Из машины выскочили два полицейских, один невысокий и щупленький, быстро он побежал по лестнице вниз. Второй также не отличался высоким ростом, но поплотнее. Он вышел из машины со стороны водителя. Неторопливо оглядел всех стоящих по близости и что-то спросил. Дама в светлых джинсах и красной безрукавке, чем-то смутно знакомая, и мужчина в серых мягких штанах и светло-сиреневом свитере с таксой на руках шагнули к полицейскому. Благодаря таксе я их и узнала. Они стояли на лестничной площадке, когда я выползала с берега после «битвы» с валунами. Свидетели? Неужели что-то случилось? Это так необычно и странно, на курорте-то!
В рации что запищало, послушав её, полицейский сделал рукой приглашающий знак. Дама и мужчина стали усаживаться в машину на заднее сидение. Я подошла уже к внешнему краю толпящихся людей и хотела было уточнить, что случилось. В этот момент без сирены, но также на приличной скорости на набережную въехала машина скорой помощи. Ещё больше потеснив стоящих вокруг лестничного марша людей. Двое крупных санитаров, один с типичным оранжевым чемоданчиком, заспешили вниз. Пожилой водитель в клетчатой рубашке и тёмной безрукавке тоже вышел из машины. Обогнул её со своего бока и распахнул задние дверцы. Начал выдвигать носилки. Стоящий рядом упитанный молодой мужчина с пимпой-хвостиком на голове бросился помогать. От стремительного энтузиазма носилки в нешироком проёме заклинило.
Потихоньку, с извинениями, просочившись в первые ряды, я уже хорошо видела и усталое лицо водителя, и красное от смущения и натуги лицо добровольного помощника. Он стоял ко мне вполоборота и показалось, что это тот же тип из киногруппы, что хватал меня сегодня за рукав. Наверное, действительно, показалось
Полицейская машина уехала. Снизу показалась голова и плечи в белом халате одного из санитаров и он крикнул: «Эдик, ну что ты там!». Шофер Эдик бросился к санитару и попытался нецензурно объяснить ситуацию. Санитар махнул рукой и только бросил: «Возьми чем накрыть». Лицо водителя посерело и уже не так стремительно он вернулся к задним дверцам машины. Оттолкнув неумелого помощника Эдик что-то подёргал и выкатил наконец складное сооружение. Оно с грохотом упало на асфальт, а шофёр полез внутрь фургона и вытащил сначала скомканную белую простыню, секунду подумал, нырнул внутрь машины ещё раз и вылез, держа в руках чёрный объёмный прямоугольный пакет.
Первый неровный ряд любопытных, включая меня, дружно попятился. Благодаря многочисленным детективным сериалам никаких сомнений в назначении чёрного пакета у нас не было.
Тем временем, опять примчалась полицейская машина и тот же парень быстро спустился вниз. Через пару минут на лестнице показались два санитара, они шли медленно вполоборота, а затем два полицейских. Они несли тело, девушку с бледно-зелёными волосами, собранными в а-ля дреды. Потому как вытянулась её шея и свисала голова понять, что она не жива, было не трудно.
Короткая, по колено, гофрированная пышная юбка развернулась до самой земли как баян, демонстрируя ткань во всей красе в яркую крупную зелёно-оранжевую клетку. Полные ноги выделялись соперничающими, по производимому впечатлению, колготками в синюю и красную клетку. На ногах громоздкие чёрные кроссовки, из тех, что носит каждый второй вне зависимости от возраста. Рукав чёрной косухи немного задрался и выглядывало покрытое камушками запястье. Так, по крайне мере, мне показалось в начале. Мелкие камушки шли вокруг запястья ровными рядами, всего пять рядов, и по цвету полностью совпадали с цветом всех пирамидок, встретились мне за последнее время. Каждый ряд пирамидка. И я поняла, что это собранный необычным способом браслет.
И я поняла кто эта девушка.
И что уже видела её несколько раз раньше.
Один из полицейских по габаритам сильно уступал трём другим своим временным соратникам. Ему, наверное, было неудобно, нога в эластичной колготках выскальзывала и он несколько раз перехватывал свою ношу. А перед самыми носилками еле удержал и неожиданно резко выпустил из рук. От этого движения и от удара об асфальт на левом кроссовке вспыхнули радостные огонёчки.
