Рабочие дворы за окном еще даже не начали просыпаться кругом было настолько тихо, что я через открытую форточку даже смог услышать бормотание радио у кого-то из соседей. Не очень отчетливо, конечно: немного мешал легкий ветерок над крышами, да и сам простенький аппарат иногда сбивался, будто заикаясь, и щедро насыпа́л помех. И все же большую часть слов мне удалось разобрать.
Похоже, какой-то очередной новостной выпуск в последнее время они переполнили все радиостанции, включая музыкальные. Даже беззаботную молодежь теперь куда больше волновали новости: политика, реформы Государственного совета, армия, экономика. Но в первую очередь, разумеется, война. И именно о ней сейчас и говорил диктор. До нас с дедом слухи с фронта доходили обычно на день-два быстрее, чем по официальным каналам, да и основания скажем так, доверять источникам, были куда солиднее. Так что ничего неожиданного я не услышал.
Армия рейха продвинулась еще дальше на восток и заняла практически весь левый берег Вислы. Пока держалась только Варшава слишком уж хорошо местные вояки укрепили город. И слишком много в столице Царства Польского было Одаренных. Тем не менее даже им сейчас приходилось несладко: германские генералы не только согнали туда чуть ли не пару сотен панцеров, но и активно использовали авиацию. Не привычные могучие дирижабли, которые без особого труда могли сбить опытные боевые маги, а аэропланы. Крохотные юркие машины, одинаково хорошо годившиеся и для разведки, и для расстрела пехоты на марше, и даже для забрасывания бомбами окопов и укреплений.
Конечно, и у рейха счет потерь шел на десятки единиц и воздушной, и наземной техники, однако дед рассказывал, что часть аэропланов оказалась таинственным образом практически неуязвима к магии. Как именно догадаться несложно.
Впрочем, по радио об этом почему-то предпочитали умалчивать. Вряд ли не знали скорее получили строгое указание сверху не разводить панику. Так или иначе расклад сил пока выглядел не то чтобы удручающе, но уж точно не радостно: рейх каким-то образом смог подготовиться к войне, наклепав целую тучу современной смертоносной техники, включая гигантов вроде того же «Бисмарка», а штаб императорской армии либо знал обо всем этом слишком мало, либо не знал вообще.
Кто-то в военной разведке обделался по полной. Впрочем, я скорее поставил бы на то, что и тут поработали Орловские прихвостни. Среди названных Куракиным предателей было немало армейских чинов, и теперь Багратион
О чем задумался?
От неожиданности я едва не подпрыгнул. Видимо, радиола где-то за окном заглушила шаги, и Настасья прокралась на кухню незаметно. Оборачиваясь, я ожидал увидеть ее в простыне (а может, и вообще в чем мать родила), да только она уже успела спрятать всю красоту под халат. Не самый длинный, но скорее не соблазнительный, а забавный: из недорогой ткани, ярко-красный, с какими-то китайскими мотивами. Бамбук, панды в соломенных шляпах и бессовестно-толстые человекоподобные тигры в свободных шароварах.
Впрочем, даже такое Настасью ничуть не портило наоборот, добавляло какой-то уютной притягательности. На мгновение мне даже захотелось вышвырнуть из головы новости из-под Варшавы и всякие мысли о войне, а заодно и плюнуть на работу и совещания, оставить на подоконнике кружку с чаем, подняться и
Вот только выражение лица Настасьи ни к чему подобному, увы, не располагало. Она нахмурилась, подперла плечом дверной проем и смотрела так, будто застукала меня за чем-то предосудительным.
Новости слушаешь, да?
Да так Чай пью. Я неопределенно пожал плечами. Сижу. Не хотел тебя будить.
Я тоже все время слушаю, благородие. Иногда даже ночью просыпаюсь. Настасья поджала губы и шумно выдохнула через нос. Если бы не работа наверное, вообще бы уже умом тронулась Страшно!
Сейчас всем страшно, Настюш. Я поднялся со стула. Все будет хорошо. Может, не сразу но точно будет.
