Представляю, отозвался Соболев.
Я ему тогда: «Шел бы ты, дядя Вася, на грудь до своей Нинки, а то ведь я за такой комплимент могу ей рассказать, что ты там в душике прячешь». Бедняга аж взмолился. «Я пошутил, кричит, прости, не выдавай!» Насмерть перепугался, подлюка. Саша, а правда у меня такая маленькая грудь?
Прежде чем ответить, Соболев поцеловал вздувшийся розовый сосочек. Потом сказал:
Лариса, она у тебя не маленькая и не большая, она у тебя красивая и сладкая. Твоего дядю Васю слишком долго били. Нельзя одной меркой бормотуху и женскую грудь. Чем больше, тем лучше это типично для алкаша.
Ой, Сашенька! вырвалось у Ларисы, и она неожиданно задумалась.
Ей почему-то вспомнилось, как отчаянно кричит дядя Вася, когда тетя Нина его бьет. Он почему-то всегда кричит: «Проститутка, проститутка!..» И словечко это всегда приводит в бешенство добропорядочную женщину. Тогда она уже не довольствуется только руками, она прибегает к подручным предметам типа скалки, сковородки или лопаты, если их общение происходит во дворе.
Воспоминание это навеяло Ларисе неясное тревожное чувство, связанное с чем-то недавним. Она некоторое время не могла понять, что так сильно встревожило ее, но очень скоро в памяти всплыла физиономия боксера Колесникова. И какой-то животный страх сдавил ей сердце.
Что с тобой? Ты подумала о чем-то нехорошем? спросил Соболев.
Лариса удивленно посмотрела на него.
Господи! Как ты это понял?
Понять нетрудно. У тебя неприятности с мужчинами?
Да нет С чего ты взял?
Скажи мне, Лариса!
Он смотрел ей в глаза. Соболев имел обыкновение всегда смотреть в глаза человеку, к которому обращался по имени. Взглядом этим, будто теплой рукой, он касался собеседника.
Лариса с величайшим трудом солгала:
Да нет Просто вспомнила почему-то Степанова.
И тут же с болью поняла, что он не поверил ей. Но страх, все еще сжимавший сердце, заставлял ее твердить себе: я не должна связывать собой этих двух людей, они не должны знать друг о друге ничего и никогда!
Это плохо, что кто-то мешает тебе, произнес Соболев.
«Интересно, как бы он себя повел, если бы я ему все рассказала?» змейкой мелькнула в ней мысль. И тут же была прервана раздавшимся звонком.
А вот и еще один, кто помешал нашей тихой радости, сказал Соболев.
Кто это? Лариса подскочила с постели и схватилась за свои одежды.
Корбут, кто же еще!
Черт! Я о нем совсем забыла.
Я тоже.
Они стали одеваться, а Корбут уже своим ключом открывал дверь.
* * *
Спустя несколько минут все встретились на кухне.
Я вам не помешал? с неизменной полуулыбкой поинтересовался Корбут. Лорочка, рад тебя видеть! не очень искренно добавил он.
Я тоже рада, ответила она, не показав при этом никакой радости. Правда, я без шампанского. Извини, не ожидала так скоро тебя встретить.
Ну что ты, Лора! Я же пошутил. Шуток не понимаешь? Вот Саша со мной согласится. Я давно уже заметил, что у женщин с юмором туговато. Вы как-то все буквально воспринимаете. Ты согласен, Саша?
Соболев, взявшийся заваривать кофе, кинул на Корбута короткий взгляд и произнес:
Обычно с юмором туговато у тех, у кого с мозгами напряженка. Так что половая принадлежность, думаю, здесь ни при чем.
Корбут ухмыльнулся кривою ухмылкой и сказал:
Не буду спорить, аргумент разумный. Значит, я неудачно пошутил. Саша, я там принес колбаски, маслица, шпротиков. В холодильник положил. Там еще бутылочка армянского, но это для дела. Лорочка, может, ты пока придумаешь бутербродики? А я пойду переоденусь.
И он вышел в спальню. Вышел, чтобы снять свой великолепный костюм и надеть обтрепанные шортики, сделанные из старых джинсов путем обрубания прохудившихся штанин. Те самые шортики, которыми когда-то он шокировал дам.
