- У тебя? Не верится.
- Да-да, не шучу. Каждый иногда должен сделать перерыв.
- Позволь запишу твои слова, мы включим их, когда будем в очередной раз умолять тебя оторваться от монитора.
- Ну да, я, конечно, очень занят, и ты прекрасно это знаешь. Но недавно я обнаружил, что, если пересижу у экрана, правый глаз начинает дергаться. Как бы то ни было, спустимся-ка в кухню - может, Донна и Синди оставили немного пива в холодильнике?
Они сидели на кухне и разговаривали - так, обо всем: о Бобе и Йоши, Рафаэле и Андреа, Сильвии и Сэме. О себе. Кевин подумал: "А ведь моя жизнь становится похожей на существование этого чудака, моего соседа". Он уже понял это.
В другой раз, после своих вечерних мытарств он зашел в ресторан ратуши поужинать, решив, что тушеное мясо с перечным соусом и пиво - это то, что сейчас ему нужно. Стоял конец лета; закатное августовское солнце запалило деревья и стену двора напротив. Тишина. Вкусная еда.
Он уже заканчивал. Делия забрала его тарелку и отправилась за последней порцией пива, когда под окном возник Альфредо - наверное, вышел из палаты заседаний, двери которой находились на той стороне двора. Уже пройдя в чугунные ворота замысловатого литья, он заметил сидящего в зале ресторана Кевина. Тот уперся взглядом в стол перед собой, но краешком глаза наблюдал, как Альфредо помедлил - рука ухватилась за створку ворот, - а затем повернул и направился к его столу. У Кевина заколотилось сердце.
- Не возражаешь, если я присяду?
Кевин промычал что-то неопределенное. Альфредо нерешительно стоял подле него. После нескольких секунд дурацкой паузы, когда оба они вдосталь насытились неловкостью ситуации, Кевин наконец шмыгнул носом, пожал плечами, махнул рукой и пробормотал:
- Пожалуйста...
Пришедший отодвинул стул из белого пластика и с видимым облегчением сел. Подошла Делия, неся пиво; Альфредо заказал Маргариту [Мексиканский напиток на основе текилы - кактусовой водки]. Кевин, хоть и находился в полном расстройстве органов и чувств, все же заметил, как Делил безуспешно пытается стереть изумление со своего лица. Да, они действительно были на устах всего города.
Официантка удалилась; Альфредо сдвинулся на краешек сиденья и положил на стол локти. Рассматривая свои ладони, начал:
- Послушай, пожалуйста, Кевин... Мне... Я действительно сожалею, что так все произошло. С Рамоной, ты понимаешь... - он звучно глотнул. - Дело в том... правда, что... - Его взгляд оторвался от рук и встретился со взором собеседника. - Я ее люблю.
- Ну... хорошо... - Кевин неловко отвел глаза. Услышал, будто со стороны, свои слова: - Верю.
Альфредо шумно откинулся на спинку стула, всем своим видом снова выказывая облегчение. Отпил половину из бокала, который принесла Делия, и вновь опустил взгляд.
- Я будто перестал видеть, слышать... Ослеп. - Альфредо говорил тихим голосом. - Мне очень жаль. Догадываюсь, что именно это было причиной всего, что случилось. Понимаешь... - Он, похоже, никак не мог закончить мысль. Мне очень...
- Пожалуй, там побольше, чем только это, - сказал Кевин и допил пиво. Ему совсем не хотелось вдаваться в детали.
Разговор о любви между американскими мужчинами - дело нечастое и тягостное, даже если беседуют они не об одной и той же женщине. А уж в таком случае, как сейчас... Короче, Кевин ощутил настоятельную потребность заказать целый кувшин Маргариты - сгладить шершавость общения.
- Я понимаю, - вздохнул Альфредо, подавшись вперед. - Поверь, я не пытался отобрать что-то у тебя. Рамона совершенно расстроена тем, что... ну, тем, что наше... воссоединение, что ли, означает для тебя... и для нее.
- О... - нечленораздельно выдавил Кевин, полный ненависти к лепету, который издает любой влюбленный.
Прибыл кувшин с Маргаритой. Мужчины стали озабоченно наполнять и опорожнять стаканы. Встречаться глазами они избегали.
- Я был просто дурак! - воскликнул Альфредо.