Алиса всхлипнула, вспомнив, как испугалась, как кричала, поддавшись панике, бегала вверх-вниз по склону, пока не сползла в ту расщелину.
Покажи, Йолрик протянул руку. Алиса положила камешек ему на ладонь.
А в щель ты зачем залезла? вдруг спросил Галед.
Я подумала, что, может, это сон, смутившись, объяснила Алиса. И если уснуть в этом сне, то проснешься дома.
Это вещь сталкера, сказал Йолрик, возвращая шарик. Не потеряй, может пригодиться. Я им пользоваться не умею, но силу чувствую. Может быть, хороший проводник найдет твою сторону по следу на камне.
Хороший проводник денег стоит, буркнул Галед. Чем мы ему заплатим? Только если самой девчонкой.
Алиса снова надула губы и прожгла орка возмущенным взглядом.
Подумаем об этом, когда в город придем, отмахнулся Йолрик.
Ты поможешь мне? с надеждой спросила Алиса.
Не знаю, равнодушно пожал плечами Йолрик. Возможно. Если это не потребует слишком много усилий. Сам я хожу по сторонам только через врата или с проводником. Вход в твою сторону, если и есть, то неизвестно где. Хорошо, если знающий проводник попадется. А нет, так хоть к людям тебя приведем. В городе как-нибудь проживешь.
Мне не надо к людям! в отчаянии воскликнула девочка. Мне надо домой. Меня родители ищут!
А мне что за печаль? усмехнулся Йолрик.
Но ты же эльф Слезы обиды и огорчения снова навернулись на глаза. Ты должен быть добрым и мудрым, все понимать и помогать попавшим в беду.
На секунду у костра повисла тишина, а потом расхохотались оба, эльф звонко и заливисто, орк хрипло и отрывисто, будто кашлял. Но теперь Алисе уже не казалось, что Йолрик смеется как эльф. Он и симпатичным ей теперь не казался.
А я думала, что ты хороший! с обидой сказала она. Но хороший человек не станет насмехаться над потерявшейся девочкой.
Я не хороший и не плохой, улыбнулся Йолрик. Забудь эти слова, они ничего не значат и ничего тебе не дадут. Не научат разбираться в случайных знакомых, не помогут решить, кому верить, а кого опасаться. Если тебя накормил кто-то, он не хороший, а просто человек, который тебя накормил и, возможно, может накормить еще раз. Если ударил, он не плохой, а тот, кто может тебя ударить. Наблюдай за своими попутчиками и собирай эти наблюдения. Но не спеши делать выводы. Подчас тот, кто накормил, может ударить, и наоборот.
Я не понимаю, в отчаянии всхлипнула девочка. Я ребенок. Мне девять лет. В моем мире о детях заботятся.
Боюсь, что в твоем мире детей обманывают, покачал головой Йолрик. Не знаю, правда, какой в этом смысл. Но, видно, есть, раз тебе целенаправленно забили голову красивой чепухой.
Неправда, Алиса разозлилась, и слезы высохли. Если ты не считаешь себя ни хорошим, ни плохим, это вовсе не значит, что хороших и плохих нет.
Ладно, легко согласился Йолрик. Скажи мне, как отличить хорошего от плохого?
Хороший человек поступает хорошо, неуверенно начала Алиса.
Ага, а плохой плохо, ухмыльнулся Йолрик, вынул из кармана дудочку и тихонько заиграл звенящую, тоненькую мелодию.
Хороший не причиняет вред другим, подумав, сказала Алиса.
Знать бы еще, что есть вред, отозвался Йолрик и снова поднес дудочку к губам. В мелодии, видно, была какая-то магия. Алиса постепенно успокоилась. Мысли уже не роились в голове, как дикие пчелы, а спокойно шествовали одна за другой, как слоны в цирке. Она очень подробно и конкретно объяснила, что такое хороший человек, и что такое плохой, но, когда попыталась высказать свои рассуждения вслух, оказалось, что шествие слонов внезапно закончилось и в голове не осталось ни одной мысли. Йолрик посмотрел на нее и снова похлопал по плащу рядом с собой. И на этот раз Алиса не стала привередничать, легла на плащ, подтянув ноги к груди и положив голову на колени Йолрика. «Маме вряд ли понравились бы мои новые знакомые», грустно подумала она, засыпая.
