Мистер Брустер прищурился и медленно покачал головой.
Присаживайтесь, сержант, пригласил он, показав палкой на стул. Такой молодой, а уже носите три нашивки. Видит Бог, сейчас проще получить три, чем в мое время одну. Тогда канониры почти все были старыми солдатами, и седина в волосах появлялась раньше, чем три золотые нашивки на рукаве.
Служу уже восемь лет, сэр, четко отрапортовал сержант. Меня зовут Макдоналд. Сержант Макдоналд из четвертой батареи Южного артиллерийского дивизиона. Явился по поручению сослуживцев, товарищей по казарме, чтобы сказать, что гордимся тем, что находимся в одном городе с вами, сэр.
Старый Брустер довольно рассмеялся и потер костлявые руки.
То же самое сказал принц-регент, прохрипел он. Да, так и сказал: «Полк вами гордится». А я ответил: «Горжусь своим полком». «Чертовски хороший ответ», сказал принц лорду Хиллу, и оба расхохотались.
Служащие нижних чинов тоже сочтут за честь вас увидеть, доложил сержант Макдоналд. Так что, если пожелаете нас навестить, в любой момент вас ждет трубка с табаком и кружка грога.
Старик смеялся до тех пор, пока не зашелся в кашле.
Значит, будут рады меня увидеть? Ишь, хитрые канальи! Что же, когда потеплеет, может быть, и загляну к вам. Паек уже их не устраивает да? Питаются, как офицеры, в столовой? Подумать только! Куда катится этот мир!
Вы служили в линейном полку, сэр? почтительно осведомился сержант.
В линейном? презрительно повторил старик. Еще чего! В жизни не надевал кивера! Был гвардейцем и до сих пор им остаюсь. Да, служил в Третьем гвардейском полку том самом, что сейчас называют Шотландской гвардией. Боже мой, наши все до единого умерли. Да, начиная со старого полковника Бинга и заканчивая мальчишками-барабанщиками. Теперь я один на свете. Да-да, отстал от своих! Честное слово, сержант, я не кто иной, как отставший от своего полка солдат! Дезертир! Все еще здесь, когда давно должен быть там! Но, видит Бог, вины моей в этом нет: как только поступит приказ, тотчас готов встать в строй.
Да, сэр, рано или поздно все исполним приказ свыше, ответил сержант и протянул кисет из тюленьей кожи: Не желаете ли отведать моего табачку?
Брустер достал из кармана почерневшую глиняную трубку и принялся набивать, однако через пару секунд трубка выпала из неверных пальцев и разлетелась на мелкие кусочки. Губы задрожали, нос сморщился, и старик зарыдал безудержно и беспомощно, словно ребенок.
Разбил любимую трубку! пробормотал он сквозь слезы.
Не плачьте, дядюшка, пожалуйста, не надо! воскликнула Нора, склонившись, ласково гладя старика по седой голове и утешая так, как утешают младенца. Ничего страшного, сегодня же купим новую.
Не расстраивайтесь, сэр, в свою очередь успокоил бравый воин. Вот прекрасная деревянная трубка с янтарным мундштуком. Окажите честь, примите в дар. Буду искренне рад.
О господи! Капрал Брустер улыбнулся сквозь слезы. Честное слово, замечательная трубка. Нора, посмотри, что подарил мне сержант! Готов держать пари, что у брата Джорджа никогда такой не было. При вас кремневое ружье, сержант?
Да, сэр. Заглянул к вам по дороге со стрельбища.
Позвольте посмотреть. Да, давненько не держал в руках мушкета. А каков порядок владения оружием? Все по-старому: зарядить взвести курок к бою? А, сержант? Ах, господи! Разломил ваш мушкет пополам!
Не волнуйтесь, сэр, мушкет не сломан, рассмеялся артиллерист. Просто вы случайно нажали на рычаг и открыли казенную часть. Теперь заряжаем новым способом.
