Ну, так что повелел царь-государь? Василиса помогла мне раздеться и лечь в кровать.
Воды пробормотал я.
Принести ему воды? не поняла жена. Сколько? Какой? Живой и мёртвой? Может, минеральной? Со скважины 457 в Архызе?
Мне Стакашек А лучше ковшик
Послала ж судьба алкаша пробурчала Василиса, уходя в сторону кухни. Но водички я не дождался.
11
Я сидел на скамейке у изящного фонтана, композиционно изображавшего трёх дельфинов, запряжённых в повозку морского царя. Причём трезубец коронованной особы упирался мне в затылок. Не понимая, где нахожусь, я аккуратно поднялся с сиденья. Город вокруг был великолепен. Никаких бревенчатых изб сплошь каменные хоромы с разноцветными крышами. Здания в основном двух- и трёхэтажные. Правда, в отдалении торчало несколько высоких строений, а одно вообще упиралось в небо. Задрав голову, я попытался увидеть его вершину, но так и не смог. И далековато, и высоковато. Людей, что примечательно, опять нет. Ну что ж, здесь, по крайней мере, интересно. Пойду-ка к башне.
Проходя мимо третьего от площади с фонтаном дома, я услышал стук двери.
Ой, Ванюша! в дверном проёме стояла миловидная старушка. Заходи, накормлю.
Ну как тут было отказать? Первый человек в незнакомом месте, первый открытый дом. Любопытно же.
Спасибо за приглашение, вслед за бабулей я зашёл в дом. Впрочем, старушка не шла. Она плыла на расстоянии ладони от пола. Кто Вы, бабушка? спросил я, жадно осматриваясь.
Разве ты не помнишь свою няню? Впрочем, не мудрено. Последний раз ты меня видел семнадцать лет тому назад.
Стены внутри дома как будто слегка светились непонятным узором. Когда я дотронулся до одного из них рукой, он вздрогнул и изменился, за ним потянулись остальные. Я хмыкнул и проследовал за старушкой дальше. В одном месте она коснулась стены, и та расступилась.
Это наша кухня, произнесла бабуля. Садись за стол.
Я с опаской сел на ажурный снежно-белый стул. За такой же воздушный стол с белыми ножками и изумрудной столешницей. Поёрзал. Не качается, не скрипит. Ломаться подо мной не собирается. Успокоившись, я принялся с любопытством вертеть головой. Старушка тем временем подошла к стене, где-то что-то нажала, замигали лампочки. Через пяток секунд в стене открылась дверка, и бабуля что-то сняла с выдвинувшегося оттуда подноса.
Вот тебе, милочек, сахарный петушочек! с улыбкой сказала старушка и торжественно поднесла мне янтарного цвета петушка на палочке.
Благодарствую, но я, это, вырос как бы из петушков обалдело проговорил я.
Сзади раздался смешок. Я резко обернулся и успел заметить, как закрывается проём в стене.
Ах я, дура старая! Ты ж взрослый совсем! сокрушалась за моей спиной старушка, пока я тщетно обшаривал стену. Сейчас пельмешек сварганю!
Бабушка, а кто здесь ещё есть? Кто только что смеялся за моей спиной?
Ответить она не успела. Страшный удар сотряс дом. За окном кухни резко потемнело. Взвыла сирена. Часть стены внезапно с искрами разрушилась. Дым заволок помещение. Закрыв лицо рукавом, я выглянул на улицу. Город пылал.
Опять простонал я.
И тут меня кто-то схватил за шиворот, приподнял и кинул. Удар о мостовую выбил воздух из груди. Приподнявшись на локте, я взглянул на напавшего. Ага. Знакомые всё морды. Долговязый безэмоциональный тип с надписью КЩ-02 на эмблеме.
Может, поговорим? с надеждой спросил я.
В ответ он вырвал из земли металлический столб высотой в два моих роста и замахнулся. Но тут же опустился на колени.
Ты плохой мальчик! сказала старушка, держа его ухо в своём кулачке. Он тебя обидел, Ванюша?
Долговязый рванулся, ухо оторвалось. В следующий миг бабуля, получив столбом по челюсти, отлетела в сторону. И тут же эта импровизированная дубина опустилась на то место, где только что лежал я. Только меня там уже не было. Пара булыжников, прилетевших КЩ в нос и в ухо, не остановили его. Третий он поймал. А я нет. От удара в живот я согнулся пополам, хватая ртом воздух. Злодей вновь замахнулся столбом.
