со всеми предосторожностями, как если бы оставался зримым. Незримник я только для стражей благородного сэра
Гримоальда, прохаживаются над моей головой и время от времени поглядывают вниз, так что надо еще и тихо…
Ноги наконец коснулись земли, я, как ящерица, скользнул под защиту невысоких кустов. В неподвижном воздухе все еще стоит пряный запах роз,
но где розы, там и колючки, я опасливо отодвинулся и начал на четвереньках пробираться в сторону ближайшей засады.
По телу пробежала незнакомая дрожь. Не холодная, не радостная, а нечто иное… Земля словно бы стала прозрачнее, как сквозь матовое стекло
проступили свисающие корни растений, темные пятна и более светлые, то ли булыжники, то ли, напротив, песок, а вон и то, из-за чего так вот
зрение перешло в другой диапазон: блестящая желтая искорка…
Дрожащими пальцами я вытащил меч, прислушался, везде тихо, начал осторожно ковырять землю и отбрасывать комья руками. Корни такие, как
увидел, темное пятно – булыжник, но вижу размеры и края, продолжал рыть, пока кончик меча не достиг блестки.
Когда запустил ладонь в рыхлую землю, кончики пальцев нащупали холодный металл. Я подцепил пальцем и, стерев влажные комочки, всмотрелся в
небольшую монету из золота. Странный портрет, четкая печать, даже по ободку зубчики, а такая чеканка просто невероятна для древних времен,
требуется сложнейшее оборудование…
Вздохнув, я сунул монету в карман, позже разберусь, если вспомню. Сейчас дело о выживании, до нумизматики дойдем не скоро. Понятно только,
что в пыточном подвале или еще как-то пробудилась способность видеть скрытое золото. Надеюсь, смогу увидеть его не только в земле.
Двое сидели за кустом, один дремал, второй смотрел в сторону замка. Я подкрался на цыпочках за спину, одного ударил мечом в шею, другого
кулаком в лоб. Он захрипел, открыл и тут же закрыл глаза.
Я встряхнул его за грудь.
– Не прикидывайся. Если не слышишь, ладно, зарежу…
Он приоткрыл один глаз, сразу зыркнул в сторону напарника, но тот распластался в луже темной крови. Острие моего меча поблескивает в лунном
свете, я покачал головой, когда страж попытался привстать, холодная сталь уперлась ему в горло.