Был такой грех, проскрипел старый Джон, начав подозревать, что Роген по какой-то причине счёл нужным о чём-то умолчать.
То-то, усмехнулся правитель, Ох, дядя, ваш острый ум воистину гениален, как бы вы сами не утверждали обратного, ведь именно благодаря вам я И без награды вы не останетесь. Помнится, как-то вы обмолвились, что желали бы упрочить связи между Файрлинами и Коттендейлами? Так и быть посему, если вы, конечно, не передумали и если вы не сочтёте предложение, адресованное лично вам, как главе дома, оскорбительным или унижающим ваше достоинство и достоинство рода.
* * * * * * * * *
К Рейстергхарду лорд Глухолесья сэр Хролк Клиггенс подъехал в сопровождении лишь двух оруженосцев, дюжины лучников и крытой повозки. Объяснялось это тем, что все войска, отправившиеся на войну по требованию короля под началом лорда, по возвращении в родные края незамедлительно расползались по домам, следуя заведённой ещё предками нынешнего владыки Глухих Лесов традиции. Так что к тому моменту, когда старший Клиггенс выехал на дорогу, ведущую непосредственно к его замку, в его сопровождении остались лишь те, кто следовал в сам Рейстергхард вместе с рыцарем. Обыкновенно компания была несколько больше, ведь следовало доставить трофеи в замок, но в этот раз и добыча оказалась довольно скромной, да и сам Клиггенс пошёл против обыкновения, распродав всё сразу, а выручку разделив равными частями среди всего войска. Кроме доли самого Хролка, в повозке лежали и деньги, которые лорду надлежало раздать семьям погибших, проживавшим в непосредственной близости Рейстергхарда. Эту печальную обязанность лорд решил отложить назавтра, лично объехав каждого, сегодня же старый вояка думал побыть с семьёй да посидеть как обычно в Большой Филиновой башне, приводя мысли в порядок, потому как кампания, затеянная королём против варваров, по мнению Клиггенса скрывала какой-то подвох. Повод с точки зрения самого лорда Глухолесья для войны был совсем уж пустяковым, хотя в былые времена оказывалось достаточным и меньшего для того, чтобы рыцарь схватился за меч, а король принялся сзывать своих лордов с их войском. Вот только времена те давно прошли, Клиггенс поневоле призадумался. Или престарелый монарх решил те времена вернуть? Подобное поведение дорого обходилось как и тогдашним рыцарям, так и всему государству, понадобилось не одно десятилетие, чтобы истребить сей пережиток, неужто всё начинается сызнова? Дураком короля Хролк не считал, а потому принялся гадать, зачем потребовалась эта нелепая и кровопролитная война, ради чего он лишился большей части своих вассалов, а уж наёмников полегло Причина обязательно должна была быть, пытливый ум лорда никак не желал оставить стремление докопаться до истинных мотивов короля, принуждая мучиться своего обладателя.
Размышления прервались лишь тогда, когда серо-зелёные знамёна Клиггенсов с неизменным Большим Филином оказались в тени свода ворот замка, а конь мужчины замедлил шаг, застучав копытами по вымощенному ребристым железом подъёмному мосту. По какой-то причине Хролк Клиггенс остановил жеребца, пропустил повозку, пропустил своих лучников и въехал в замок последним.
В Рейстергхарде всё было готово к его приезду, навстречу вышла жена в сопровождении детей, воины, следуя данному приказу, со своих постов не отлучались, а пребывавшие на отдыхе преспокойно дрыхли по той же причине, лорд Клиггенс не любил пышных торжеств и тому подобных «тратящих зазря времени глупостей», как выражался он сам. Прочие же находившиеся в замке люди ожидали лорда в главном зале. Хролк при помощи оруженосцев сполз с коня, прокляв себя за возраст и медлительность, молча обнял по очереди жену и детей, велел разгрузить повозку и проследовал в главный зал. При его появлении присутствующие встали, приветствуя вернувшегося из похода владыку Глухолесья, после по лёгкому кивку вновь опустились за столы.
