Рядом торчали из кустов два огромных зада с вихляющимися хвостами: быки, чуть не затоптавшие Василису на аллее, не заботясь о манерах, щипали траву.
Три совы бурая и две серые сидели на ограде памятника и вертели головами.
Журавль стоял, вытянувшись в струнку, пощелкивал длинным клювом, и явно не желал ни с кем общаться.
Красовались друг перед другом ещё несколько коней, похожих и разных одновременно. Василиса пересчитала их: ровно одиннадцать.
Добродушно пихались, порыкивая, медведи. Их северный собрат, белый, небольшого роста, тоже, наверное, новенький, сидел на земле и чесал голову.
От множества ног и хвостов у Василисы зарябило в глазах, поэтому нахлынувшая толпа львов, одинаковых до последнего завитка на гриве, показалась ей обманом зрения. Елисей пихнул её в бок и шепнул:
Как же они различают друг друга?
Словно в ответ на его вопрос, львы быстро расселись, создав живую ограду вокруг Места встречи, и один из них зычно рыкнул:
Р-Р-РАС-СЧИТАЙСЬ!!!
Первый!
Второй!
Третий!
Четвёртый!
Неужели нельзя обойтись без шума? Мы не на плацу, сказал толстый конь, проломивший кусты.
Кажется, он тоже из новых, заметила Василиса.
Не похоже. Слишком заносится, возразил Елисей.
Десятый!
Ой! мяукнула Урсула. Простите, пожалуйста, я вас не заметила.
Двенадцатый!
Ничего, ничего. Не замечайте меня и дальше, п-пож-ж-жалуйста.
Кто там пищит? Елисей сунул голову в куст. Ну, дела, это ж заяц!
Умоляю вас, не к-кричите так! Если меня увидит вон т-та сова
А как тебя зовут?
Меня все 3-з-зайцем зовут. Или Косым.
Косой! Это мне нравится, засмеялся Елисей.
Да не кричите вы, он и так дрожит, как осиновый лист! буркнула Василиса.
ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ!
Никого не потеряли? ехидно спросил сверху Чижик-Пыжик, приземляясь на спину последнему льву.
Бррррысь, малявка! огрызнулся тот. Чижик-Пыжик тут же спикировал на куст, под которым сидел Заяц.
Дамы, разрешите представиться
Дамы уже знают, как тебя зовут, сказал Елисей.
Конечно! Я же самая популярная птица в этом городе. Впрочем, что я всё о себе? Сейчас нас будут посвящать. Волнуетесь?
А это не больно? тихо спросила Урсула.
Волков бояться в лес не ходить. Ха-ха-ха!!!
Урсула и Василиса возмущённо фыркнули. На площадке тем временем почти не осталось свободного места. Все скамейки были заняты. Около памятника собрались четверо коней, в том числе толстый, они тихо разговаривали друг с другом. Лев с прилизанной гривой, который пристроился рядом с Василисой, сказал другому льву:
Чего тянем?
Змей нет.
Как всегда! Эти гады считают, что приползти вовремя ниже их достоинства. Главный мог бы и не соблюдать приличия.
Василиса повернулась ко львам и спросила:
Извините, а кто здесь главный?
Вместо ответа львы вытянули лапы, один левую, а другой правую и показали на одного из коней рядом с памятником. Он действительно выглядел по-царски: его спину покрывала алая попона с золотыми кисточками, уздечка сверкала драгоценными камнями, пышный хвост спадал волнами до самой земли. Василиса удивилась:
Но ведь царь зверей лев?!
Львы переглянулись с ехидными ухмылками, и один из них сказал:
Так то у настоящих.
И Василисе ничего не оставалось, как довольствоваться этим исчерпывающим ответом. В этот момент на Месте встречи появились новые морды. Львиные. Наглые.
Хай, пипл! сказал один из пришельцев.
Тьфу! повернул голову Верблюд, они что, не местные?
Не может того быть. Лишь Стражам града Петрова открыт сюда путь, покачала головой ящерица.
Короче, кто тут, как бы, рулит? продолжал вожак львиной компании.
Кто рулит? Причём здесь руль? удивился Покровский лев.
Над Местом встречи повисло молчание. Главный конь посмотрел на пришедших исподлобья и громко спросил:
Вы хотите узнать, кто стоит во главе Стражей города?
