(Надо отдать должное жителям Волшебствони они не знают, что такое алкоголь и табак. Самое крепкое для них это дружба или оплеуха. Не заведено у них также употребление в пищу мяса; не ведают местные, что такое пластик, полимеры и т. п.)
Искал себя Пасисяки в разных уголках своей головы. Местами даже находил, и находил ответы на свои странные вопросы, но на следующий день всё это забывал. Шли дни, менялся погодный сезон, не спеша менялась мода, но не менялся только цвет забора у Пасисяки.
Так, однажды, встав не с той ноги, он решил всё-таки его покрасить.
Пасисяки отправился в единственный мазазин красок в городе.
Сам мазазин находился сравнительно недалеко от его дома в десяти минутах ходьбы не надо было даже тратиться на рельсобус, так что Пасисяки добрался до него быстро и без особых приключений (не считая того, что входную дверь он поначалу принял за стену).
Убранство мазазина напоминало небольшой склад. Внутри стояли стеллажи со всевозможными видами красок, растворителей; здесь же продавались валики, кисточки, тряпочки и губки4. Работали две кассы. Пасисяки подошёл к стойке с акриловыми красками и стал глазами искать банку с фиолетовым цветом.
«Зелёно-чёрный, красный, жёлтый ненастоящий, прозрачный, болотный нет, всё не то»
Привет, старичок! послышался сзади голос.
Пасисяки вздрогнул и обернулся он увидел старого приятеля по имени Лава́ндыш, с которым он познакомился в бытность работы в закусочной.
Лавандыш ему всегда казался ветреным и беспечным, который никогда не волновался ни за настоящее, ни за будущее, ни за что в целом, что в принципе так и было. Лавандыш был одного возраста с Пасисяки, уже успел нарастить небольшое пузико и по-прежнему красил волосы в лавандовый цвет. По образованию он был то ли художник, то ли дизайнер никто уже и не помнил.
О, привет, Лавандыш! Пасисяки без энтузиазма протянул ему локоть5 и посмотрел на его торчащие словно бурьян лавандового цвета волосы. Как жизнь лавандовая?
Не перестаёт удивлять, Пасися́к6, лениво ответил Лавандыш, вчера продрых весь день, позавчера чуть не угодил под рельсобус, поскользнувшись на пончике, который сам и уронил, сегодня разную обувь надел кроссовок, что на улице нашёл, и свой ботинок. Правда, под кроссовок носок забыл надеть, теперь ступня что-то чешется.
Пасисяки, закатив глаза, шмыгнул носом:
Понятно.
А ты как поживаешь? Всё ещё пишешь рассказы или что ты там сочинял стихи-поэмы? продолжил Лавандыш.
Не-е, пискляво протянул Пасисяки, давно это дело забросил, скучно это всё А дела идут потихоньку.
Я помню, мне как-то давали почитать твой небольшой роман в стихах про, кажется, закадычных друзей. Как же он-де назывался?.. А! «Дапё́ся и Февроя́ль»! весело воскликнул Лавандыш, но тут же сделал виноватый вид. Старичок, ты уж не обессудь, но я ни грамма вони не понял, о чём там написано, что-то про путешествия Да, конечно, рифма есть, всё супер, но!.. Непонятно И если уж честно, то я даже не дочитал твой роман до конца, извиняй
Тут Лавандыш глупо улыбнулся и развёл руками.
Не переживай, чавкнул Пасисяки, этот роман мало кому понравился и его, так сказать, мало кто понял Ты сам-то чем сейчас занимаешься?
Я подрядился у мэрии обновить краской все пешеходные переходы в городе! гордо выдал Лавандыш.
В лавандовый цвет?
Нет конечно! Ну ты скажешь!.. В жёлто-рунный, естественно!
Молодец! Время зря не теряешь!.. Но надо бы эти самые переходы, как я думаю, в ярко-белый красить, ведь на тёмной мостовой их было бы лучше видно. Глядишь, под рельсобус меньше народу бы попадало. Ты же сам сказал, что чуть не угодил под него!
Лавандыш застыл в одной позе, призадумался и стал таращиться куда-то в потолок. По его лицу было видно, что где-то на задворках его головы запустился мыслительный процесс.
(Со стороны вообще могло показаться, что беседуют только что познакомившиеся местные.)
