Выступил дед Фёдор, поблагодарил за участие в поисках и предложил осушить до дна за здоровье Костика.
Через некоторое время, подождав, как все закусят после первой, Григорич попросил не стесняться и по желанию наливать себе из бочонка, а сам зашёл в дом. Вернулся, уже неся стул со стоящем на нём патефоном, старинным ещё с раструбом. Покрутил ручку, завёл медленное танго и предложил, обращаясь больше к женщинам, потанцевать.
К этому моменту женская часть, опять образовала отдельную кучку и на предложение Григорича они только отмахивались, занятые активным обсуждением последних событий.
В первую очередь вспоминали известные им случаи попадания молнии в людей, или в скотину. Одна из них Зинка Косая, причём Косая, по какому-то выверту судьбы, была и её фамилия, и одновременно констатация факта. Зинка была известна на всю деревню своим склочным и ядовитым характером, сначала Косая рассказала, как молния, на её глазах, убила сразу и кобылу, и жеребёнка. Как она утверждала, молния впрямую не попала, а ударила в пяти метрах и всё равно убила насмерть обоих животных. Поэтому Зинка и выдала заключение, что здесь что-то не так: Костик просто хитрый мальчик. Он где-то отсиделся во время грозы, а потом всё придумал.
Сестра Генки Лариска, стоявшая поблизости, услышав умозаключения Зинки Косой, метнулась в дом и вернулась, с сандаликом Кости в руках.
На смотри! произнесла Лариска, протягивая сандалик Зинке. Не могли снять с ноги пряжка расплавилась, ножницами ремешок резали, пояснила Лариска. И вот ещё! она выхватила из рук Зинки сандалик и просунула указательный палец в прожжённую на подошве сквозную дырку.
Батюшки Светы! Да выжил-то как!? с изумлением воскликнула сначала одна из женщин, а за ней и другие.
Привлечённые возгласами, к ним подошли мужики, и сандалик Кости пошёл по рукам.
Григорич спросил у Лариски: есть ли отверстие от выхода молнии на другом сандалике, и услышав, что на втором дырка тоже есть, с умным видом начал рассказывать о шаговом напряжении при ударе молнии
Когда очередь дошла до отца Лариски дяди Павла, он тоже подёргал за центральный шпенёк, намертво приварившийся к пряжке, осмотрел дырку в подошве и обращаясь к дочери спросил:
Мамка Костю осматривала? Сказала что?
Сказала, с ним всё хорошо, всё в порядке, громко заявила Лариска, а шёпотом для отца добавила: Мать как-то странно всё это говорила, кажется, с Костиком что-то не так.
Лариска верно заметила, её мать была явно чем-то сильно озадачена. Как только Костика завели в дом, Любочка вместе с Евгенией Петровной, догола раздели мальчика и внимательно всего осмотрели. Они не нашли ни ожогов, и, вообще, никаких следов от молнии, но заметили другое и этим были крайне удивлены, уродливый красный шрам, тянувшийся у Костика от уха до плеча, исчез.
Костик заполучил шрам, опять же, когда был вместе с Генкой. В тот день Евгения Петровна расщедрилась, и уступив нытью Кости, выдала им деньги на мороженное. За ним ребята отправились в центр города, где на площади, перед Дворцом Культуры, стояла палатка с мороженным.
Сокращая путь, они пошли по тропинке через овраг. Около мостика через ручей, протекающий по дну оврага, Генка нашёл кожаный чехол с очками внутри.
У Генки было какое-то встроенное внутреннее чутьё, позволяющие избегать неприятностей, но тогда он увлёкся очками: то приближая, то удаляя, постоянно рассматривал через их стёкла кожу на руке. В общем, потерял бдительность и выскочившая навстречу компания малолетней шпаны, из стоящих за оврагом бараков, явилась для него полной неожиданностью.
