Эй, красавица, слышь-ка, о Блуждающем острове тебе ещё не рассказывал! А история знатная, да-а.
Ты бы за штурвалом лучше следил, красавец, ворчит по привычке Натала.
Не встревай, женщина, отмахивается Бран, не с тобой разговор.
Стало быть, за красавицу ты меня не считаешь? Ну, хоть за женщину, и то хлеб
Не обращай на эту гарпию внимания, капитан подкручивает ус, сюда слушай. Сказывают, есть в морях Внешнего океана хитрый такой островочек, на месте ему не сидится, сегодня здесь, завтра там, да-а
Слушательница твоя и сама как тот островок, усмехается Натала, сегодня здесь, а завтра там!
Не гневи меня, женщина, рычит Бран, за борт же сброшу!
Хорошо, хорошо, уговорил, пойду големов проверю, Натала воздевает в жесте примирения руки. А то один с левой стороны совсем унылый, да-а
Значится, на чём это я капитан поправляет повязку через левый глаз, а, ну да, Блуждающий остров. Сказывают, талисманов там видимо-невидимо, сокровищ выше крыши, что на башне, и если тот островок сыскать, разбогатеешь в один миг, да-а
Рута провожает «грифы» взглядом, время возвращаться в башню. Как же там стало скучно! Кунг занят каким-то важным исследованием, внимания не уделяет ни малейшего. Сбежала бы, да некуда. Почему, ну, почему Натала не взяла с собой?
А ты неплохо здесь устроилась, как погляжу, Натала осмотрела комнату, постучала согнутым пальцем по «окну». Я попрощаться.
Уплываешь? Так скоро?
Да, очень выгодное предложение. И, предваряя твой следующий вопрос: со мной нельзя.
Почему?
На Беллкор плывём, а там последнее время неспокойно. Что-то большое и грозное затевается, верь мне, схлестнётся север с югом.
Береги себя, Рута порывисто обняла, и спасибо за всё
Только соплей не надо, Натала неуверенно похлопала по спине, не люблю я их, знаешь же. Будь умницей, детка, пантеон даст, ещё свидимся
Прихотливые улочки Декабрины, и Рута не спешит, подолгу задерживается у торговых рядов. Приценивается к серёжкам из жемчуга, когда гремит взрыв, земля вздрагивает. Огненная кисть раскрашивает небо красным, с той стороны раскрашивает, где башня Кунга. Рвётся крик, но Рута молчит, нужно бежать, но стоит. Как же сделать шаг, как сдвинуться с места? И когда все кричат, все бегут, она истуканом
У башни Рута через час, осталось от башни мало: камень, растёкшийся, будто вода, земля, спёкшаяся камнем. Рута чувствует жар, идущий от развалин, и на щеках тоже жар слёзы. А мимо пробегает сорванец с осколком волшебного льда, в осколке небо с утёсом грифонов
[3]
Пристань Декабрины быстро удаляется, набравший ветер в паруса катамаран мчится стрелой. Рута стоит, облокотившись на поручни левой кормы, с правой что-то кричит Тай, размахивает руками.
Наше направление разбирает она, на запад!
Да уж, не поспоришь, хотя до сих пор Руте не верится, что плывёт в Играгуд, увидит волшебную страну цвергов своими глазами.
Девочек не забыла покормить?
Подходит Ядвига, недовольная и злая, как всегда. Короткое кнутовище стека похлопывает по бедру, тёмные волосы зачёсаны назад и убраны под заколку, карие глаза, как камешки.
Да, конечно. Лира, с хохолком которая, злющая до невозможности, палец едва не откусила.
Она на море всегда такая, привыкай.
Оставшись одна, Рута искала работу, долго не могла найти ничего подходящего. Затем повезло вовремя заметила объявление, очень пёстрое, с четырьмя звездочками по углам, пятой в центре. Цирку требовалась танцовщица, причём срочно. Не теряя ни минуты, Рута отправилась в указанное место: на палубу стоявшего в порту катамарана. Как и объявление, раскрашен тот был ярко: борт левой палубы в звёздах, правой в полосах, во всю длину левой кормы слово «звёздный», во всю длину правой «свет». То есть «Звёздный свет» название как корабля, так и труппы.
О-хо-хо, посмотрим на тебя, седоусый мужчина берёт за подбородок. Пальцы у него жесткие и шершавые, как неотёсанное дерево. А личико ничего, хм, смазливое
Ага, мне тоже нравится, говорит парень с лицом не менее смазливым.