Ваня, беги! сухонькие ручки обхватили вражину.
На старушку было страшно смотреть. Левое ухо отсутствовало, и на его месте что-то искрило. Глаза налились красным, голова тряслась. Почему-то я послушался и побежал. Правда, не далеко. Сзади громыхнуло, взрывная волна подхватила меня, подняла метров на пять над землёй и понесла над домами. Внезапно город закончился, и я полетел вниз. Вниз?
12
И, как водится, проснулся. Светало. В сумраке утра я выбрался из-под одеяла и увидел ковш с водой у кровати на столе. А рядом с ковшом стоял стояло Больше всего это было похоже на город из моего сна, но только очень маленький. Где-то в полтора обхвата. Знакомая башня, до которой я так и не добрался во сне, возвышалась на добрых полметра при высоте прочих домиков в полнапёрстка. От города очень вкусно пахло. Я хотел было ткнуть пальцем в крышу одного из домов и попробовать её на вкус, но тут же услышал окрик:
Куда немытыми пальцами?! Как обгрызенный торт батюшке понесёшь? Василиса резво выскочила из своего убежища и стала грозно на меня надвигаться.
Я только попробовать, виновато пролепетал я, быстро отступив назад.
Попробуете все. Потом, ухмыльнулась жена, поигрывая сковородкой. Ты водичку-то пей.
Спасибо. Что-то на фоне кулинарии забыл. Откуда это чудо?
По сусекам помела, по карманам поскребла, проквакала Васька.
А если серьёзно?
Никаких больше вопросов. Должна же быть в женщине какая-то загадка, устрашающе прошептала она и тут же зычно гаркнула: Живо на кухню!
Так темно ж ещё. Рано завтракать, поскрёб макушку я.
А помочь работящей женщине? Воды натаскать, дров принести, полы помыть.
Да я, вроде, царевич. Не царское это дело.
Вот станешь царём тогда и поговоришь. А сейчас живо за работу! безапелляционно заявила девушка и, топнув ножкой, указала на дверь.
Это почему мы голос на мужа повышаем? я начал злиться. За торт спасибо. Батюшка оценит. Но, откровенно говоря, задание было хлеб. Да и не помню я, чтобы вообще тебе говорил о задании. Или я во сне болтал?
Алкаш! воскликнула Василиса и, изобразив слёзы, исчезла в дверном проёме.
Вскоре с кухни донёсся возмущённый голос Жанны. Поняв, что лучше замириться, чем остаться без завтрака, я не спеша отправился за водой.
Доброе утро!
Кухарка, уже готовая к скандалу, не ожидала увидеть меня, столь мило шествующего мимо.
Свят, свят Мужик с утра с пустыми вёдрами К чему бы это?
К пельменям, если ты не против, я прощально помахал ведром и вышел во двор.
Свежесть утра явственно перебивал запах гари. Внезапно окно домика, в котором проживал Степан, разлетелось вдребезги.
Воды! раздался рёв брата.
Из оконного проёма валил едкий дым. Я быстро подскочил к колодцу. Пока набирал одно ведро, Степан выскочил из домика и метнулся в мою сторону. Принял из моих рук ёмкость и снова исчез в дверях. Не успел я достать второе ведро, как он снова уже стоял рядом, требовательно протягивая руку.
Видимо, двух вёдер вполне хватило. Никто не стремился вернуть ёмкости, поэтому мне пришлось войти в домик брата. Ну и, конечно, было интересно, что же всё-таки там произошло. В задымлённой комнатушке, отведённой под столовую, сидела испачканная сажей девушка, в которой я с трудом узнал жену Степана Марфу. Сам хозяин дома, злой и раскрасневшийся, стоял у небольшой печурки в луже воды и пытался вытащить нечто чёрное. Нечто раздулось и никак не хотело вылезать.
Что случилось? поинтересовался я.
Жена креативность проявила, шлёпанцы Суворова буркнул Степан, а Марфа заревела в голос. Хлеб испечь решила по новомодному рецепту.
Он сказал, что масло чудесное! удалось мне разобрать сквозь слёзы.
Ей какой-то хлыщ на базаре продал якобы чудесное масло, от которого любое тесто становится «пальчики оближешь», пояснил брат. Встала пораньше и давай месить. Масла этого от души ливанула, не пожалела для царя-батюшки. А оно как полыхнёт! Я спросонья думал пожар! Чуть в окно не выскочил!