***
Из сто семнадцатого номера Скрыбочкин появился на подгибающихся от недавнего удовольствия ногах. В голове у него было жидко, почти как в безвоздушном пространстве. Словно волна дезинфицирующего средства прокатилась сквозь его мозг, вытянув из каждой извилины всё мало-мальски живомысленное
Некоторое время Скрыбочкин раздумчиво раскачивался на месте, точно опасался от неосторожного движения утратить свою вертикальную составляющую; а затем начал медленно перемещаться по гостиничному коридору, сопутствуемый неизменной ручной кладью, которая увеличилась за счёт тяжёлых оконных гардин и затейливого белья сегодняшней случайной знакомой. Тут в проёме одного из номеров вырисовалась жгучая брюнетка в растворённом халатике и поманила его рукой. Смущаясь и тщась объяснить на пальцах, что он в текущем месяце ещё не мылся, Скрыбочкин шагнул за отступившей девушкой В тёмной прихожей невероятный удар опустился ему на голову, кратковременно вызвездив перед глазами неприкаянного путешественника отсутствующее наяву небо.
В описываемый момент капитан Зачатьев, проснувшись под кроватью от собственного храпа, обнаружил на вверенном ему ложе единственную спящую шлюху. Он оставил пост на лейтенанта Мордорезова и заметался по коридору. Встретив упомянутую брюнетку, капитан осведомился, не проходил ли мимо гад с чемоданом, которому надо теперь башку оторвать. Девушка смерила его преувеличенно равнодушным взглядом и указала на дверцы грузового лифта. Зачатьев, вынув пистолет, ворвался в лифт с не успевшими открыться дверцами на теле. И рухнул в шахту, ибо лифт отсутствовал в связи с плановым ремонтом.
Скрыбочкина между тем били, пока он не воротился в сознание.
Хосподи, боже ж ты мой, прошептал он, с трудом раздвинув распухшие глазные щели. Дозвольте поинтересуваться, што это за страшный сон вокруг меня происходит? Игде я нахожуся?
В руках германской разведки, сверкнул очками сидевший на диване незнакомец со вздыбившимися лохмотьями бакенбард. И, приняв официальный вид, представился:
Майор фон Трупп.
Доннерветтер! попытался проявить понимание Скрыбочкин, осторожно дёрнув руками и обнаружив, что они связаны. Што вам надобно, хфашисты?
Его с треском подхватил за ворот куртки некто смутный и вновь принялся бить. По почкам и прочим органам, которых можно достигнуть старательными ударами со спины.
Для начала уточним: вас зовут э-э-э, как это правильно выразиться невозмутимо продолжал майор фон Трупп. Вас зовут Гнида, не так ли?
Пускай буду гнидой, пока обретаюсь тут под принуждением, заплакал Скрыбочкин безответными слезами. Всё?
Отдохни, Ганс, поднял руку майор.
Тотчас чужие руки, прекратив избиение, отпустили ворот пленника; и из-за его спины вышел волосатый детина с засученными рукавами. Фон Трупп, словно решив переменить маску, вдруг побагровел щеками, резко склонился вперёд и взрезал воздух угрожающим ором:
Встать! Говори, быстро: явки, пароли, адреса! Ну?!
Скрыбочкин вскочил. В голове у него шумело с тонким призвоном на грани ультразвука. Все предметы вокруг раздваивались, и было трудно сфокусироваться сознанием на вопросах и ответах, не утеряв нити разбегавшихся в разные стороны смыслов и форм.
С нами в молчанку играть не получится! наседал фон Трупп. Мы и не таких ломали! Ну что, будем говорить или нет?
Дак я же совсем и не против посубеседовать, осторожно подбирая слова, протянул Скрыбочкин обманчивым голосом. Потому как за спрос не ударяют в нос, да и говорить не устать, было бы што сказать. Ежли б ещё знать, об чём конкретно стоит вопрос на повестке момента. Но скудова я об том могу прознать-то, когда вы дураков из себя строите, будто воды в рот понабрали?
Его без промедления сшибли на пол.