2
Пока Алиса спала, Йолрик вернулся на то место, где в первый раз увидел девочку, и, обыскав расщелину, нашел забытый Алисой пестрый ранец, набитый, как и ее голова, какой-то ерундой. А еще мешочек с обувью и одеждой, привязанный шнурком к ранцу.
Первое, что увидела Алиса, открыв глаза ранним утром, был Галед, копавшийся в ее рюкзаке.
Ты нашел его? она села, потирая затекшие ноги. Вот здорово!
Йол принес, буркнул Галед, не прерывая занятия. Ничего съедобного нет.
Конечно, Алиса встала и потянула ранец к себе. Завтрак я съела еще в школе. А яблоко уже здесь, когда в расщелине пряталась. Отдай, пожалуйста.
Галед отпустил ранец и ушел к костру.
На завтрак была все та же каша. Галед варил ее, наверное, часа два, помешивая в котелке деревянной ложкой с длинной ручкой, а Алиса все это время перебирала вещи в ранце. Полистала и аккуратно сложила учебники, а ручки и карандаши убрала в пенал. Нашла дневник и открыла на той странице, где краснела так и не показанная родителям пятерка по математике. Радость от находки быстро сменилась грустью. Снова отчаянно, до слез, захотелось домой. Алиса попыталась представить, что сейчас делают папа и мама, и не смогла.
Еще ни разу на Алисиной памяти в их доме нестандартных ситуаций не случалось. Алиса не помнила, чтобы кто-то из ее семьи не ночевал дома. Да, папа ездил в Москву на два дня по работе, да, мама почти неделю провела в роддоме, а потом вернулась с маленьким Максимом в конверте, но это все были плановые отлучки. О них все знали заранее, обсуждали, готовились к ним. А чтобы вот так, уйти в школу и не вернуться? Еще вчера скажи кто такое Алисе, она бы не поверила. Йолрик был прав, мама много говорила Алисе о том, как вести себя на улице и в общественных местах, что делать при пожаре, утечке газа или аварии в школьном автобусе, но такой ситуации она просто не смогла бы себе представить.
Безнадежное одиночество охватило Алису. Папа, мама и все такие знакомые соседи и одноклассники остались где-то в «другой стороне». Вместе с нормальной жизнью. В мире, где не принято обижать девочек, где слезы вызывают сочувствие, где за детьми всегда присматривают взрослые. А здесь Алиса так и не смогла решить, как относиться к своим новым знакомым слишком необычными и непонятными они оказались.
В мешочке со сменкой Алиса нашла свои старенькие кроссовки и переобулась. В сандалиях вечером было холодно, да и неудобно лазить по горам. Мама хотела, чтобы она взяла на физкультуру свои новые белые кеды с розовой полоской, но Алиса заупрямилась и чуть не поссорилась с ней. А теперь была рада, что настояла на своем. Высокие, крепкие кроссовки лучше подходили для долгой дороги, чем красивые кеды.
Вернулся Йолрик, принес из пещеры походные мешки, бурдюки с водой и принялся укладывать вещи.
Ты собираешься таскать это с собой? спросил он, указав на ранец.
Алиса молча кивнула.
Бесполезное барахло, сказал он, аккуратно сворачивая плащ. Устанешь выкинешь.
Это не барахло! обиделась Алиса. Это учебники. Я буду делать уроки, чтобы не отстать от программы.
Йолрик посмотрел на нее не то с сожалением, не то с удивлением.
Уроки? переспросил он насмешливо. Писать не нужные никому буквы и складывать ничего не значащие цифры? Ты это называешь уроками? Очнись, Алиса. Посмотри вокруг. Ты попала в мир, о котором не имеешь никакого понятия. Учись его правилам, иначе твои кости украсят местный пейзаж.
Алиса не нашлась с ответом, только упрямо прижала ранец к груди. Йолрик пожал плечами и, завязав последний узел, ушел к костру.
В путь двинулись через час. Галед навьючил на себя почти все вещи, а Йолрик шел налегке, неся только небольшой заплечный мешок и арбалет, перекинутый на спину. Никто не счел нужным сообщить Алисе, куда они направляются. А она не стала спрашивать, боясь вызвать очередной поток насмешек.