Геннадий понял её уловку и пошёл на хитрость:
Тогда поговорим в другой раз, а то мне на ночлег надо определяться. Не знаете, кто комнату в селе на недельку может сдать?
Дилемма! По лицу женщины было видно, как борются между собой два противоположных стремления: с одной стороны нежелание пускать в избу чужого человека, с другой как же она может упустить такой ценный источник информации. Ведь бабы на улице «распотрошат» москвича в два счёта, и останется Нина Петровна на бобах. А кому потом нужны новости не первой свежести?
Тут во дворе у меня закуток есть, там от ветра и спрячемся, предложила она компромиссное решение, цепко ухватив его за рукав куртки.
Так что там Федька наплёл? изнывая от нетерпения и подобострастно заглядывая в глаза выпытывала местная «варвара», острый нос которой, покраснев на кончике, и вправду был великоват для её лица.
Но Генка, допустив оплошность в общении с поселковым «теодоро», не спешил вытягивать джокер из рукава:
Нина Петровна, не знаете, кто сдаёт жильё? А то скоро смеркаться начнёт, он терпеливо повторил свой вопрос. В сарае действительно было тише и не так зябко, как на пронзительном ноябрьском ветру. «Спасибо, Иван! Не погода курорт. Да ещё лес, речка. Не пора ли нам искупаться?» Геннадий вспомнил редакторский анонс предстоящей поездки и поёжился.
Женщина снова поджала губы и, наморщив лоб, попыталась изобразить глубокий мыслительный процесс. Робкая капля повисла на кончике носа, готовая сорваться в вольный полёт. Генка предусмотрительно отодвинулся, но женщина наступала:
Кто ж его знает. Ты в центре поспрашивай. Может у Кайчихи свободная койка есть или к Стеньке-Козе подайся, правда, через весь посёлок придётся шагать.
Ага, Генка охотно согласился и, не давая Нине Петровне перехватить инициативу, снова спросил, так кто же Фёдора спиртным снабжает?
Уж не на меня ли думаешь? обиженно отступила та. С какой такой стати я должна этого пьянчужку ублажать? Ладно бы, помог по хозяйству, тогда не грех. А так
Женщина неожиданно замолчала, и Геннадий решил подбросить «дров в костёр» рождающейся на его глазах сплетни:
Получается так, что он ушёл в заслуженный запой, имея неприкосновенный запас прочности на ближайшую перспективу?
Скажешь тоже, возразила она, переварив сказанное. Где ты видел запасливых алкашей? Не знаю, кто его поит, но только ночью узрела надысь, как к нему кто-то приходил. В плаще с башлыком, лица не разглядеть, и с пакетом в руках.
Вы что же, по ночам не спите? Генка остерёгся насмешничать и произнёс эту фразу с сочувствием по поводу бессонницы любопытствующей тётки.
Нет, у меня сон хороший. Шарик разбудил. Эта бестолочь молчать будет, хоть святых из избы выноси, а тут завыл, да так протяжно. Я в окно поглядела, свет у Федьки зажёгся и тут же погас. Но из дома так никто и не вышел. Так что Федька-то говорит?
Генка, протискиваясь боком мимо собеседницы в узкую дверь сарая, ничего не ответил, а уронил безадресно, словно рассуждая сам с собой:
Некогда ему со мной было разговаривать. Он со змеем общался.
С каким ещё змеем? остолбенела у ворот Нина Петровна.
С зелёным. С каким же ещё?..
Мелкая пороша белой паутиной окаймила застывшие вдоль дороги лужи. Идти по неопрятной обочине в клочках соломы и пыльной пожухлой травы было непросто. Застывшие подошвы скользили на пластинах льда, проваливаясь порой сквозь неверное стекло в крутую липкую грязь. Через несколько сотен метров на ногах застыли могучие колтуны. Геннадий остановился в нерешительности, размышляя, что же ему предпринять такое, чтобы явиться в заявленный центр посёлка без этих вериг на ногах. «Меня в таком виде в магазин не пустят».
Пройдя ещё десяток метров, он увидел в проулке несколько женщин у водонапорной колонки, что-то оживлённо обсуждающих. «То, что мне надо. Попробуем отмочить под струёй воды свои «платформы».
