Так же, дорогая моя, и со мной сейчас. Никто меня не спросил, хочу ли я, могу ли, согласен ли, – просто взяли прямо из самолета, где я тихо мирно летел себе в Пекин, и за швырнули… куда ты говоришь?., аж в двести какой то год, да еще и до нашей эры! А я, может, своего согласия не давал, а равно и мои родные… И вот теперь ты наконец сообщаешь, что тебе нужна моя помощь, потому что без меня – миссия по спасению мира провалится. Как бы ты отреагировала на моем месте?
– Не знаю, – потупилась Ника.
– Не знаешь… Вот и я не знаю. То ли выломать пару прутьев из этого куста, положить тебя на колено, задрать юбку, да и выдрать как следует, то ли пойти вон к тем славным селянам и поискать у них сердечного отношения и уютного пристанища.
– Дядя Костя, – Ника смотрела испуганно. – Вы, конечно, вправе меня высечь, но только потом, а сейчас – давайте уйдем отсюда поскорее!
Чижиков глянул из за куста: количество собравшихся на противоположном берегу озера значительно выросло. Подошло много новых персонажей, в основном из числа тех, кого Котя определил как местных сельхозработников. Повинуясь командам человека с мечом и в шапке, они таскали свежевырубленные в лесочке колышки и прочие палки, очевидно собираясь что то соорудить – уж не жертвенный ли костер?
Солдат тоже стало больше – они выстроились цепью и начали обходить озеро с двух сторон. Действительно, если не дать деру в самое ближайшее время, солдаты неизбежно обнаружат их укрытие, и далее возможны варианты, рассматривать которые Чижикову совершенно не хотелось.
– Ладно, пошли, – согласился он. – Ты, надеюсь, знаешь, куда?
– Пока вон в ту рощу, – показала назад Ника. – А там посмотрим.
– Просто замечательно! – усмехнулся Чижиков. – Интересно, у тебя вся наша великая миссия так и распланирована – по принципу «а там посмотрим»?
– Не совсем, – в голосе Ники прозвучали неуверенные нотки.
– Да уж ясно, – пробормотал Котя и протянул руку к кошачьей переноске, но Ника остановила его.
– Нет, дядя Костя, клетку придется бросить.
– Это еще почему? Хорошая клетка. Мне нравится. И Шпунтику… нравится тоже.
Кот демонстративно отвернулся и как истинный естествоиспытатель уставился на то, что осталось от кузнечика.
– Дядя Костя! Ну не было в этом времени таких клеток, понимаете?
– Понимаю, понимаю. Значит, мы ее спрячем, а по пути назад заберем.
– Не пойдет, – помотала головой Ника. – Мы больше сюда не вернемся. Ну… если все будет хорошо.
– Если? – возмутился Котя. – Если?!
– Всякое может случиться, – уклончиво ответила Ника.
– Ясно. Значит, успех твоей миссии вовсе не гарантирован, – констатировал Чижиков. – Что то подобное я и предполагал. Господи, дай мне сил!
Ника тем временем схватила рюкзачок, порылась в нем и достала небольшой флакончик. Побрызгала из флакончика на клетку непонятной бесцветной жидкостью, и на глазах изумленного Чижикова и ликующего Шпунтика клетка с легким треском превратилась в небольшую горку серого порошка, весьма похожего на пепел.
– Ты что это?! – схватил Котя девушку за руку. – Хорошая же вещь!
– Так надо, дядя Костя, – ответила Ника, разравнивая ногой пепел. – Сами подумайте, что будет, если какой нибудь археолог потом отроет эту клетку и выяснит, что она сделана в Китае в две тысячи девятом году, но на самом деле ей больше двух тысяч лет?
– Да ну… – отмахнулся Котя, хотя и понимал, что Ника права.
Подхватил ее рюкзачок.
– Ладно, пошли уже. Но учти, – Чижиков резко остановил ся, и Ника налетела на его спину. – Учти: я с тобой еще не закончил!
– Хорошо, дядя Костя.