И это все? А спасибо сказать ты мне не хочешь? Витос час подделывал визитки, чтобы твоя Настя ничего не заметила!
Спасибо, бурчу под нос, продолжая смотреть на застывшую за окном осеннюю картинку. Красиво Желтое с красным, золотое, светло-серое, ароматное, терпкое Горько-сладкое как мед, пряное, как дорогие духи И когда я стал таким сентиментальным? Месяц ведь как освободился.
Не замечаю, как Крис уходит. Скребется в дверь, а потом тихонько ее затворяет, оставляя меня наедине с мыслями. Откуда она только взялась, эта Настя? Я ведь даже не должен был там оказаться, в «Белом Медведе».
Прошел всего месяц, как я вышел из тюрьмы. И все это время мне казалось, что тюремная вонь пропитала меня до костей. Я принюхивался к себе, мылся по три раза на дню, ездил на рудники, пытаясь возродить из пепла то, что потерял. Я начал жить заново Вернул Крис в статус своей помощницы, нашел тех, кому когда-то доверял, содрал замки и паутину с дверей офиса. Слава богу имущество осталось при мне, как и рабочие. Перед тем как сесть, я написал генеральную доверенность на мать. Никто не имел права подписывать что-то без ее ведома. Никто. Я не позволил конкурентам отжать мой бизнес и оставить ни с чем А она регулярно наведывалась в тюрьму. Приносила копии документов и подписывала только те, что я разрешал. Бизнес существовал под моим тайным управлением.
И сейчас мне даже не приходится заново учиться я словно и не уходил. И этих потерянных за чужое преступление лет будто и не было Как и целой вечности после смерти Вики
Андрей Буров пригласил нас отметить мое освобождение в «Белом Медведе». Я не хотел идти болел желудок, да и зуб после посещения стоматолога безбожно ныл, но Бур один из тех, кому я безраздельно доверял. Он взял с собой Виталика Костюкова нашего нового партнера. Забронировал вип-кабинку, заказал королевский стол. А потом появилась она Голубоглазое чудо с длиннющими волосами цвета топленого молока. С моих губ едва не сорвалось: "Вика-а-а Это ты, или глаза меня обманывают?". Девчонка была точной ее копией. Но мне хватило мозгов подойти ближе и прочитать ее имя на бейдже. Настя. Настя Афанасьева. Фамилия такая же, как у Виктории Странно, почему сестра Вики не дала девочке фамилию отца? Тогда меня это заботило меньше всего
Можно, Бесо Георгиевич? в дверях застывает фигура Лютого моего водителя и молчаливого помощника.
Слушаю тебя. Проследил?
Да. Она оделась в новые вещи, поехала в общежитие университета на проспекте Маркса, вылетела оттуда минут через пятнадцать. Вся в слезах
Плохо. А что могло случиться? хмурюсь, гадая над причиной. По мои сведениям там живет этот ушлёпок Ваня, с которым у нее любовь.
Не могу знать. Я не поднимался.
Куда поехала? сдавливаю виски, словно голова развалится, если я не сделаю этого. Отпустил ведь девочку, чего лезть? Какого лешего мне это все надо следить за ней, гадать, кому вздумалось сжечь ее дом?
В ресторан. На автобусе. Я проводил аккурат до остановки.
Никто тебя не видел, Лютый?
Меня нет, а вот ее Мне показалось, кроме вас девчонкой кто-то другой интересуется.
Не понял сейчас. Повтори.
Машинка за ней ехала. И возле общежития я ее на парковке заметил, а потом, когда Настя выскочила, водитель рванул и ехал до «Белого медведя». Передо мной и ехал.
Номера не срисовал?
Обижаете, Бесо Георгиевич. Вот номерок. Пробить бы надо Что-то тут нечисто Она ведь вас в поджоге обвиняет. И с универом у нее не ладится. Но вы ни при чем, я-то знаю
Давай его сюда, Лютый. И меньше болтай! А то я смотрю все уже
Ладно вам, Бесо Георгиевич. Пошел я он протягивает листок и уходит, понуро опустив плечи.
Глава 7.
Настя.
