Но только я не просил Вас приехать и не по¬прошу. Если бы мы с Вами
увиделись, хотя бы даже не скоро, то Вам это не было бы очень тяжело, бесчувст¬венная Вы девушка. А вот для меня, хотя Вы порой склонны были
обвинять меня в равнодушии, это было бы тяжким испытанием. Жизнь разлучила нас. Вы приняли решение, которое я считаю мудрым, и приняли как раз
вовремя, обнаружив изумительную чуткость: Вы уехали на другой день после того, как я получил от моей матери разрешение на брак с Вами. Я бы
сказал Вам об этом, как только, проснувшись, получил от нее письмо (одно¬временно с Вашим!). Но, быть может, Вы бы тогда подумали, что Ваш
отъезд будет для меня большим горем. И, быть может, мы связали бы наши жизни, и– кто знает?– это было бы для нас обоих несчастьем. Если мое
предположение правильно, то да воздаст Вам Господь за Вашу мудрость! При встрече мы утратили бы достиг¬нутое. Для меня это было бы новым
искушением. А я не могу похвалиться стойкостью в борьбе с искушениями. Вы знаете, какое я непостоянное существо и как скоро я все забываю. Я не
стою того, чтобы меня жалели. Вы же сами часто мне об этом твердили. Прежде всего я– человек привычек. Те привычки, что образовались у меня
после Вашего отъезда, еще не очень сильны. Те, которые были у меня при Вас и которые Ваш отъезд поколебал, пока более устойчивы. Но скоро они
эту свою устойчи¬вость утратят. Я даже подумал, не воспользоваться ли мне несколькими днями, когда наша встреча еще не при¬чинила мне того, что
причинит через неделю, а может быть, и раньше,– простите за откровенность: причи¬нит беспокойство; я подумал, не воспользоваться ли мне этими
днями прежде, чем наступит полное забвение, чтобы разрешить с Вами кое-какие пустяковые финансо¬вые вопросы, при разрешении которых Вы, мой
добрый и милый друг, могли бы оказать услугу человеку, который считал себя без пяти минут Вашим женихом. В согласии матери я не сомневался, но
мне хотелось, чтобы мы оба пользовались свободой, которую Вы с присущей Вам лю¬безностью и душевной щедростью принесли мне в жерт¬ву: что можно
было допустить в совместной жизни, длив¬шейся несколько недель, то было бы невыносимо и Вам, и мне, если бы нам предстояло прожить вместе всю
жизнь. (Я содрогаюсь от одной мысли, что этого едва не случилось: ведь еще несколько секунд – и все было бы кон¬чено.) Я подумал о том, как
сделать нашу жизнь совер-шенно свободной, и прежде всего решил, что у Вас должна быть яхта: Вы бы совершали на ней путешествия, а я, сгорая от
нетерпения, ждал бы Вас в гавани. Я написал Эльстиру и попросил у него совета– я знаю, что Вы одобряете его вкус. А еще мне хотелось, чтобы у
Вас был свой автомобиль, свой собственный, в котором Вы разъ¬езжали бы куда Вам заблагорассудится. Яхта почти го¬това; называется она, согласно
выраженному Вами в Бальбеке желанию, «Лебедь». Вспомнив, что Вы предпо¬читаете роллсы, я заказал автомобиль именно этой мар¬ки. Но раз мы больше
не увидимся, то я полагаю, что мне не удастся уговорить Вас принять от меня в подарок яхту и автомобиль, – у Вас надобность в них отпала, а мне
они тоже ни к чему. Вот я и подумал (я заказывал их через посредника, но на Ваше имя), что, может быть, Вы отмените заказ и, таким образом,
избавите меня от не нужных мне яхты и автомобиля. Об этом, как ио многом другом, нам следовало бы поговорить при свида¬нии. Но так как я снова
могу полюбить Вас, хотя и не надолго, то с моей стороны было бы безумием из-за па¬русного суденышка и роллс-ройса добиваться встречи с Вами и
мешать Вашему счастью, раз Вы уверены, что можете быть счастливы только вдали от меня.