Он вскочил с налившимся обидой лицом.
Его снова сшибли.
Он снова вскочил
Это повторилось раз десять или двадцать вести счёт ему было недосуг. А отбиваться связанными руками не имело резона даже пытаться.
Наконец майор фон Трупп устал слушать матюги допрашиваемого. Тогда он привёл Скрыбочкина в сидячее положение и принялся совать ему под нос фотографии:
Взгляните! Эти пальчики мы сняли с вашего чемодана! А эти с чемодана русской радистки! Что на это скажете, герр Гнида?!
На пушку берёшь, хфюрер, прохрипел Скрыбочкин. После чего, сплюнув, медленно улыбнулся:
И вообще, ты здеся зазря надрываешься горловой связкой. Охолонь чуток, приспокойся нервами и не тряси атмосферу понапрасну Ежли по существу твоей претензии ладно, не стану отрицать: может, я и допомог какой-никакой бабце подвезти к самолёту коляску с багажом, дак што ж теперя, обязан про всех сохранять память? Не-е, даже близко похожего обязательства я за собою вспомнить не могу. Не было такого, хучь ты меня на куски поразрезай.
При последних словах он поёрзал в надежде освободиться впрочем, без особенной амплитуды, ибо опасался прежде времени рассердить слабопонятного пока противника.
Большинство людей умирают, будто чего-то испугавшись и не умея изъяснить своего испуга. Однако не каждый попадает в разряд подобных счастливцев; некоторые неудачники подолгу мучаются невесть для какой природной пользы или хотя бы равновесия. Скрыбочкин не желал отпускать судьбу на волю случая, грозившего причислить его ко второй категории. Оттого он лихорадочно напрягался всей своей умственной способностью в поисках выхода из неблагоприятной ситуации, но ясной позиции в его голове не складывалось.
Неизвестно, чем это могло закончиться, однако дело разрешилось само собой: внезапно дверь номера взлетела на воздух, и внутрь помещения вслед за пламенем взрыва ворвались Медвежуев и Мордорезов, размахивая связками гранат.
Между заварившейся дракой один Скрыбочкин не заподозрил ничего напрасного, а воспользовался тем, что у него при взрыве перерубило осколком верёвку на руках. Тихо распутавшись, он вернул себе чемодан и выпрыгнул через пустое окно на улицу, деловито приговаривая:
Не знаю кому как, а мне точно пора скорее отсюдова сматываться. Хотя лучше уже навряд станет, но и хуже ж, наверное, не бывает
Позади бушевала невидимая война. А он летел вниз головой под зловеще нависавшим небом и слушал вертикальный ветер, тягостно свистевший у него в ушах. Что ему оставалось делать? Ровным счётом ничего, ибо во время полёта за себя может отвечать разве только птица, но никак не человек. Скрыбочкин стремительно приближался к горизонтальной плоскости, крепко сжимая ручку чемодана, и прощался со своим прошлым ради туманного настоящего скорее всего, неблагоприятного. Потому что закон гравитации один для всех.
Несколькими мгновениями ранее описанного эксцесса переодетые в сантехников капитан итальянской разведки Джулио Корзино и лейтенант Чезаре Кукурузо выставили из канализационного люка подле гостиницы невидимые простым глазом микропроводки обзорных устройств и принялись монтировать скрытное оборудование для наблюдения за предполагаемым объектом своего чрезвычайного интереса. Им было поручено выяснить, что за кризис назревает вокруг прибывшего в Лиссабон русского майора Гниды Однако завершить работу итальянцам не удалось, ибо выслеживаемый не замедлил с устрашающим криком рухнуть на головы разведчиков поверх собственноручного чемодана.
Узрев деформированных иностранцев, Скрыбочкин полез вон из канализационного нутра. И надо же было капитану Джулио Корзино в упомянутый момент связаться по рации с начальством. Пока он докладывал окровавленным ртом обстановку, Скрыбочкин различил за своей спиной только: «руссо-гнидо» Этого ему было достаточно для того, чтобы утратить остатки цивилизованного облика.