Та расплывается в дежурной улыбке, слишком приторной, чтобы быть настоящей:
Да, Петр Алексеевич, все бумаги готовы.
Она передает журнал Максиму, не забывая при этом распрямить плечи так, чтобы медицинский халат обтянул грудь. Чувствую, что меня это злит, и отвожу взгляд.
Распишитесь, Максим Николаевич.
Макс расписывается в бумажках.
Странно, что я совершенно не помню его, но это имя кажется очень знакомым. Не Максим, не Максим Николаевич. Именно Макс
А еще солнечный свет и почему-то ромашки Странные ассоциации.
Я совсем ничего не помню, признаюсь. Ни тебя, ни где мы живем.
Будто кто-то взял ластик и полностью стер все воспоминания.
Он странно смотрит на меня.
Могу я чем-то еще помочь? вставляет Ниночка.
Кажется, у меня на нее начинается аллергия. Уж слишком хочется, чтобы она убралась и закрыла дверь с той стороны.
Мы разберемся, спасибо, отрезает Максим. Петр Алексеевич, мой человек ждет снаружи, он уладит все формальности.
Врач рассеянно кивает и покидает палату. Вслед за ним уходит и Ниночка. Я наконец-то чувствую, что напряжение отпускает.
Мы женаты? выдыхаю, глядя в глаза Максима. Ты отец моего ребенка?
Он с минуту молчит. Взгляд у него такой, будто он сомневается в том, что собирается сделать. Наконец произносит:
Нет.
Нет? меня накрывает волна удивления. Неужели я ошиблась? А кто ты?
Мы обсудим это потом, говорит он странную фразу и, ни разу не обернувшись, уходит.
Я со вздохом откидываюсь на подушки. Смотрю в потолок.
Что со мной происходит? В какую историю я вляпалась? От вопросов кружится голова и нет ни одного ответа. Но пусть я потеряла память
У меня же была какая-то жизнь? Родные, знакомые
Меня обязательно будут искать! Обязательно! Надо просто дождаться
Глава 2
1. МАКС
Она ничего не помнит, это моя вина. Но оставить ее в больнице не выход. Обязательно кто-то узнает и пойдут сплетни, или эта дуреха сама начнет трепать языком.
Врачи в клинике знают свое дело, я им хорошо плачу за молчание. Но не могу заткнуть рот всем пациентам. А мне вовсе не хочется, чтобы просочилась инфа, что Макс Стальнов накануне свадьбы проведывает одинокую симпатичную, да еще беременную брюнетку.
Даже не знаю, что хуже. То, что я ее сбил, или то, что ее беременность мне приписали.
А еще она решила, что я ее муж. Даже жалко стало разочаровывать. У нее такой вид был побитый, когда я правду сказал.
Ладно, надо что-то решать. Пока приставлю охрану к палате и прикажу никого к ней, кроме лечащего врача, не пускать. И ее никуда не выпускать.
Если она за семь дней ничего не вспомнит, то придется забрать ее к себе в дом. Места там достаточно для двоих, уверен, мы даже встречаться не будем. Пусть поживет, пока память не восстановится. Или пока я не решу, что с ней делать.
Дым, ты остаешься здесь, сообщаю охраннику. Присмотришь за ней. Если вдруг объявятся родственники, что-то мне не хочется, чтобы они объявились, сразу сообщи.
Понял, шеф. А долго мне здесь?..
Пока я не решу иначе.
В кармане вибрирует телефон. Хорошо, что поставил его на беззвучный.
Смотрю на экран. Я жду звонок от секретаря, но это не он. На меня смотрит знакомая блондинка в темных очках с мопсом, прижатым к щеке.
И что люди находят в этих мелких визгливых тварях? Я про собаку, не про блондинку.
Отхожу к окну.
Лариса?
Пу-у-упсик-Максю-ю-юсик манерно тянет она. Ты где? Мне сказали, ты сдал билет!
С трудом сдерживаюсь, чтобы не швырнуть телефон. Говорил же не называть меня так! Бесит. Но Ларке, похоже, это до лампочки. Она если что-то втемяшит себе в голову то кувалдой не выбьешь.
Мне пришлось отменить поездку, отвечаю, беря себя в руки.
И могу я узнать причину? Что заставило тебя отменить такую важную встречу?
Дела.
Дела? Стальнов ты что, рехнулся? Какие еще дела? переспрашивает удивленно, и манерность сразу слетает с нее. Где ты сейчас?
