Которую еще предстоит выиграть, ваше благородие.
Странно, но разговоры о непременной грядущей победе как и тогда, с Шестопаловым не вызывали у меня ничего, кроме раздражения. Судаев прекрасно делал свою работу пожалуй, лучше любого конструктора-оружейника во всей Империи. Вряд ли он побоялся бы доверить даже собственную жизнь автоматической винтовке с нашей фабрики, и все же для него война скорее была возможностью испытать в деле свои разработки. Судаев не отличался сентиментальностью да и вообще эмоций в нем было примерно столько же, сколько в инструментах, наполнявших его обитель в городе.
А я еще не успел забыть имена парней и мужчин, не вернувшихся из Зеленой Рощи.
Тридцать два человека. Тридцать два конверта со свидетельствами о смерти, письмами и документами на компенсацию. И все до единого я вручил лично. Женам, сестрам, матерям и отцам седым старикам с лицами, будто высеченным из камня: почти три четверти погибших были потомственными вояками. Разумеется, они знали, на что идут, как знали и их семьи. Меня благодарили без слез на глазах, иногда даже называли чуть ли не спасителем Но вряд ли хоть кто-то втайне не желал, чтобы я сам остался лежать на отмели вместо их сына или мужа.
Думаете, императорская армия проиграет войну?
Нет. Более того я не допускаю даже мысли о подобном. Я спокойно выдержал суровый взгляд Судаева. Но не стоит делить шкуру медведя до того, как он испустит дух. Сейчас солдаты его величества сражаются с сильнейшей армией Европы.
Значит, им нужно оружие, и чем раньше тем лучше. Судаев чуть ли не силой отобрал у меня винтовку. Я хочу, чтобы вы как можно скорее получили патент и отдали распоряжение приступить к работе.
Можете считать, что распоряжение у вас уже имеется, кивнул я. А что касается патента на заводе определенно есть те, в чьи прямые обязанности входит
Я не хочу к ним обращаться. Судаев швырнул сверток с винтовкой куда-то на заднее сиденье. Слишком долго!
Немногим дольше, чем тратить время на дорогу сюда да еще и в такой час медленно проговорил я и, прищурившись, уточнил: Вы ведь явились ко мне не поэтому? Верно, Алексей Иванович?
Да, ваше сиятельство. Судаев потупился и зачем-то убрал руки в карманы. Есть и другая причина.
И какая же? Я отступил на шаг и нахмурился. Если уж вы появились здесь в такую рань хотя бы потрудитесь
Я не доверяю своему окружению! прошипел Судаев и, оглядевшись по сторонам, продолжил: Вы не хуже меня знаете, что́ сейчас происходит в стране. Не хотелось бы, чтобы чертежи или, не дай Бог, образцы попали не в те руки.
Что ж Могу понять. Я на мгновение задумался. Не могу гарантировать, что работа нашей службы безопасности полностью лишена изъянов. И все же это весьма серьезное обвинение Вы подозреваете кого-то конкретно, Алексей Иванович?
Если я начну рассказывать о своих подозрениях вам придется уволить сотни две человек, мрачно ухмыльнулся Судаев. И самое отвратительное, что без некоторых из них я не могу обходиться и дня. Что бы там ни говорили, над вашим оружием работает целая группа талантливых конструкторов и станочников. Одному человеку такое попросту не под силу.
Догадываюсь, вздохнул я. Но тогда что вы предлагаете?
Принять меры. Хотя бы усилить охрану и наладить учет. Признаться, я сам порой не слишком аккуратен и не всегда могу вспомнить, что еще лежит в каком-нибудь ящике а что уже давно разобрано на запчасти. И все-таки мне кажется, Судаев виновато втянул голову в плечи, что несколько образцов пропали.
Так себе новости. Не то чтобы я готов был незамедлительно разделить подозрительность оружейника он явно волновался сверх меры и, похоже, чуть ли не готовился устроить на заводе самую настоящую охоту на ведьм. И все же.
Я не оставлю подобное без внимания разумеется. Я сложил руки на груди. И все же напоминаю, что следить за своими образцами и за группой разработчиков в первую очередь ваша собственная задача, Алексей Иванович.