Мелочи, ворчит усач, нужно смотреть, как двигается. Давай, лисичка, спляши нам что-нибудь, а мы посмотрим.
Что, прямо здесь?
Кхм, а где ж ещё? Впрочем, если умеешь на воде отплясывать, то возьмём без промедления
Сбросив плащ, Рута показывает, что умеет, а умеет она немало.
Во даёт! парень корчит умильные рожицы. Не знаю, как тебе, дружище Олдос, а мне девчонка по душе! Не хуже Хлои будет, упокой пантеон её пламенную душу
Речь о прежней танцовщице, так? спрашивает Рута после танца, спрашивает с испугом. Она погибла?
Ага, разорвали гарпии, парень продолжает дурачиться. Я даже знаю, какая именно самая из них главная
Заткнись, говорит Олдос и парень тут же затыкается. Спору нет, девчонка хороша, но выслушаем и другую половину.
Звать их? спрашивает парень.
Зови.
Катамаран мчался всё быстрей и быстрей, причём на одних парусах. Рута с жадностью вдыхала солёный ветер, солёные же шуточки Тая, успевшего не только перебраться с правой палубы на левую, но и приобнять за талию, слушала вполуха. Материал парусов булатик, ткань столь же эластичная, сколь и прочная, частица заключённого в ней волшебства расходится по полотну замысловатыми узорами. На случай безветрия два артефакта-механизма, и артефактов-опреснителей тоже два, и артефактов-кухонь. Плавание будет долгим, тут уж ничего не поделаешь, но безнадёжным его никак не назвать.
Издеваетесь? Ядвига постукивает кнутовищем по бедру, она же хлипкая, как рыхлый снег, того и гляди, растает.
Мнения аналогичного, кивает Вурфин, худой горбоносый старик.
Что же, паритет, Олдос дёргает длинный ус, за мной решение. Дам, кхм, девчонке шанс. Выдержит программу в Декабрине возьмём в труппу, сломается найдём замену.
Не помню, Олдос, говорил ли, восклицает парень, уже успевший шепнуть Руте, что зовут его Тай, но ты определенно голова!
Она не сломалась, выдержала, хоть и тяжко пришлось. Больше всего досталось, как и следовало ожидать, от Ядвиги, сдувавшей пылинки с трёх своих гарпий Лиры, Виолы и Флейты. С клоуном, наоборот, выступать было интересно, оказался им, во что Рута никогда не смогла бы поверить, угрюмый Вурфин. Тай ходил по канату, фокусничал и жонглировал, Олдос сражался с волшебными зверями, гнул камнесталь, ну, и тому подобное. Рута же, помимо участия в номерах, уборки и прочего, танцевала, танцевала, танцевала. И теперь она в деле, пятый участник, так необходимый труппе, выступающей под знаком Хакраша.
[Год двадцать четвертый] Второе дно
Играгуд, город-порт Кипелар
[1]
В небе над торговой площадью висят механические крылатки, от одной к другой тянутся транспаранты с ярко вспыхивающими объявлениями. На ближайшем к Руте можно прочесть: «Трактир «Левиафан» лучшая в городе морская кухня». Мешают транспаранты очень даже, поскольку Рута и Тай на ходулях. Хорошо ещё, что ходули из волшебного дерева свалиться с таких практически невозможно. У Руты трико золотистое, у Тая красный и чёрный ромб, её от палящего Игнифера защищает обсидиановая звёздочка, его зачарованный тенётовый платок. Для переговоров тоже есть вещицы длинноговорители, исполнены в виде обруча.
Не спи, лисичка, кинь «птичку» в музыкантов!
Ха! По-твоему, это музыканты? фыркает Рута. Честно тебе говорю, я бы предпочла Лиру, Флейту и Виолу!
На подиуме троица, у каждого в руках большой мясистый лист. У первого из «музыкантов» листок волнистый, с колком и струнами, пиликает на нём, будто бы на скрипке; у второго зубчатый, водит сверху вниз стальным прутом; у третьего ни дать ни взять лопух, бьёт колотушкой. Рута тянет с пояса свёрточек величиной с конфету, в такой же яркой обёртке, дёргает за нить, подбрасывает. С лёгким хлопком в небе появляются соловьи, целая стайка, разливаются на все голоса, затем взрываются один за другим, распадаясь на десятки крошечных колибри. Колибри собираются в буквы, буквы вспыхивают, висят в воздухе какое-то время. Зеваки внизу громко хлопают, свистят, читают, водя пальцем: «Сегодня и только сегодня, не пропустите! Сладкоголосые сирены на четвёртой южной арене».