С другого конца? Ну и ну, подумать только! И даже без шомпола! Да, слышал о таком, но, честно говоря, до сих пор не верил. Но вашим модным глупостям не сравниться с добрыми старыми мушкетами. Помяните мое слово: когда дойдет до дела, непременно вернутся к давно испытанной системе.
Право, сэр, в Южной Африке необходимо срочно все менять! Сегодня в утренней газете сообщили, что правительство сдалось под натиском буров! Должен доложить вам, сэр, что солдаты страшно недовольны.
Да уж, проворчал старик, видит Бог, герцог Веллингтон не стерпел бы такого позора! Задал бы им хорошую трепку!
Так точно, сэр! с готовностью поддержал сержант. Да пошлет нам Бог еще одного такого военачальника! Но боюсь, сэр, что утомил вас долгим визитом. Если позволите, как-нибудь зайду снова, да не один: приведу с собой пару-тройку товарищей. Каждый из сослуживцев сочтет за честь побеседовать с вами.
Снова отсалютовав ветерану, подарив Норе ослепительную улыбку и оставив воспоминания о голубом мундире с золотым шитьем, красавец-артиллерист удалился. Однако вскоре исполнил обещание и явился снова, а потом, на протяжении долгой зимы, часто приходил на Арсенал-Вью. Надо заметить, что спустя некоторое время уже стало непросто определить, кому из обитателей старинной квартиры предназначались визиты, зато не составляло труда понять, кто из двоих ждал встречи с бо́льшим нетерпением. Сержант сдержал слово и начал приводить с собой друзей, а вскоре паломничество к папаше Брустеру превратилось в добрую военную традицию. Церемонно кланяясь, бряцая шашками и звеня шпорами, артиллеристы и саперы, пехотинцы и драгуны входили в маленькую гостиную, садились, вытягивали длинные ноги почти на весь лоскутный коврик и в знак глубокого почтения доставали из кармана пачку трубочного или кулек нюхательного табака.
Зима выдалась на редкость холодной. Шесть недель кряду снег пролежал, не тая. Норе с трудом удавалось поддерживать в изможденном дядюшкином теле искру жизни. Случались дни, когда разум старика слабел, и тогда он не произносил ни единого слова, лишь в привычные часы приема пищи оглашал дом истошным звериным криком. Он превратился в седовласого младенца с детскими ощущениями и заботами. Однако весна все-таки пришла и принесла с собой долгожданное тепло. Почки на деревьях распустились, кровь в старых венах оттаяла, и капрал Брустер даже находил силы выйти на крыльцо, чтобы погреться на живительном солнышке.
Да, так-то лучше, признался он однажды, нежась в ласковых майских лучах. Вот только мух много, постоянно приходится отмахиваться. В такую погоду насекомые становятся особенно нахальными и страшно надоедливыми.
Позвольте, я буду сама отгонять их от вас, предложила Нора.
Вот это другое дело! Солнце напоминает о грядущем блаженстве. Почитай что-нибудь из Библии, девочка. Библия чудесно успокаивает.
О чем же вам почитать, дядюшка?
О, выбери отрывок про войны.
Про войны?
Да-да, уж постарайся! Причем из Ветхого Завета. По-моему, там истории куда занимательнее. Когда приходит пастор, то читает о другом, а мне хочется слушать про Иисуса Навина. Все остальные мало интересуют. Да, израильтяне были добрыми воинами. Храбрыми воинами, все до одного.
Но, дядя! попыталась возразить Нора. В следующей жизни царит мир. Войн нет.
Ничего подобного, девочка. Еще как есть.
Нет-нет, дядя, честное слово!
Старый капрал сердито стукнул палкой о землю.
Говорю тебе, что и там будет война. Я спрашивал пастора.
И что же он сказал?
Сказал, что грядет последняя, самая главная битва. И даже произнес какое-то трудное название. Кажется, Арм Арм
Примечания
1
Расщепление позвоночника (лат.).
2
«Сладостно и почетно». Гораций, «Оды». Здесь и далее, если не оговорено иначе, прим. переводчика.