Мы с Михаилом едем на «Олигер», а вы с Сан Санычем на «Курунг». Да вы не смотрите, что Саныч молодо выглядит, успокоил Ратников побледневшую Лену. У него богатый опыт, он в экспедициях провел всю жизнь. У него родители оба геологи, он родился, можно сказать, в экспедиции. Я ему доверяю, как себе, завершил панегирик Арсений.
Лена перевела недоумевающий взгляд на Саныча рыжего веснушчатого парня тот цветом стал похож на пожарную машину.
А «Олигер» это где? выдавила из себя Лена.
В Амурской области, охотно откликнулся Ратников. Он был сама доброжелательность. Если хотите, можем поменяться.
Не хочу.
В полной прострации Лена мешком плюхнулась на стул и невидящим взглядом уставилась в стол. Впервые она пожалела, что уже переболела коронавирусом и живет с антителами. Слегла бы сейчас, и никаких экспедиций
«Уволиться, что ли?» с тоской подумала она.
Арсений торжествовал.
Это был план по выдавливанию из отдела развития никчемного аналитика. Ратников вынашивал план три месяца, и только сейчас рискнул приступить к его осуществлению.
Когда ехать? сдавленно спросила жертва коварного плана.
Да как только снег сойдет. Через месяц-полтора, небрежно бросил Ратников. Пока то, се, утряска-усушка. Как только заказчик оплатит работу, так и выдвинетесь с Санычем Ну то есть с Поповым.
Векшина внимательно посмотрела на шефа. Сегодня Ратников выглядел не в пример лучше вчерашнего. Весь сиял, как медный пятак. Чем же она ему так насолила, что он не знает, куда ее сослать?
Исполнительный директор «Гео-плюс» Мишин учился с отцом в Институте стали и сплавов, потом они вместе работали где-то в Хабаровском крае Один папин звонок, и ее взяли в отдел. По всему видно против воли Ратникова.
Гадство. Придется оставить Гелю с бабушкой на все лето Лена совсем пала духом. В ушах у нее уже звучал мамин голос: «Ну вот, видишь, как хорошо, что ты с нами живешь! Есть, с кем оставить Гелю, и не нужно таскать ребенка из дома в дом». Как маленькая, честное слово.
Арсений между тем порылся в папках на столе, нашел пыльный фолиант и протянул его Векшиной:
Вот, пока познакомьтесь с предварительной оценкой запасов на участке.
Лена нерешительно взяла протянутую папку, перевернула и открыла титульную страницу, густо засиженную печатями и штампами. «Отчет о поисково-оценочных работах на участке «Курунг», было напечатано черным по белому шифром Nimes New Roman, двенадцатым кеглем.
Охваченная недобрым предчувствием, Лена перевернула страницу.
С первой же строчки в атаку на бедную Векшину с копьями и пиками наперевес пошли непонятные определения и термины, заголовки и подзаголовки: «Аллювиальные отложения призма Субвертикальный разлом, погружающийся на юг Шток гранодиоритов Порфиритовая дайка Интрузивный магматизм и гранитоидные интрузии»
Лена вдруг разозлилась.
Каждая муха себя вертолетом мнит. Что он позволяет себе, этот Ратников?
Да она родилась в семье потомственного горняка! Она ему еще покажет Он еще пожалеет, что так обошелся с ней
Слова с делами у Максима Николаевича Дикуна не расходились.
Перед самым праздником «8 марта» он поставил размашистую, с командирским нажимом подпись в документах, и через две недели «Гео-плюс» получил первый транш.
И все завертелось.
Не успела Лена моргнуть глазом, как уже подписывала договор о материальной ответственности.
Коварство Ратникова не знало границ.
Палатки, полевые сумки, рюкзаки, спальные мешки и полевые дневники (по-научному пикетажные книжки) заказывали по каталогу. Здесь же, в каталоге попалась Лене переносная армейская баня серьезное сооружение с окнами и печкой. Но баня в перечень необходимых для работы материалов не входила. Впрочем, тужить об этом Лене Векшиной было некогда.
