Ты его оправдываешь? Я всерьез удивился.
Я пытаюсь смотреть беспристрастно на человека, который спас тебе жизнь, спокойно ответила Чернуха. Для меня это важно. Я не знаю, что нашел Дикий и что он задумал. Но я вижу, что он идет как бы по пути наименьшего зла.
Да брось! Я рассмеялся.
Не брошу. Наоборот, попрошу тебя посмотреть на его поведение с моей точки зрения.
Путь наименьшего зла? Я задумался, прогоняя в памяти все, что знал о Диком.
Действительно, с этой точки зрения все несколько иначе выглядело, чем с привычной для меня. Чернуха была права, Дикий никому не показывал ролики. Мы сами их у него украли и положили в папку, открытую для всего взвода. Дикий никому не причинил прямого вреда. Наоборот, он бросился меня спасать, отложив, возможно, главное дело своей жизни.
Нда Я прервал затянувшуюся паузу. Твоей точке зрения в моих наблюдениях ничего не противоречит.
Учитывай это, пожалуйста, в дальнейших отношениях с Диким, попросила она. Иногда требуется капля зла, чтобы получить возможность сделать море добра.
Спасибо, от души поблагодарил я. Никому из нас в голову не пришло так глянуть на это. Но ты права, даже когда Дикий нас шантажировал, он никому никакого зла не причинил. Он просто добивался своей цели сомнительными методами.
Сомнительными. Согласилась Чернуха. Но от них никто не пострадал. У меня такое ощущение, что он все очень четко просчитывает. Бывает такой склад ума, знаешь, как у шахматистов. И еще. Попытайся узнать о его прошлом, до того, как он пропал на «Тапрабани».
Это зачем?
У меня есть предположение.
Поделись. Я заинтересовался.
Если принять мою версию об особом складе ума, Дикий мог попасть на «Тапрабани» не случайно. Возможно, он не просто что-то нашел, а знал о существовании этого, а на «Тапрабани» лишь искал подтверждение. У него заметно травмированная личность. Я, как женщина, вижу это лучше тебя, не спорь. Он сирота. Что стало с его родителями? Где он жил с ними? Почему погибли оба? Почему его не забрали другие родственники? В общем, не пори горячку и не цепляй ярлыки. Давай разберемся, я тебе помогу.
Хорошо. Только будь на моей стороне, для меня это важно.
Она обвила рукой мою шею и поцеловала в губы.
Ты дурачок, сказала она, и коснулась пальцем кончика моего носа. Пойдем, а то Мышь нас заждалась.
Она не маленькая, прекрасно знает, зачем мы уединились. Я пожал плечами.
Именно поэтому будет дуться. Для нее это еще не имеет того значения, которое имеет для нас, и она думает, что мы всякими взрослыми глупостями занимаемся, вместо того, чтобы ловить рыбу.
Мы вышли из дома. Оказалось, что Мышка не только умудрилась самостоятельно вывести катер из эллинга, но и ошвартовала его у пирса. Я помахал ей рукой. Она ответила.
Не дуется, заметил я. Она взрослеет, и для нее наши взрослые глупости перестают быть глупостями и приобретают значение.
Наверное, ты прав. Чернуха взяла меня за руку и мы направились к катеру. Это называется гормональная обусловленность желания. Пока ее нет, «писька» просто смешное слово, ничего больше. А когда появляется, меняется очень многое.
Это уж точно, произнес я, вспомнив, как в лагере менялось мое отношение к Ксюше с чисто дружеского на полное эротизма. Слушай, а ты только сами видеоролики смотрела в папке, или отчет Дикого тоже?
Ты про исследовании о биологии акватории?
Да.
Просмотрела, но не нашла там ничего интересного. Мне кажется, ни у кого из нас не хватает образования в этой области, чтобы понять, о чем оно.
Но у меня есть предположение. Я решил с ней поделиться. Мне кажется, на основе изучения пищевых цепочек, Дикий обнаружил признаки присутствия очень крупного биотеха.
Платформа?
Гигантская платформа, уточнил я. С ракетами, длинной в тридцать метров или даже больше.
С термоядерными боеголовками? Живая? Чернуха задумалась.
Если я прав, то твоя теория о пути наименьшего зла может оказаться несостоятельной, а моя, о маленьком подлом шантажисте, заиграет новыми красками.
Интересно. Если он нашел такую платформу, почему не сообщил об этом?
Вот. Тут твоя теория начинает пошатываться. А моя дает ответ. Дикий не хочет, чтобы платформу убили. Он хочет взять ее под контроль, как мы это делали, и шантажировать Метрополию, пригрозив термоядерным ударом по городам.