Старший сын Марии ушел на фронт добровольцем буквально двадцать третьего. На следующий день на фронт ушел и ее муж.
Еще вчера, когда Зинаида навещала тетю, заметила, что Мария от всех последних переживаний осунулась, глаза провалились, всегда веселая и молодая, она как будто погасла, постарела, что ли. Но сегодня Зина знала, что принесла Марии волнительную, но все-таки добрую весть. Жаль только, что всего один пропуск, и ей придется расстаться с дочерью.
Что же делать, раз время такое, вздохнула Мария, узнав о цели прихода племянницы.
Когда Ксану привозить? по-деловому спросила женщина.
Она прекрасно понимала, что оставлять дочь в Киеве опасно, но и прощаться с ней не была готова.
Через два дня Аркадий вместе со своей семьей торопился на вокзал. Зинаида помогала нести вещи Лиды. Аркадий держал сына на руках и нес на плече большой рюкзак, в котором были продукты. Мария семенила сзади, почти волоком тащила какой-то огромный чемодан, ни на секунду не выпуская дочь из виду.
До отъезда Аркадий успел переговорить со своим начальником о тесте и свояченице.
Ну, если они у тебя такие упрямые и бесстрашные, пусть остаются. А как ты считаешь, Аркадий Павлович, не привлечь ли их к подпольной работе? Сейчас отступающие части уже организуют лесные лагеря. В Москве разрабатывается отдельный приказ о создании партизанских отрядов. Да и для работы в Киеве понадобятся связные, санитары, курьеры и так далее Ты сам знаешь, как нужны нам стойкие люди для работы в тылу.
Аркадий напрягся, какое-то время молчал, потом сказал:
Трудно мне своих оставлять в Киеве, а подвергать опасности еще трудней.
Понятно, кивнул начальник. Хорошо, ладно, сами поговорим.
Аркадий вышел из кабинета в душевном смятении.
Вот ведь дело в чем, о войне Зинаиде и ее отцу не так много известно, только по скупым сводкам из прессы. Они не знают, что эта ужасная война набирает страшные обороты. Только в первые дни погибло 16 000 человек! Пограничные военные округа моментально были переведены в статус фронтов! Немцы бомбят стратегические пункты, мосты, авиация понесла непоправимый урон! Немецкими войсками захвачена огромная часть советской территории! Их войска находятся на подступах к Киеву. Прошло стремительное наступление немцев вдоль всего Житомирского шоссе! Немцы заняли Винницу и стремительно рвутся к Киеву! Образовался Уманский котел: кольцо вокруг столицы стягивается! Киев находится в очень опасной ситуации. Неужели Зинаида не чувствует, не видит, как волнуется город? Все, кто способен двигаться, имеют хоть какую-то возможность, покидают дома! Что за беспечность! А, может, это другое? Преданность, вера в скорую победу, наивность? Это брат ей мозги затуманил своими рассказами об авиации. Конечно, мы погоним нечисть с нашей многострадальной земли! Конечно! Но не скоро, не сейчас, а когда научимся воевать, наберем силу и укрепимся в самом главном в вере! Хотя, Кутузов тоже отступал. Это ничего, это дело поправимое!
«А выходит так, что у Зиночки вера, скорее всего, покрепче, чем у него», вдруг мелькнуло в голове Аркадия.
И в этой своей уверенности в силе армии и народа Аркадий как-то успокоился, отбросил все сомнения, справился с душевным дискомфортом и стал тем, кем был всегда: спокойным, сильным, волевым человеком.
Вчера вечером он рассказал Зинаиде о предстоящей работе в тылу, о состоянии дел на фронте, о трудностях, которые есть и будут. Она слушала внимательно, сидела на краешке стула, чуть опустив голову. Аркадий пытался говорить как можно спокойнее, но все же не скрывал всей опасности предстоящей работы. Когда он закончил, девушка вскинула на него свои красивые глаза, в которых отразилась такая решимость и желание бороться с врагом, что он сам опередил ее с ответом:
Хорошо я понял, но только береги себя. Жить лучше у Марии, в Липках не оставайся, опасно. Иногда будешь ходить домой относить сведения, чтобы их передавали партизанам.
Зина удивленно посмотрела на Аркадия. Он опять опередил ее:
Да, да. Петру Семеновичу. К нему ездил человек из НКВД, все обсудили
6
Попасть на перрон было сложно. Эвакуация проходила в сложнейших условиях, люди пытались прибыть на вокзал в промежутках между бомбежками. Толпы отъезжающих, у кого была бронь или пропуск, старались пройти оцепление. Люди с огромными узлами, чемоданами, с какой-то утварью в руках, кричащие или отрешенные, толкающие, задевающие друг друга, подчиняясь общему потоку, пробирались к своим вагонам.