Под свою ответственность Векшина получила оборудование для экспедиции. Строго по списку: промышленный квадрокоптер «Матрис», горные компасы, рулетки, зубила, геологические молотки, GPS-навигатор, спутниковый телефон, барометры, пинцеты, пробирки, пластиковые контейнеры и новенькие мешки из суровой бязи для проб, поясные ремни для ношения геологических молотков, стропы, привязки и еще какие-то приборы вроде буссоли и альтиметра, о назначении которых Лена не имела даже смутного представления. Цапа с гравицапой!
Колбы, склянки, бутылочки с притертыми крышками Растворители, кислоты Ко всему прилагались не менее загадочные тюбики с отвинчивающейся пробкой, яркие, оранжевые, с черным наконечником и надписью «Фальшфейер» словом, чего тут только не было, как в женской косметичке!
Никаких сомнений не вызывало только назначение настольной газовой плитки, эмалированного в белый горох красного чайника, аптечки, палаток, полевых сумок в колониальном стиле, рюкзаков, дневников и накомарников
Накомарники стали последней каплей. При виде этих шляп с вуалью Лена едва не плюнула прямо в документы строгой отчетности. Больше всего на свете она ненавидела мошкару и комарье!
Пять упаковок дихлофоса с надписью «Тайга» примирили Лену со всеми таежными прелестями вообще и с геологами в частности. Она приободрилась, сказала себе, что с таким арсеналом можно и в джунгли, и вообще не боги горшки обжигали. Есть даже что-то романтическое в том, что она поедет в тайгу, будет жить в палатке, вставать с птицами, умываться в ручье и есть пищу, приготовленную на живом огне.
Насчет продуктов можно было не беспокоиться, их для экспедиции закупал заказчик.
Все добро, за которое она теперь отвечала головой, они с Поповым целый день упаковывали на складе в баулы и ящики груз следовало отправить заранее, чтобы он ожидал геологов на базе, а не наоборот. Упаковка прошла с потерями Лена обломала два ногтя.
Совместный труд, как известно, объединяет. Попов оказался добродушным, не заносчивым парнем, он беззлобно подшучивал над женской печалью о сломанных ногтях, и Лена почти подружилась с ним.
Между делом Саныч рассказал, что в Красноярске партию встретят и отвезут на машине на базу. Там их будут ждать завхоз и рабочий. Завхоз и выдаст им продукты. Далее на вездеходе (мама, роди меня обратно!), прихватив с собой разнорабочего, они отправятся в тайгу, где разобьют лагерь, обоснуются и приступят к разведке.
Если повезет, можем пересечься с какой-нибудь другой партией, подбодрил Лену Попов.
Проникнувшись доверием к напарнику, Лена спросила:
Саш, а зачем нам столько дихлофоса? От комаров и мошек?
Для газовой плитки, серьезно ответил Саныч.
Лена недоверчиво фыркнула.
Прикалываешься?
И не подумал, отверг подозрение Попов. Горит отлично, и цена
Лена почувствовала тревогу, но напомнила себе, что Попов вырос в экспедиции, что тайга для него дом родной, что он геолог во втором поколении. Подарок судьбы, а не коллега! На такого можно положиться.
А «Фальшфейер» это что?
От медведей, с джедайским спокойствием просветил Попов.
Что-о-о? В эту самую минуту до Лены вдруг дошло, что она не хочет в командировку. Что тайга не место для прогулок кисейных барышень.
Лен, ты не дрейфь, успокоил Саныч. Все будет в порядке. «Фальшфейеры» это так, на всякий пожарный. Вообще-то медведи редко выходят к человеку. Да и опасна только медведица с выводком.
Он отвинтил колпачок с капсулы «Фальшфейера», показал заправленный внутрь шнурок с кольцом на конце и пообещал:
В поле научу тебя пользоваться этой штукой.
А почему этих фальшфейеров всего пять? дрогнув, спросила Векшина.
А сколько надо? Саныч улыбнулся, и морщинки выдали его возраст Попову было не меньше тридцати. У нас же еще ружье будет.
Вопросов больше Лена не задавала: она и так узнала о «поле» слишком много. Больше, чем могла вынести.