Ну, типа да.
Все Стражи равны, поскольку не власть объединяет их, а Предназначение. Но право старшинства обязывает меня руководить на каждой из встреч, а также принимать в Стражи тех, кто за прошедший век пополнил наши ряды. Пьетро моё имя.
Новые львы слушали, приоткрыв пасти. Казалось, было слышно, как со скрипом ворочаются их мысли.
Дык в чем, типа, фишка-то? спросил главный.
Терпение, и Пьетро отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Новые львы с бурчанием стали искать себе место. Его уже почти не осталось. Тогда они недвусмысленно дали понять Фотодогу, тощей собаке и старым львам, что надо потесниться.
Бесстыжие. Стариков не уважают, прошептала Урсула.
Старые львы вздохнули и с кряхтением перебрались на землю. Но остальным Стражам совсем не понравилось поведение пришельцев, и к скамейке подошли несколько крепких львов. Хвосты яростно заметались туда-сюда, послышалось рычание.
Сейчас будет драка, сказал Елисей.
Ставлю на новых! оживлённо вскричал Чижик-Пыжик.
Пьетро также повернулся к нарушителям спокойствия.
Вы не знакомы с нашими порядками, сказал он громко, Стражи уважают друг друга и существуют в мире и согласии. Извинитесь перед философами.
Новые львы огляделись. Численное преимущество явно было не на их стороне. Даже совы и ящерица осуждающе качали головами. Словно набедокурившие школьники, грубияны понуро сползли со скамейки. Их вожак недовольно посмотрел на Пьетро.
Сорри, буркнул он, и ни на кого не глядя, направился в другой конец Места встречи. Свита потянулась следом.
Одни проглатывают обиду, другие обидчика, усмехнулся один из львов-философов и снова занял место на скамейке.
Где же ползучие твари? проворчал толстый конь.
Что, Алессандро, не царское это дело ждать? съехидничал другой, стройный и щеголеватый.
Не дерзи, Николя.
Пьетро посмотрел на своих собратьев и покачал головой. Императорские кони тряхнули гривами.
А вот и твари, сказал Николя.
Василиса обернулась. Из травы сверкнул холодный презрительный взгляд. Кошку затрясло. Захотелось срочно оказаться на своём обычном месте. И пусть бы даже кидались монетами.
Шшш-ссс-шшш-ссс-шшш, в круг вползали пять чёрных змей. Одна, во главе, была особенно безобразной и устрашающе огромной.
Здравссствуйте, с противоположной стороны площадки поднялись ещё три змеиные головы.
Нам вас не хватало, сказал Пьетро и кивнул в знак приветствия.
Только их нам и не хватало, буркнул Елисей.
Василиса услышала позади в кустах тихий стук. Это стучали зубы Зайца.
* * *
Нынешняя встреча, друзья мои, особенная. Нашему городу исполнилось триста лет. Он жил, и он живёт, благодаря нам, его верным Стражам, так начал свою речь Пьетро. Василиса почувствовала, что она не чужая здесь, и гордость наполнила всё её существо. У каждого из нас есть своё место, своя история и свой творец. Именно от наших творцов к нам перешли знания о том, как устроен этот мир, потому что, создавая нас, они отдали нам часть своей души. Эти частицы душ живут в нас, ежедневно рождая удивительное настроение, состояние, атмосферу. Люди называют это душой города. Сегодня мы посвящаем в Стражи тех, кто за прошедшие сто лет появился на улицах Петербурга. В мире у каждого города есть Стражи, живущие по своим законам. По закону Петербурга раз в сто лет мы оживаем на один час в ночь после летнего солнцестояния. Но этот час вмещает гораздо больше, чем час жизни обычных зверей. Чтобы Посвящение могло пройти без помех, для нас раз в сто лет время будто замедляет свой бег.
Пока мы есть, городу ничто не грозит. Мы стареем, кто-то из нас иногда гибнет от всякого рода причин. Нас могут переставлять или прятать (почти все повернулись и посмотрели на толстого коня Александра III), но пока большинство из нас в городе, пока наши мраморные или бронзовые тела остаются частью городской среды, Санкт-Петербург будет жить и процветать. Я не могу не напомнить новым членам нашей большой семьи, что почти шестьдесят лет назад наш город подвергся чудовищной опасности полного уничтожения.