Он уже сам решил, что миссия окончена, сообщил я упавшим голосом. Потому что Никитос с ним говорил, грозил
Что ж мне так не везёт! всплеснула руками Вергилия. И я понятия не имел, как её утешить.
На следующий день Матвей отсел от неё, и Вергилия сидела все уроки с отрешённым взглядом.
Воот, шепнул мне довольный собой Никита, я тебе говорил! Стоило пригрозить, и он сразу отстал. А она теперь слёзы льёт. «Он не такой, он не такой», передразнил меня Никита.
Всё не совсем так, ответил я.
Учись признавать свои ошибки, посоветовал Никита.
И я не стал спорить.
После урока Никита неожиданно для меня подсел к Вергилии и, видимо, попытался развеселить её, как умел. Я даже понадеялся было на воскресение прежних чувств (всё-таки четыре года не шутка), но Вергилия лишь мотала головой. Я глянул на Матвея тот смотрел на них, стиснув зубы. Я подошёл к нему:
Слушай, она ведь из-за тебя плакала, а не из-за него.
Отвали, Куликов, жёстко попросил Матвей.
А из-за чего ей тогда плакать? не внял я.
Не знаю и знать не хочу, ответил Матвей. Последний раз по-хорошему прошу отвали.
Настаивать было бесполезно, и я отвалил. Что теперь делать, я не представлял. Вместо всеобщего счастья одни разбитые сердца.
Маруся в тот день догнала меня после уроков:
Кость, постой, не знаешь, что с Вергилией? Она мне не стала рассказывать, но, может, ты знаешь?
Я недолго колебался.
Долгая история. Ты не спешишь?
Маруся покачала головой. И мы свернули в сторону её дома. Это был самый длинный наш разговор после её дня рожденья, а, может, и вообще самый длинный. «Какое же счастье, думал я, что есть на свете человек, который всё поймёт как надо, не осудит, не посмеётся, посоветует» И я пересказал Марусе всю историю.
Да-а, серьёзно протянула она, ну и кашу ты заварил! Не зря мне никогда не нравились такие спектакли.
Ты никогда их и не устраивала, усмехнулся я.
Ну вот на день рожденья, смутилась Маруся.
Что на день рожденья? заинтересовался я.
Я назло тебе надела кулон от Матвея, а потом чуть сквозь пол не провалилась, когда ты стоял у доски, уставившись на него, она покраснела и договорила совсем тихо: я тогда думала, что теперь уже точно всё.
«Что ж, откровенность на откровенность», решил я.
Я тоже так думал. Но Вергилия убедила меня сходить за цветами, а изначально идея мамина, признался я. Я шёл в школу с букетом, но вручил его Наталье Сергеевне.
Правда? рассмеялась Маруся.
Да, кивнул я, из-за Клещиков.
Маруся помолчала, набираясь смелости.
А что вообще произошло? Тогда ещё, первого сентября. Почему ты даже не подошёл? Очки не понравились? Или причёска?
Хм, к таким откровенностям я, кажется, ещё не был готов.
Ну как ты вообще могла такое подумать! воскликнул я. Мне нравятся очки. То есть мне вообще без разницы, в очках ты или без.
А что я должна была думать?!
Я молчал.
Так что тогда? не отступалась Маруся. Что случилось за лето?
Ты выросла, трагически сказал я.
В каком смысле? Тебе не нравятся высокие? Маруся стала пунцовой. Мы оба были как два помидора. Но это был нужный разговор.
Ну как ты не понимаешь? рассердился я. Меня напрягло то, что ты стала выше меня.
Разве я выше тебя? Маруся смерила меня взглядом.
Мне что, рядом встать? уточнил я довольно грубо, а самого в очередной раз прошибло по́том.
Но ты же ещё вырастишь!
И ты ещё вырастишь!
Мы снова шли молча.
Так что с Матвеем-то делать? Я решил, что рост мы обсудили достаточно.
Не знаю, ответила Маруся. Наверное, нужно время.
Мы уже дошли до самого её дома.
Представляешь, розы ещё держатся! поделилась Маруся.
Я очень рад, сказал я. Ну, пока.
Время шло, Вергилия продолжала сидеть одна и много сочинять. Видимо, Матвей оказался не менее хорошим подспорьем для творческого процесса, чем Никита.
Я прочёл в лежащей на её столе тетради:
Я ошиблась, так бывает
А со мною и подавно.