Что же сегодня у нас на обед? поинтересовался лорд Клиггенс так, словно бы и не отлучался из замка.
Третий день недели, милорд, слуга был тут как тут, а потому сегодня ваши любимые котлеты из оленины, а кроме прочего
Достаточно, с улыбкой перебил Клиггенс слугу, довольно было и того, что вы, господин Крачиль, любезно напомнили о времени, а память моя покамест не отказывает мне.
Лорд пошёл к своему месту в дальнем конце зала, задержавшись у стола слева.
А, сэр Воллис, сидите, сидите Я и без вашего доклада вижу, что как всегда могу на вас положиться. Как отобедаете, можете быть свободны и отправиться наконец-то к вашей супруге. Как здоровье леди Шекли, удалось ли окончательно изгнать хворь?
Благодарю, милорд, рыцарь всё же поднялся из-за стола, слава богам, хворь отступила, правда, лекари говорят, что до того, как моя жена оправится, должно пройти не менее двух, а то и трёх недель. Чудо, что я, милорд, не остался вдовцом.
Однако, покачал головой старший Клиггенс, я никогда не слыхивал прежде, чтоб болезнь так затянулась. Не думаете призвать лекаря из столицы? Не хотелось бы, чтобы из-за какого-либо упущения вам пришлось пережить потерю.
Думал об этом, милорд, ответил сэр Воллис, и если говорить начистоту, то сердце моё неспокойно, вы правы.
В таком случае, немедленно займитесь этим, мой вам совет. Что же до средств, то прошу меня простить, что доля каждого из нас на этот раз не столь велика, однако при необходимости я готов выделить нужную сумму из общей казны, потому как она кроме прочих нужд нужна и для этого. И ещё раз прошу прощения за то, что призвал вас в столь тяжкую минуту и оторвал от семьи.
Клиггенс увлёкся, переходя от стола к столу, заговаривая с каждым, велев между тем начинать обед как кому вздумается. Такое случалось и прежде, леди Ерра тихонько вздохнула, гадая, что же так озаботило мужа на этот раз, остальные же в очередной раз не обратили на поведение лорда Глухолесья внимания, полагая, что как всегда всё рано или поздно разъяснится и не волновались.
Обед шёл своим чередом, одни блюда сменялись другими, слуги щедро разливали напитки, подали десерт, но Клиггенс не успокоился, не поговорив с каждым, только тогда старый лорд опустился на своё место и начал сразу с котлет, пропустив суп из курятины с зеленью и отказавшись от белого пшеничного хлеба, предпочтя ему чёрный. Ронас переглянулся с сёстрами, получил подзатыльник от матери и вернулся к десерту, которым на этот раз были мороженые ягоды с горным мёдом и весьма редкий в этих краях привезённый с юга виноград. В Глухих Лесах пытались выращивать привозимые из других земель диковинки, но быстро это бросили, прижились лишь ягоды с севера, да и то со временем набили оскомину, сделавшись обыкновенным блюдом на столах тутошних жителей. Экзотика из заморских земель хранилась на ледниках в глубоких подвалах, подаваясь на столы лишь в дни особенные, подобные этому.
Материнский подзатыльник лишь создал видимость того, что младший из Клиггенсов успокоился, внутри наследника уже вовсю горело нетерпение в ожидании дележа трофеев. Как-то так вышло, что Ронас не обратил внимания на то, что в замок въехала всего одна повозка, а потому надеялся поживиться и всеми правдами и неправдами в конечном итоге заполучить себе оружие, своё собственное. По уже известной причине надежды наследника не оправдались, к тому же в нарушение порядка отец прямо после обеда роздал всем деньги, вырученные за трофеи, удержав с Ронаса половину его доли, так что настроение мальчугана резко испортилось. Сёстры тихонько хихикнули, обрадовавшись тому, что не придётся идти сначала к торговцам, а после к брату, мать задумалась о чём-то своём, не сводя глаз с мужа, остальные после слов благодарности убрались восвояси, оставив слуг убирать со стола.