Оказывается, предательство такое же отвратительное и жуткое зрелище, как расчлененный труп Я смотрю на Ваню, понимая, что передо мной стоит не он Другой человек, ставший одним целым с Варей Катей, Машей Другими, что у него были и будут? И я была бы другой после Беса Не Настей, что любила парня Ваню, а другой поломанной, растерзанной им женщиной. Так разве я могу винить парня за его поступок? Нет. Но мне все равно тошно Горечь стремительно заполняет горло, я едва сдерживаю рвотные позывы, смотря на его растерянное лицо
Варя шмыгает мимо меня мышью. А Ваня
Беспомощность вмиг покидает его, сменяясь решительностью и Даже не знаю, как назвать чувства, что сейчас его обуревают Наверное, это удовольствие, что испытывает мститель.
Мне Мне плохо Я пойду
Правильно, Настя. Зачем тебе оставаться? Что ты хочешь услышать? Объяснения? Или, может, оправдания?
Теперь мы квиты, да, Настюха? Тебя полдня трахал Бес, а почему мне нельзя? Скажи, почему? Ты еще посмела сюда явиться! Рассказать мне подробности или
Я пришла сказать, что он меня отпустил. Но Это уже неважно, Ваня. Все теперь неважно.
Как это отпустил? Почему? И у вас ничего не было? Настя, скажи, прошу? Выходит, я дурак и
Ваня подходит ближе и сжимает мои плечи руками, которые совсем недавно мяли чужие груди. Тянется к моей щеке губами, обдавая чужим запахом Господи, как же мне тошно Наверное, и ему было так же тошно предоставлять меня в объятиях другого?
Вань, я пойду, ладно? И, да Ты тоже имеешь право и Я тебя, наверное, понимаю и не виню Нелегко думать о том, что в этот самый момент твоя девушка в объятиях другого. Я Пока
Разворачиваюсь и, втянув голову в плечи, семеню к выходу.
Настя, прости меня, протягивает он хрипло. Мне очень жаль Я так виноват Я места себе не находил. Думал, смогу простить и переступить через это. Но нет Закрывал глаза, а там ты С этим
Ладно, все неважно уже. Пойду я отвечаю надломленным шепотом. Я ведь тоже не все ему сказала. Кое-что все-таки скрыла
А как же мы? Неужели, все кончено? Насть, она ничего не значит для меня Я вряд ли завтра вспомню ее черты лица и
А я буду помнить всегда, Вань. Поэтому нам лучше больше не видеться. Пока.
Пулей вылетаю из его комнаты и бегу в туалет. Запахи сырости и мочи срабатывают, как спусковой крючок меня выворачивает наизнанку Кажется, еще чуть-чуть, и наступит облегчение. Но этого не происходит. Боль, разочарование, беспомощность будто превращаются в бетонную стену. Я почти ощутимо чувствую на плечах ее тяжесть
На автомате бреду к остановке. Покупаю в ларьке бутылку воды и жадно пью. Живот скручивают спазмы, в глазах темнеет. Мало то, что я весь день не ела, так еще и Ваня Боже мой, как теперь изгнать из памяти эту картинку? И почему я такая впечатлительная? Как я жить буду со своей склонностью все идеализировать? Я и простить не смогу Каким должен быть мужчина рядом со мной? Верным, любящим, терпеливым Я была уверена, что мой Ваня такой Я еще совсем девчонка, не знаю людей И права не имею кого-то судить Бес меня все-таки отпустил значит не такой он ужасный, каким я его представляла.
В полной задумчивости сажусь в автобус и возвращаюсь в ресторан. Мой заплаканный и понурый вид говорит красноречивее слов Нина Георгиевна вздыхает, завидев меня на пороге, и капает в хрустальную рюмку корвалол.
Выпей, девочка. Отдышись и расскажи мне все. Я хоть отвлекусь директор задрал, а в вип-кабинке сегодня пьяная компания. Глаза бы мои их не видели.
Нина Георгиевна закуривает и с наслаждением откидывается на спинку кресла, приготовившись меня слушать.
А что рассказывать? У меня и слов-то нет Все словно сгорело внутри
У нее сиськи красивые, Ниночка Георгиевна. А у меня вон Видели бы вы, как он ее хотел. И смотрел так, что
Дура. Зачем подглядывала? она выдыхает в воздух щедрую струю дыма.
Потому что дура. У меня такое чувство, словно сердце через мясорубку провернули.
Это называется взросление. У всех взрослых такие сердца с грубыми шрамами. Они потом перестают кровоточить, с возрастом Ты начинаешь понимать человеческую природу и не обижаться на них. Людям свойственно предавать, изменять, лгать