Наказанье принимаю,
На прощенье уповая.
Но тот, для кого была оставлена эта тетрадь, не задержался у неё.
Покажи ему, посоветовал я Вергилии.
Бесполезно, отмахнулась она.
Странный тип разве он не видит, что Никита ни при чём?
Видит. Ну и что из этого? Я ему я уже не интересна, вздохнула Вергилия с глазами на мокром месте.
Вот только не выдумывай! сказал я строго.
Слушай, Кость, у меня скоро турнир по бальным танцам. Ты не хочешь прийти с Марусей? Она говорит, ты её никуда не приглашаешь
Так и говорит? не поверил я.
Ну-у Я спросила, приглашаешь ли ты её куда-нибудь. Она сказала, что нет. С сожаленьем сказала, добавила Вергилия.
Мы и так каждый день видимся. Зачем мне её куда-то приглашать?
Вергилия с упрёком покачала головой.
Но на турнир я готов, сказал я. Можно ведь и ещё кое-кого позвать? Кажется, я раскусил Вергилину задумку. Да? Я в чатик напишу, типа «кто хочет поддержать Вергилию» Только скинь мне время, место, всё такое. Вход свободный?
Вергилия кивнула.
Вот и отлично.
В результате болельщиков собралось человек десять, включая нас с Марусей, Никиту (я его даже не уговаривал), Матвея (ура!) и Клещиков с Алисой. Братцы взяли Алису в натуральные клещи, сев по обе стороны от неё. Мы с Марусей оказались в следующем ряду над ними, Матвей рядом с Марусей, Никита рядом со мной. Я с удовлетворением отметил, что наши с Марусей плечи на одном уровне. Значит, это ноги у неё так выросли и должны уже остановиться.
Наконец ведущие что-то там огласили, и в зал вышли около восьми пар. Клещики захлопали и засвистели как сумасшедшие. Они же не только футболисты, но и футбольные фанаты, ходят с отцом на настоящие матчи. Ведущая сделала им замечание.
Я тем временем разглядел Вергилию у неё была высокая причёска, белое платье и золотые туфли на каблуках. Она тепло нам улыбнулась. Я даже по старой привычке чуть не сказал Никите что-то вроде «посмотри, какая Вергилия сегодня красивая», но вовремя спохватился. Партнёр её мне сразу не понравился чересчур серьёзный. Будто не танцевать сейчас будет, а штангу тягать.
Заиграла музыка, начался первый танец.
О! Вальс! обрадовался Сенька. Это мы умеем!
Батман тандю, со знанием дела шептал Венька в одно ухо Алисе.
Рондежам, комментировал Сенька в другое.
Я старался не упустить Вергилию из виду. Мне показалось, что она танцует легче других, не выгибает чересчур спину и вообще очень грациозна.
Клещики опять не сдержались и засвистели, когда судьи объявили оценки и у Вергилии оказались самые высокие.
Никита осилил только первый танец, а затем углубился в телефон. Матвей же смотрел безотрывно. Потом был какой-то латинский танец, и я чуть со стыда не сгорел, когда Вергилин партнёр начал активно вихлять попой. Она была и то сдержанней и вообще затмевала его по всем статьям. Их пара снова получила самые высокие оценки, хоть и с небольшим отрывом. Клещики радовались так, будто их любимый «Спартак» забивает голы в финале чемпионата.
Но во время последнего танца, танго, Вергилия с партнёром оказались прям напротив нас, она бросила выразительный взгляд на Матвея и сбилась. То есть я бы ничего и не заметил, но Маруся ахнула, а партнёр изменился в лице. В результате они заняли второе место, что, на мой взгляд, большое достижение. А Клещиков чуть не выгнали за свист и крики «судью на мыло». Вергилия с трудом сдерживала слёзы, а её партнёр хмурился, отчего мне хотелось пойти и дать ему в нос. «Если б не она, тебя бы вообще на пьедестале не было!» сказал бы я ему.
Всё, что ли? с облегчением выдохнул Никита.
И мы направились к выходу. Я предложил дождаться Вергилию, но она написала Марусе, что ждать её не нужно. Тогда мы разделились, а я, входя в метро, заметил, что Матвей направился в сторону цветочного магазина, а не автобусной остановки.
На следующий день Вергилия сидела уже не одна.
Гляди-ка, сказал мне Никита, Матвей опять за своё.
Я понял ты ревнуешь! сказал я довольно громко.