И я потеряла сознание
Очнулась от резкого запаха нашатырного спирта, резко отстранила чью-то руку с ваткой. Осознала, что сижу на скамейке. С одной стороны, приобняв меня за плечи, сидел кто-то в белом халате и опять пытался подсунуть ватку с нашатырём. Справа устроился негабаритный полицейский. Предваряя вопросы, сказала, что помню, как меня зовут и где я нахожусь.
Ну и ладно, проронил белый халат и махнул рукой. Все, Эдик, заводи.
Вы бы, дамочка, в других местах гуляли бы, поднялся со скамьи и полицейский.
Подождите, попросила я.
Что, плохо?
Нет, я вцепилась в рукав полицейской куртки и просительно посмотрела снизу вверх. Кто её нашёл?
Такса. И дама. Покрепче вас нервами будет. А мёртвая знакомая ваша? Или видели что?
Нет, просто я тихонько покачала головой и опять всё поплыло перед глазами.
А вы где живёте ? Здесь, в этих домах?
Нет, там в отеле, я махнула рукой в сторону Косы. на том конце променада.
Я вас отвезу, он потянул меня за руку. До машины дойдёте? Тут пять шагов.
Я встала и взяв полицейского, прилично уступавшего мне ростом, под руку, дошла до машины. Полулёжа устроилась на заднем сидении. Уже без мигалки и достаточно медленно мы так и поехали, по набережной, не выезжая через боковые проезды на городскую улицу. До отеля и идти-то прогулочным шагом было не более десяти минут, а ехать и того меньше. Но мне хватило времени прийти в себя. Я показала, где остановится и, выходя из машины, спросила:
Скажите, а на запястье, это был браслет? Она наркоманка?
На двух запястьях и на щиколотке, сказал полицейский, оглянувшись на меня. Это не передозировка, головой удариласьВы что-то знаете?
Спасибо, у меня не было никаких сил говорить что-то ещё. Захлопнув дверцу машины, я пошла к входу в отель.
Говорят, утро вечером мудренее. Это не мой случай. Ранним утром я тупа как пробка, никакой реакции. Чашка кофе помогает, если только выпить её после десяти часов утра.
К моменту моего прихода большинство гостей уже закончило свой завтрак и я мысленно им поклонилась. Через некоторое время я осталась на застеклённой белой веранде одна.
Солнце сияло во всю и на окнах приспустили плотные белые шторы. Было печально
С соседних столиков две девушки в униформе убирали тарелки. Обе с красными глазами. Вслед за ними высокий простоватый на вид парень складывал скатерти. Не очень аккуратно
Я сидела, болтала ложкой в чашке к остатками кофе, смотрела в окно. Из-за полуопущенных штор ни моря, ни променад, ни людей видно не было. Глазеть, собственно говоря, не на что. Я, наверное, что-то съела, потому что есть уже не хотелось.
Вы видели как её нашли, да?, передо мной стояла одна из официанток. В стандартной униформе: верх белая блузка, низ длинная до щиколоток узкая чёрная юбка из тонкой ткани, бордовый длинный фартук, на лице защитная белая маска, волосы плотно убраны и завязаны под косынку, не разглядеть какие они. Хотите, я вам свежий нормальный кофе принесу? И вкусненькое что-нибудь, а то вы только два куска хлеба, намазав кетчупом, съели.
Хочу, сказала я. Только и себе тоже и счёт возьмите, и посидите со мной.
Мне нельзя, я вас обслуживаю.
Ничего, можно. Я скажу, что плохо себя почувствовала. А много народу в отеле знает про вчерашнее?
Хорошо, сказала она и, помолчав, добавила. Все.
Глава 5
А про кетчуп с хлебом, это правда или вы пошутили?, поинтересовалась я пока официантка выставляла с подноса две большие чашки «лате», две тарелки с горячей грушевой шарлоткой, мороженое, ложечки, вилочки и ножечки с витыми ручками. Посуда из вечерних атрибутов, не из утренних.