Глава восьмая
На осколках разбитого чувства
Нам нет необходимости больше присутствовать здесь, поскольку интереснее и важнее будет узнать, откуда же так поздно, в одиннадцатом часу, явился Корбут, и почему он расщедрился на колбаску с маслицем, и для какого такого дела он приготовил бутылочку армянского. И вообще, хотелось бы знать, почему так легко его напористая натура отказалась от идеи содрать с Ларисы шампанское.
Поэтому и начнем мы главу с нового героя, благодаря которому в конце концов Корбут отвлекся от своих сложнейших производственных проблем.
* * *
Молодой педиатр Андрей Самсонов был парень видный. В глаза бросался его рост, затем лицо блондина с пристальным взглядом и, наконец, манеры скептика. Мужчинам он не доверял, женщинам не верил, счастливчикам язвил, над несчастными смеялся. Сильных избегал. С друзьями не церемонился, равно как и с подругами. Себя считал умным.
Но как-то уж так получилось, что на второй год после женитьбы он почувствовал себя в новой семье неуютно. Неуют сей он, естественно, связывал с тещей, у которой ему пришлось жить. Мамочка жены не просто вмешивалась в жизнь дочери, она жила ее жизнью. Так что бедняге иногда казалось, что он вовсе и не женился, а попал в западню. Поэтому недолго думая он воспользовался подвернувшимся контрактом и укатил в Монголию на целых два года.
Она за это время родила от него сына и на слабых своих плечах вынесла тяжесть первого материнства. Тяжесть эта усугубилась смертью отца и резким старением матери, ставшей вдруг беспомощной и раздражительной. В доме, где появился младенец, одновременно поселилось и уныние.
Эти долгие два года она почти не думала о муже. Она думала о нем лишь в первые, самые тяжелые дни. Все чувства к нему как-то усохли с рождением сына, а будоражить воспоминания ей просто уже не хотелось.
Самсонов не в шутку считал себя неотразимым. Многочисленные победы на любовном фронте способствовали этому губительному для всех мужчин заблуждению. Самовлюбленность мужчины, скажу вам откровенно, это отвратительнейшее явление среди нашего брата. И оно, к сожалению, встречается значительно чаще, чем представляют себе женщины. Ибо самовлюбленность эту мы всегда искусно прячем.
Самовлюбленность начинается с зеркала, когда мужик вдруг начинает на себя засматриваться, когда он любуется своей фигурой, ростом или физиономией, когда ему начинает нравиться свое отражение. С этого момента, считай, все другие начинают нравиться ему меньше.
Самовлюбленность значительно хуже обычного мужского эгоизма. Она ограничивает его интересы. Интерес остается только к тому, чем он может обладать. Остается интерес и к женщинам, потому что обладать это главная его способность в отношениях с ними. На первое место ставиться секс, грамотный, техничный, почти спортивный. Но, заполучив женщину в собственность, самовлюбленный мужчина теряет к ней интерес. Интересы его поверхностны. В женщинах его волнует форма. Сексуальность и красота для него едины. Красивая женщина льстит его самолюбию.
Доказав свое превосходство, он становится капризным и придирчивым. Он обнаруживает в ней недостатки и не упускает случая уколоть ее. Он развязывает скандалы, он получает удовольствие, унижая ее.
Это отвратительно, когда мужчина самовлюблен. Но самовлюбленные мужчины несчастны. Хотя многие об этом даже не догадываются. А несчастны они потому, что их избегают, их не любят, им изменяют, их неудачам радуются.
Наш друг Самсонов грешил самовлюбленностью. Ох как грешил, бедняга! Пока он был юн, пока еще в нем только зрела эта самовлюбленность, он был симпатичен. Он имел много друзей, он наблюдал за ними, изучал их недостатки, сравнивал с собой. И сравнения всегда были почему-то в его пользу.
* * *
Еще на третьем курсе мединститута он положил свой умный глаз на однокурсницу, скромную девочку, отличницу, прилежную и аккуратную, у которой и мама, и папа имели ученые степени и преподавали в этом же институте. И очень скоро голос разума заставил его сердце взволноваться.