Перекинувшись ещё парой бесполезных друг для друга фраз, они разошлись по мазазину.
Не найдя нужного цвета краски, Пасисяки решил обратиться к продавщице:
Простите, пожалуйста, не могли бы Вы мне помочь, есть ли у вас в наличии акриловая краска фиолетового цвета?
К сожалению, закончилась. Привоз будет только через месяц, вежливо ответила та.
Через месяц? А что так долго?
Мэрия хочет расширять дорогу между городами, поэтому непродовольственные поставки сейчас не в приоритете.
Занятно А может, эмалевая фиолетовая есть в наличии?
Также нет, к сожалению.
Масляная? Пасисяки стал хмуриться.
Продавщица отрицательно покачала головой.
Акварель?
Нет.
Гуашь?
Нет.
Фломастеры?
Нет ничего фиолетового цвета, сказала уже строгим голосом продавщица.
Понял, спасибо, Пасисяки зашагал к выходу, но вдруг остановился. Он стал вертеть головой в поисках Лавандыша, не ушёл ли тот. Тот стоял у стеллажей и рассматривал валики, зачем-то прикладывая их к своей причёске.
Пасисяки одним прыжком подскочил к нему:
Лавандыш, слушай, ты же красишь свои волосы, да? Там, где ты покупаешь краску, не продают, случаем, фиолетовую акриловую или в крайнем случае эмалевую? В этом мазазине, оказывается, из фиолетового цвета ничего нет и будет, судя по всему, нескоро.
Старичок, я крашу не эмалевой, безэмоционально отреагировал Лавандыш на неожиданно подлетевшего к нему Пасисяки.
Правда? Я удивлён! скривился тот. Ну конечно же, ты не красишь эмалью! Это и пню болотному понятно! Там, где ты покупаешь свою лавандовую краску, имеется акриловая фиолетового цвета, не знаешь?
Вряд ли. Я крашусь у Ле́ди Потекле́и в её салоне. Но ты можешь зайти к ней спросить.
Благодарю! Может, и забегу туда. Бывай, лавандовый!
Пасисяки махнул рукой, уже повернувшись к Лавандышу спиной, и направился к выходу.
Выйдя из мазазина, Пасисяки шёл по улице и думал, стоит ли ему ехать в этот салон, ведь в это заведение он ни разу не захаживал, хотя и проходил несколько раз мимо. С одной стороны, ему было жалко времени (которого у него было хоть отбавляй), поскольку придётся ехать на рельсобусе сначала туда, потом обратно, а это шестьдесят воней трат, хотя, с другой стороны, манило желание наконец покрасить забор. Но могла ли там продаваться нужная ему краска?
Салон красоты, которым владела Леди Потеклея, был на слуху у всего города, его клиентура включала в себя местных жителей разных возрастов. Располагался он недалеко от главного городского фонтана. Именно у этого салона любили собираться главные модники и модницы Токсикотно, которых, кстати, недолюбливал Пасисяки и называл их пингвинами-какаду за их броские одежды и глупую манерность.
Конечно, был ещё муниципальный салон красоты, но местные захаживали туда словно в музей старины поглазеть на то, что было модным десять лет назад или сделать старомодную причёску для вечеринки в стиле ретро.
Леди Потеклея, дама средних лет, с осиной талией, с круглыми навыкате зелёными глазищами, с довольно красивыми пальца́ми, носом картошкой и с залаченными волосами до состояния высохшего камыша, была всегда в фаворе именитых горожан мужского пола города Токсикотно. Болтали, будто у неё когда-то был муж, но он не смог вынести её «красивого» характера (или запаха лака) и просто растворился.
До Пасисяки доходили слухи, что в подвальном помещении этого салона Леди Потеклея торгует неким нежнейшим нижним бельём, сшитым из редких видов красных болотных камышей, и что носить это бельё это не просто модно, а ещё и полезно: кожа дышит таким образом, что делает его носителя счастливым и беззаботным. (Местные даже поговаривали, будто за этим товаром приезжают жители аж из других городков страны.)
Так ли это, Пасисяки наверняка не знал, но знал, что использование красного (а также белого) болотного камыша в любом виде это подсудное дело. Правительство Волшебствони пять лет назад запретило использовать красный (а также белый) болотный камыш где бы то ни было в любых отраслях по той причине, что его занесли в местную Красную книгу.