Я знаю, огрызнулся Судаев. Делаю все, что от меня зависит. И, как видите, даже немного больше Эту винтовку я собирал лично, один.
И замечательно. Я склонил голову. Тогда завтра я непременно велю Настасье Архиповне заняться патентом. Ей мы оба можем доверять, как самим себе.
Почему только завтра?!
Алексей Иванович, пожалейте несчастную девушку, усмехнулся я. Сегодня у Настасьи Архиповны выходной И у меня, вообще-то, тоже.
Глава 3
Выглядишь просто сногсшибательно.
Я не соврал: Настасье всегда было не занимать эффектности, но сегодня она буквально превзошла сама себя. Или я просто слишком привык видеть ее либо в строгом наряде, либо в рабочей робе.
Последние Полтора месяца? Полгода? Я уже успел забыть. Похоже, что целую вечность мы с ней встречались или на заводах, или в начальственных кабинетах. На тоскливых, зачастую бесполезных и немыслимо затянутых встречах, куда она непременно надевала деловые костюмы. Как правило даже с брюками. И теперь я в очередной раз убедился правильно делала: вздумай она вырядиться так, как сейчас, все от работяг до самых серьезных старичков-министров, за исключением разве что непробиваемо-железного Судаева, едва ли смогли бы сосредоточиться на переговорах хоть на минуту.
Туфли на тонком каблуке, юбка короткая, но в меру. Не знаю, помогала ли Настасье какая-нибудь столичная модистка, или она сама сумела подобрать идеальный баланс: ноги в светлых колготках (а может, и чулках) выглядели весьма игриво и все же без излишеств, без намека на вульгарность. Светлая блузка с коротким рукавом казалась почти деловой, однако не могла скрыть формы под ней. Наверняка была еще и куртка но ее из-за жары пришлось оставить в машине.
За прошедший с нашего знакомства год Настасья повзрослела, превратившись из крепостной девчонки с замашками сердитого подростка в женщину. Разумную, взрослую и невыносимо-серьезную настолько, что я иногда даже скучал по той, что могла без разговоров засветить в лоб гаечным ключом даже сиятельному князю.
Да ладно тебе, благородие. Как обычно я выгляжу.
Настасья смущенно поправила волосы тоже преобразившиеся. Видимо, она чуть состригла кончики, а непослушную огненно-рыжую копну уложила в модные этим летом крупные локоны. Вряд ли сама скорее специально ездила в город спозаранку, а потом вернулась обратно в Елизаветино.
И все это ради того, чтобы провести всего один день со мной.
Нет, не как обычно. Я поправил ворот рубашки. Пустишь за руль?.. Впрочем, нет. Давай лучше ты.
Настасья водила уже давно, вот только при мне почему-то стеснялась. Хотя не удивлюсь, что и это у нее получалось неплохо коли уж она сумела освоить полный школьный курс и уже поступила в Политех. На инженера-конструктора, разумеется. Я представления не имел, где бедняжка собиралась найти время ходить в классы, но не сомневался: найдет. Как говорил кто-то из великих талантливый человек талантлив во всем.
Ворота перед нами раскрылись, и машина неторопливо покатилась по дороге. Скрытый под капотом могучий четырехцилиндровый двигатель нетерпеливо порыкивал, будто подначивая придавить газ и поскорее вырваться с пылящего грунта в родную стихию на шоссе со свежим асфальтом. Однако Настасья сразу дала мотору понять, кто здесь хозяин: ехала не спеша, пока не свернула за знак.
И только там обе они и машина, и водительница буквально преобразились. Двигатель грозно рыкнул, бросая стальное красное тело вперед, и мы помчались! Так быстро, будто и вовсе не касались колесами дороги, а на самом деле летели низко над землей. Может, этот автомобиль и недобирал звериной мощи (в сравнении с моим), зато подвеска работала безупречно, глотая любые неровности асфальта. Да и сама Настасья орудовала рычагом и педалями без единой ошибки: чуть закусила губу, нахмурилась и переключала передачи так, что я не успевал даже почувствовать, как мотор на мгновение сбрасывает обороты.