-Понятия не имею. Выучил кое-какие слова из ее языка.
Произнес несколько. Федору Никифоровичу они ничего не сказали.
-Значит, не славянка, - подытожил Федор Никифорович.
-Да какая уж славянка, если свастики!
-У вас мышление, молодой человек, такое, будто вас геббельсовская пропаганда вскормила. Свастика - солнечный знак. Она у всех примитивных народов была. Должно быть, финка эта ваша подопечная. В тех краях, по нашим данным, финны водились…
-По каким данным?
-По оперативным, - неожиданно ядовито сострил Федор Никифорович.
Зазвонил телефон. Сигизмунд дернулся было снять трубку, но тут услышал в автоответчике голос Вики:
-Сигизмунд, вы дома? Снимите же трубку! О Господи, что же мне делать… Сигизмунд!
-Что вы стоите? - сказал Федор Никифорович. - Снимите трубку, поговорите с барышней. Только быстрее, у нас еще много дел.
Сигизмунд послушно снял трубку.
-Алло, Вика!
-Наконец-то! Я вам целый день звоню.
-Нашлась Аська?
-Да нет, нет ее!
У Вики в голосе появились истеричные нотки. Только этого сейчас не хватало: под пристальным взглядом партийного старца утешать по телефону Викторию.
-Вика, я вам вечером перезвоню. Мне сейчас очень некогда.
Вика швырнула трубку.
-Все? - нетерпеливо спросил Федор Никифорович.
-Все, - сказал Сигизмунд.
-Переодевайтесь.
-Во что?
-Ну, в робу, в ватник - что у вас там?
-А куда мы идем-то?
-В оперу. «Жизелю» слушать.
Сигизмунд облачился в ватник, в котором возился в гараже, натянул старые джинсы, говнодавы. Никифорович придирчиво оглядел его, остался доволен.
-Ломик у вас есть?
-В гараже.
-Возьмите.
Сигизмунд с Никифоровичем вышли из квартиры. Дедок остался во дворе курить, а Сигизмунд отправился в гараж. Взял ломик, выгрузил из машины заграждения.
-Боец Морж для дальнейшего несения воинской службы прибыл! - отрапортовал Сигизмунд.
Никифорович усмехнулся. А затем проговорил серьезно:
-Пойдемте, Стрыйковский. Сегодня самый важный день в вашей жизни.
* * *
Обремененный заграждениями Сигизмунд покорно тащился за Никифоровичем по каналу Грибоедова. Миновали несколько подворотен. Свернули в одну из них.
Оглядев двор, Никифорович вполне искренне выругался.
Снегоуборочные машины навалили в углу двора большую неопрятную кучу снега. По закону подлости, именно под ней и находился заветный люк.
Никифорович торжественно вручил Сигизмунду ломик.
-Давайте, Стрыйковский. Это где-то здесь.
Ощущая себя декабристом в Сибири, Сигизмунд продолбился к крышке люка. Та ответила гулко и глухо. «Так вот ты какой, самый важный день в моей жизни!»
-думал Сигизмунд, счищая наледь.
Никифорович установил ограждения, кивнул на люк.
-Поднимайте.