В городе. Такой ответ тебя устроит?
Максик, ты мне грубишь? в ее голосе появляются вкрадчивые нотки, которые я ненавижу.
Усилием воли сдерживаю ругательство, готовое вот-вот сорваться с губ. Ларка еще та стерва, лучше ее не злить.
Не принимай желаемое за действительное, дорогая.
Ты что-то темнишь, Стальнов! она тут же идет в атаку и снова меняет тон. Приезжай ко мне. Я соскучилась
Не сегодня. Мне не когда.
Но, пуся
Нажимаю отбой. Сжимаю айфон так, что тот начинает издавать угрожающий треск.
Через минуту раздается новый звонок.
Снова она!
Стальнов! судя по голосу, Ларка вне себя от злости. Ты что, решил меня кинуть? Что значит некогда?
Кажется, мы только что это обсудили, морщусь от ее крика. Прости, но я очень занят.
Чем? Что за дела, которые важнее, чем заключение контракта в Лейпциге или встреча со мной?!
Это тебя не касается.
Касается, Стальнов, еще и как! Забыл, сколько бабла мой отец вложил в твое дело? Завалишь проект до конца своих дней не расплатишься!
Лара, перебиваю визжащую невесту, кажется, ты хотела тот гарнитур с черными бриллиантами от Тиффани?
Не люблю, когда мне напоминают, кому и сколько я должен. К тому же Лев Аркадьевич это бабло мне не подарил, а вложил в развитие стартапа на весьма выгодных для него условиях. И уже три года получает немалые дивиденты. Пора с ним заканчивать.
Моя фраза сбивает Лариску с мысли. Я даже чувствую, как она делает охотничью стойку на слово бриллианты.
Максик, ты серьезно? страстно дышит мне в трубку. Когда?
А ты где сейчас?
Собираюсь в салон.
Отлично. Встретимся завтра в обед. Ничего не планируй.
Отключаю телефон и возвращаю в карман. Если бы не обещание, данное ее отцу, в жизни не женился бы на Лариске. Она как любовница хороша, даже спорить не буду. Но как деловой партнер и жена
Ларка холодная расчетливая хищница, хоть и выглядит блондинкой. И даже в нашем добровольно-принудительном партнерстве ее интересует только прибыль. Пока мы на одной стороне, но кто знает, что будет завтра?
Да, лучше об этом не думать. К тому же, контракт есть контракт. Просто так его не расторгнешь.
Дым, подхожу к охраннику, если будет Лариса Львовна звонить, не отвечай.
Тот понимающе кивает.
Бросаю последний взгляд на дверь палаты, за которой осталась моя головная боль. Семь дней. У меня есть семь дней, чтобы решить, что с ней делать. А пока вернемся к насущным делам.
2. АСЯ
Лежать в больнице, оказывается, самое нудное занятие из всех, что можно представить. Я только и делаю все время, что лежу, смотрю в потолок, борюсь с головокружением и тошнотой и попутно пытаюсь вспомнить о себе хоть что-то.
Лечение, назначенное Петром Алексеевичем, помогает. Головные боли постепенно стихают, с ними уходит шум в ушах и головокружение. Но меня все равно тошнит. По утрам. Врач говорит, это симптомы беременности. Только память не возвращается. Я по-прежнему не помню о себе ничего
На третий день меня отключают от капельниц. Теперь я могу сама подняться и принять душ, хотя приходится делать это под присмотром сердитой нянечки. Та помогает, но ворчит, что вот таких прытких, как я, дольше всего в больнице и держат. А что делать, если кругом одни больничные стены и телевизор с мелодрамами.
Лежать тебе надо, девонька! Вон, муж твой такого бугая под дверями оставил, боится, видимо, чтобы с тобой ничего не случилось!
Мне становится любопытно, что там за бугай и от кого меня охраняет? Я ради такого дела даже топаю к двери, хотя покачиваюсь на каждом шагу и цепляюсь за стену.
Но едва открываю ее, как на пороге вырастает двухметровый трехдверный шкаф. Он заполняет весь проем и впивается в меня бесстрастным колючим взглядом.
Куда? выдает амбал, осмотрев меня сверху донизу и обратно.
Я невольно пячусь.
З-здрасте
Лицо амбала немного смягчается.
Возвращайся в постель! говорит он более мирным тоном. Максим Николаевич приказал присматривать за тобой и никуда не выпускать.