А ты? Уедешь в Варшаву? Настасья шагнула навстречу и ткнулась мне в грудь рыжей макушкой. Тебя ведь могут затребовать в армию Ты очень сильный, я знаю, поэтому могут!
Ну пока не затребовали, усмехнулся я. Правда, в моем случае спокойная жизнь не светит даже в столице.
Вот этого я и боюсь. Ты у меня такой, благородие: вечно куда-то да влезешь. А мне только сидеть да ждать. Настасья задрала голову и посмотрела мне в глаза. Ты хоть немного представляешь что дальше?
Дальше?..
Я чуть отстранился и прислушался. Ничего не изменилось все так же молчали ржавые крыши за окном и все так же бормотало соседское радио. Возникшее странное чувство относилось вовсе не к шуму да и шума на самом деле никакого и было. Просто за мной приехали.
Или?..
Нет. Все-таки приехали.
А дальше, Настюш, мне придется тебя покинуть. Я осторожно пригладил непослушную рыжую шевелюру. Потому что где-то через пять минут около твоего дома остановится машина, в которой сидит мой дед. И он будет очень недоволен, если меня придется ждать. Я из вредности поворчу, но потом сдамся и поеду с ним неважно, куда. По делам.
На мгновение показалось, что Настасья сейчас обидится. Но мои слова, похоже, вызвали у нее больше любопытства, чем справедливого возмущения.
Как это так, благородие? недоверчиво спросила она. Все расписал, раз и два. Ты что, еще и будущее видеть научился?
Нет. Я заставил себя выпустить Настасью из объятий и поплелся в прихожую надевать ботинки. Деда почувствовал Даром. А про остальное догадался. Старик просто так не приедет.
Ясно.
В голосе Настасьи все-таки прорезалось недовольство которое она, впрочем, оставила при себе. Неловко поцеловала на прощание и даже попыталась улыбнуться, закрывая за мной дверь. Шагая по лестнице, я пару раз на полном серьезе думал плюнуть на все и вернуться хотя бы еще ненадолго, но с деда сталось бы вытащить меня из квартиры силком.
Он сидел в машине один, на месте пассажира. Скорее всего, уже отпустил шофера: я ни разу не видел, чтобы дед водил сам. Может, вообще не умел но спрашивать я, понятное дело, не собирался. Так или иначе, он дожидался меня в одиночестве, а это означало, что поехать мы можем только в одно место.
Мог бы и побыстрее, беззлобно проворчал дед.
Ну Имею же я право на личную жизнь, в конце концов.
Нет. Не имеешь. Как наследник рода Горчаковых и человек, который сейчас обладает бо́льшим влиянием, чем любой министр, не имеешь. Дед откинулся на спинку сиденья. Впрочем, если уж на то пошло, я бы не отказался от здоровых рыжеволосых бастардов.
Дед!
Вот именно, что дед. А пора бы уже стать и прадедом а у тебя на женитьбу нет ни времени, ни, похоже, желания. Страна вступила в войну, и одному Богу известно, чем это все закончится. Дед протяжно вздохнул. Случись что незаконнорожденный наследник все-таки лучше, чем вообще никакого.
Ты хоть представляешь, насколько это отвратительно звучит? усмехнулся я, заводя мотор. Мы едем в
Да. Именно туда, кивнул дед.
О конечной точке он не любил говорить даже наедине. То ли считал, что нам уже пора бы учиться общаться исключительно ментально, то ли настолько опасался слежки или чего-то в этом роде.
Впрочем, как раз тут я его стремление к секретности полностью разделял.
Может, и отвратительно, продолжил дед. Но сейчас любой сильный Одаренный моложе моего возраста рискует загреметь на фронт. Со всеми вытекающими.
Думаю, Павлу я пока еще нужнее здесь. Я вывернул руль, выезжая из двора на дорогу. Хотя некоторые наследники родов сейчас рвутся за Вислу добровольцами.
Надеюсь, ты не собираешься последовать их примеру? фыркнул дед.
Я уже задавал себе этот вопрос не раз и не два. И не то чтобы ответ мне нравился, однако другого не было да, пожалуй, и быть не могло.