При виде незнакомца разговор стих, собеседницы с любопытством смотрели на приближающегося неуверенной походкой Геннадия. Со спины казалось, что фигура с раскоряченными ногами только что сошла с экрана кино в образе Чаплина. Вместе с тем, отсутствие котелка и трости, а также Генкин рост не позволили ввести в заблуждение аборигенок, пришедших не столько за водой, сколько за свежими сельскими новостями.
Здравствуйте, бабушки! фальцетом пропел журналист.
Толпа разразилась бурным хохотом:
Здорово, внучек!
Как только веселье чуточку стихло, одна из женщин, набиравшая в ведро воды, сбросила с себя клетчатый полушалок и тыльной стороной ладони высвободила из-под воротника шикарные пряди волос цвета яблочной пастилы, которые тотчас накрыли волной девичьи плечи.
Сколько тебе годиков, касатик? спросила красавица, искря глазами.
Он заворожённо посмотрел на нимфу и машинально ответил:
Тридцать два.
А мне двадцать семь. Так кто из нас дедушка?
Снова все засмеялись, но уже тише, боясь спугнуть редкого путника, забредшего в эти места.
Геннадий несколько оправился от смущения. Московские красотки на Тверской даже в лютый мороз выглядят так, словно только что вернулись с Мальдивских островов. А тут, завёрнутые в сто одёжек матрёшки. Не удивительно, что он обознался в возрасте дам на полвека. Впрочем, были в женской «капелле» и женщины солидного возраста. Это стало видно, когда Генка подошёл поближе и вгляделся в лица.
Простите, я не хотел вас обидеть. Издалека принял за старушек. Мне бы узнать, где Кайчиха живёт?
Женщины молча переглянулись. Та, что побойчее поинтересовалась, наклонив голову к плечу:
На кой она тебе?
Мне бы комнату снять для ночлега, Генка безуспешно тряс ногами, пытаясь избавиться от налипшей и застывшей грязи.
Так она на погосте уже как три года. Тебе к ней в постояльцы ещё рановато.
Уйми язык, Галька, женщина в возрасте неодобрительно посмотрела на розовощёкую девицу, не спешащую накинуть платок на распущенные волосы. Всё бы тебе позубоскалить.
А что я такого сказала? Не на кладбище же его направлять. Сейчас он вас ещё про Стеньку спросит. Мне интересно, как вы ответите?
Генка растерянно переводил взгляд на спорящих селянок:
А что Стенька тоже померла?
Женщины примолкли и переключились на приезжего. Та, что постарше, поправила воротник и негромко ответила:
Как бы вам поаккуратнее сказать, чтобы поняли. Она живая, но не в себе. Обидели её проезжие мужики, с тех пор она себя всем и предлагает. Кто-то над вами зло пошутил.
Кто-кто, небось Нинка-носуля. Кажись, паря ей чем-то не угодил, подключилась к разговору ещё одна женщина, собравшаяся было уходить, но решившая дослушать рассуждения товарок до конца.
«Ах, Нина Петровна! Недооценил я тебя. Один-один», улыбнулся Геннадий про себя, но было уже не смешно. Короткий день, затянутый маревом ноябрьской непогоды, клонился к вечеру, а место на постой ещё не было определено. Он подошёл к колонке, намереваясь сбить струёй воды налипшую грязь, однако месиво брызг, разлетаясь во все стороны, распугало женщин, обещая превратить штанины в подобие его ботинок.
Ну, если никто не приютит, айда ко мне, красавчик! снова выступила Галина, заливаясь задорным смехом. Накормлю и обогрею. А дальше видно будет.
Когда Венька вернётся с поездки, он тебе «обогреет». Будешь углы в доме пересчитывать.
Боялась я вашего Веньку, не переставая смеяться, отбивалась от угроз соседок озорная дивчина. Ему можно, а мне нельзя? Эх! Живи пока молодая!
С этими словами она ловко подхватила тяжёлые вёдра и направилась домой. Потом приостановилась и бросила, то ли шутя, то ли всерьёз, оставляя за спиной озабоченного Генку:
Подумай, красавчик. Я тебя не обижу.