Зинаида и Мария остановились около охраны, которая проверяла пропуска. Они смотрели, как уходили Аркадий, Лида, Ксана и маленький Павлуша. Внимательно провожали взглядом близких, дорогих и любимых ими людей. Видели, как Аркадий помог жене и Ксане подняться в вагон, передал им сына, закинул вещи, вскочил на подножку, успев махнуть рукой на прощанье, и, подталкиваемый спешащими подняться в вагон пассажирами, скрылся в темном проеме.
Домой шли молча, понимая, что с этого момента начинается другая, новая, тяжелая жизнь. Каждая думала о своем: Мария о дочке, Зинаида о словах Аркадия:
«Будь осторожна не только с чужими, но и с близкими. Делай так, чтобы даже соседи не видели, как ты вышла или зашла домой. Отправляясь на улицу, чаще меняй образ, ты должна быть неузнаваема, просто стань невидимкой. Пока не вошли немцы в город, изучай улицы, их названия, входы и выходы во дворы. Ищи безопасный путь до дома. Когда пойдешь в деревню, по проезжей части не ходи, только вдоль дороги на максимально безопасном расстоянии. Всегда себя страхуй: в деревню несешь вещи для обмена, в город продукты. В Киеве ищи работу, больше для вида. Куда и когда идти и что спрашивать, тебе скажут чуть позже.
Понимаешь, Зина, закончил Аркадий, борьба с врагом это не только борьба на фронте с оружием в руках. Это ежедневная незаметная работа многих и многих людей, которые любят свою Родину. И в этой борьбе побеждает тот, кто сопротивляется и не сдается.
Не думала Зинаида, что жизнь ее примет такой неожиданный оборот.
Утром она с Марией поехала в Липки забрать оставшиеся пожитки и отдать ключ от квартиры дворнику. Квартира после отъезда хозяев казалась опустевшей и неуютной. В комоде она нашла семейные фотографии, которые Лида оставила, скорее всего, в спешке. Зина пересмотрела их, аккуратно завернула в газету, решила, что отнесет их родителям. Мария складывала вещи, которые, по ее мнению, могут пригодиться. Нашла мешочек с крупой и немного картошки. Что ж, в такое время почти подарок.
Во дворе девушка оглянулась. Проведя взглядом по окнам, нашла свои. Внимательно посмотрела в пустые глазницы осиротевших окон и до конца вдруг поняла, что прежней спокойной и радостной жизни долго не будет. Мария тихонько, как-то ласково тронула ее за руку и слегка притянула к себе:
Ничего, деточка, ничего Вместе нам легче будет
Зинаида послушно отозвалась на ее ласку. Через пару минут она, взвалив тяжелую ношу на плечо, пошла прочь, оставляя за ближайшим поворотом любимого города счастливое детство, так быстро пролетевшее, поселившееся в памяти и сердце щемящим теплым чувством. Больше она не оглянулась ни разу.
7
Мария жила в коммунальной квартире в двух небольших комнатах. Кроме ее семьи, в квартире проживало еще два семейства. Комната рядом с входной дверью принадлежала тихому молчаливому интеллигентному человеку Кириллу Евграфовичу. Когда-то давно он был женат, но прожил с женой недолго, несмотря на то что удочерил ее дочь. Кирилл Евграфович трудился на заводе рабочим. Но, как казалось окружающим, человеком он был совершенно неприспособленным к рабочей профессии не только потому, что был рассеянным и близоруким, но и не был способен что-то смастерить своими руками. Все выходило коряво и неловко. Но если он кому-то начинал рассказывать об искусстве или исторических событиях, его можно было заслушаться. С книгой он не расставался, носил ее всегда с собой и читал при малейшей возможности: в транспорте, в обеденный перерыв, ночами на кухне, чем вызывал у соседей легкое раздражение. Но, учитывая его мягкий и покладистый характер, на Кирилла Евграфовича вскоре перестали сердиться и спокойно смотрели на его пристрастие. Получив на заводе травму руки, он перешел работать в музей. Водил экскурсии, лечил изуродованную руку. Жена не стала дожидаться его выздоровления и однажды навсегда исчезла вместе с дочерью из его жизни. Больше Кирилл Евграфович не женился и жил холостяком.