Кевину он показался витающим где-то не здесь, лицо имело болезненное выражение. Альфредо ни разу прямо не посмотрел на Кевина, а обращался к нему, постукивая карандашом по столу и глядя в свои бумаги. Кевин, в свою очередь, старался выглядеть спокойным, насколько возможно, даже слегка шутил. Но давалось это ему с изрядной натугой; в действительности он чувствовал себя так же нервозно, как, похоже, и Альфредо.
Кевин думал: а сколько народу на заседании знает о происшедшем? Многим в городе было известно о его сближении с Рамоной. Например, Оскару. Вон его луноподобная бесстрастная физиономия парит над столиком в стороне. Нет, Оскар не будет болтать с людьми об этом. Так же и Хэнк, и Том, и Надежда. Джоди? Или Габриэла, или Майк? Достаточно просочиться одному лишь слову, и слух облетит весь город. Эль-Модена живет подобной болтовней. Кто из публики пришел сегодня поглазеть, как Кевин и Альфредо будут кусать друг друга? Ох... Неудивительно, что Альфредо так настороженно выглядит. Ладно. Плевать. Не стоит об этом беспокоиться; повестка дня по ведомству слухов и без того полна.
Кевин вспомнил, как Том говорил ему: "Каждый вопрос на заседании отныне необходимо рассматривать в связи с аферой по изменению зонирования, потому что ты - один из семи членов Совета, и эффективность твоих выступлений зависит от рабочих взаимоотношений с остальными шестью заседателями. Кто-то будет оппонентом, что бы ты ни делал, но другие занимают нейтральную позицию. Они пока не решили, с кем идти. Вот этих и надо обрабатывать. Необходимо проявлять внимание к вещам, которые их более всего волнуют. Это известный прием. В ненавязчивой манере поддерживать их замечания, подкреплять сказанное ими, задавать вопросы, которые продемонстрировали бы окружающим высокую компетентность выступающего. Действуй таким образом. Но - очень и очень тонко. И постоянно. Надо шевелить мозгами, Кевин. Дипломатия - тяжелый труд". И вот сейчас Кевин прихлебывал разнесенный кофе и трудился. Хироко Вашингтон с явным нетерпением опрашивала тех, кто требовал, чтобы енотов с ручья Сантьяго-Крик оставили в покое.
- А вы сами где живете? - задавала она вопросы. - У вас там есть дети?
Джерри Гейгер, кажется, тоже был погружен в енотовую проблему. Сомнительно, чтобы поддакивание Гейгеру смогло как-то воздействовать на его мнение по следующим вопросам повестки; памяти у Джерри хватало лишь на один пункт повестки. Но сейчас на мушке сидели сразу два зайца - Джерри и Хироко.
- У нас есть данные по численности енотов? - спросил Кевин у представителя отдела рыболовства и охоты.
- Только старые.
- А по старым вы можете сказать что-то определенное?
- Ну...
- Скажите, не превышала ли уже тогда популяция максимальную цифру, после которой рост численности приводит к вредным последствиям?
- Да, без сомнения.
- Скорее всего и сейчас мы близки к этому числу. Стало быть, отстрел некоторого количества енотов пойдет им на пользу?
- Совершенно верно.
- А сколько времени займет работа по подсчету популяции?
И так далее. Раз или два Кевин замечал, что Хироко энергично кивает это ведь она предлагала провести новый подсчет пушистых хвостов на берегах Сантьяго-Крик. Джерри вторил ей.
Отлично. Дипломатия в действии. Рука руку моет. Кевин поджал губы, чувствуя себя жутким циником. Да, дипломатия цинична. Он начал понимать это.
Затем пришел черед магазинчика мелочей. Кевин порастерял концентрацию; дело казалось ему примитивным. Бог ты мой, и это называется исполнять гражданские обязанности в системе демократии? На что Кевин тратит вечера своей единственной, неповторимой жизни? Все остальные мировые проблемы уже утрясены, осталось лишь спорить о том, разрешать или нет строительство мелочной лавки!..
Так для Кевина и шло время заседания. Напряженное внимание перемежалось дремотной расслабленностью.
До чего же медленно течет время! Часы тянутся, словно дни. Кевин спал тревожно, ночи казались нестерпимо долгими.