Один из пацанов нёс, держа за разорванный край, горящий резиновый мячик. Ни на секунду не задумываясь, он с криком: «Лови дярёвня!» швырнул горящий мячик в их сторону. Генка отпрыгнул, а Костик, идущий следом, среагировать уже не успевал, и только смог повернуть голову, спасая глаза. Мяч ударил его за ухом и отлетел, но горящая резина прилипла к коже и продолжила гореть. В результате у Костика остался красный уродливый шрам за ухом, как все думали на всю жизнь, и вот, после удара молнии, шрам неожиданно исчез.
Первой, осматривая Костю, это заметила Любочка. В день, когда он получил ожог от горящей резины, Генка отвёл Костика к себе домой, где Любочка сразу обработала ожог, а затем ещё приходила понаблюдать и приносила мазь для лучшего заживления.
Любочка, увидев отсутствие шрама, указала на это чудо с Евгении Петровне, и они вместе решили никому об этом не рассказывать, не привлекать излишнего внимания. Попросили молчать и Костика, который, услышав об исчезновении шрама, постоянно тёр рукой кожу в месте бывшего ожога, до конца ещё не веря, что он исчез.
Много позже, когда у повзрослевшего Кости, проявились необычные способности, многие из деревенских считали, что таким он стал из-за удара молнии в детстве, но на самом деле молния к пробудившемуся дару имела достаточно опосредственное отношение. Она просто сбила и ускорила сроки наступления инициации, и вместо положенных четырнадцати лет, та прошла намного раньше.
Глава 2.
Константин Сергеевич хорошо помнил первое проявление своего дара. И год помнил, и даже число второе мая. Ему тогда было двенадцать лет.
У него даже сохранилось чёткое воспоминание и о Первомайской демонстрации за день до этого, когда вместе с классом, размахивая флажками с привязанными к ним веточками берёзы, Костя прошёл перед покрытой красной тканью трибуной. На трибуне стояли толстые красномордые дядьки в ондатровых шапках и вальяжно махали им руками в ответ.
Начало мая, в том году, было очень холодным. Но у школьников в руках были веточки, на которых уже распустились листочки.
Чтобы сотворить это чудо, директор школы, за две недели до Майских праздников, снял класс Костика с урока физкультуры, и отправил в лес. В лесу ещё лежал снег, и ребята, проваливаясь в сугробы, наломали огромную кучу берёзовых веточек. Притащили их в школьную библиотеку, куда завхоз уже наставил тазы и вёдра с водой. И потом, школьники наблюдали, как постепенно распускаются зелёные листочки на ветках в тазах, вплетая в затхлую от старых замызганных книг атмосферу школьной библиотеки, дух свежести и весны.
Сейчас, чтобы не говорили, климат стал теплее. Теперь бывает, что первого мая уже зацветает черёмуха, а раньше, зачастую, в начале мая в центральной части России было ещё очень холодно. Правда, не каждый год, но тот конкретный май был именно таким холодным, с замерзшими реками и сугробами в лесу.
На следующий день, после демонстрации, Костик с матерью и её новым избранником, поехали к бабушке в деревню. С Игорем, который так всех поразил при первом знакомстве своими манерами, размешав конфету в чае, мать уже рассталась, прожив вместе только три года.
Костик на всю жизнь запомнил подслушанный разговор, когда бабушка говорила матери, что Игорь дурак и нельзя рожать от дураков. Конечно, он не мог после этого относиться к Игорю серьёзно и с должным уважением, но причиной развода был не Костик.
После нескольких лет размеренной и спокойной совместной жизни, мать будто неожиданно прозрела. Она начала постоянно оскорблять Игоря. Она ему кричала, что за всё время не услышала от него ни одного умного слова, не увидела ни одного умного, или уместного жеста, и даже весёлой, или смешной гримасы на лице. Игорь всё терпел молча. Костик даже начал его немного жалеть. Но однажды, когда мать особенно разошлась, Игорь всё же не выдержал и начал, опять же молча, собирать чемодан. Закрыв за ним дверь, мать вместе с Костиком поужинала и спокойно села смотреть телевизор.