Самого Волкова дети начинали звать «дядя Очкарик», но долго не выдерживали: во-первых, не удобно, на язык плохо ложится, а во-вторых, мелкие никак не могли понять, почему - Очкарик, если дядя Федя никогда в жизни не носил очки? Подрастая, они узнавали, что кличка приклеилась к Волкову из-за ума: слишком хорошо учился в школе и институте, слишком хорошо работает, поэтому - или Очкарик, или Умник, люди редко страдают богатством фантазии. Узнавать-то узнавали, но для них он уже был дядей Федей, кличка же оставалась для друзей и сослуживцев.
А очки… чтобы носить очки, недостаточно быть умным, нужно плохо видеть.
- Соскучился?
Голос Оксаны вернул Федора в реальность.
- Нет, - протянул он в ответ. - Задумался.
И привычным жестом потер пальцами переносицу.
- Настоящий мужик даже на отдыхе думает о работе, - подначила Волкова Рита.
- Откуда ты знаешь, что он о работе думал?
- Ты на рожу его посмотри, - рассмеялась «тетя Шашка». - С таким выражением только о ней, родимой, и думать. Не о женщинах же.
- О некоторых женщинах только с такой рожей и следует думать, - усмехнулся в ответ Федор.
- Очкарик, здесь же дети!
- А что я сказал?
- Не сказал, а подумал!
Рита и Оксана переглянулись и прыснули.
- Блин, девчонки, не мучайте меня, а? - жалобно попросил Федор.
- Десять минут пробыл с детьми и уже измучился?
- Мужики, они такие… Никакой выносливости. Женщины расхохотались. Волков улыбнулся, вновь потер переносицу и нашел взглядом сына, который играл с Костиком и позабывшей обиду Ларисой в салки. Визг, смех… Степке у Стрекаловых хорошо: и места много, и друзья давным-давно знакомые, можно сказать, в колясках рядышком лежали. Впрочем, здесь почти все могли похвастаться тем, что знают друг друга с пеленок.
- Владик, ну кто же так рулит? - Рита присела на корточки и принялась помогать малышу отвести от берега застрявший катер.
- Мы с Шашкой здесь еще побудем, -сказала Оксана. - А ты, Очкарик, можешь двигать к мужикам, иначе совсем закиснешь.
- Охотно, - не стал спорить Волков. - Тем более Петрович грозился выкатить какой-то необыкновенный херес на дегустацию.
- Смотрите не надегустируйтесь до остекленения.
- Ты же нас знаешь.
- Поэтому и предупреждаю, - рассмеялась Оксана. - За ужином вы должны быть как огурцы. Ночью нажретесь.
Ужины в доме Стрекаловых длились долго, с обстоятельными беседами, дружескими сплетнями, шутками и обязательным присутствием детей. Зато потом наступало время «взрослых» разговоров под звяканье хрусталя и минимум закуски. Бывало, мужики отправлялись спать после пробуждения детей, однако Оксана относилась к их посиделкам спокойно.
- Повезло нам с тобой.
- Да уж.
Оксана потрепала Волкова по волосам и чмокнула в щеку. Как сестра. Родились в одном роддоме, с разницей в неделю, выросли в одном дворе, вместе учились. И при этом никогда, даже когда у пятнадцатилетнего Очкарика гормоны плясали джигу, он не рассматривал Ксюху как объект внимания. А все потому, что еще в первом классе не по годам серьезный малыш Илья Стрекалов, которого с пяти лет звали Петровичем, заявил, что женится на красавице Ксюхе. А слово друга в их компании всегда было законом.
- Петрович с Левой в кабинете засели.
Волков еще раз посмотрел на сына, развернулся и направился к дому.
- Потрясающе, - прошептал Корзинкин, проводя пальцами по цепи. - Считай, Петрович, что ты меня в очередной раз удивил.
- Но не так, как в прошлый раз, - уточнил Стрекалов.
- Ты имеешь в виду часы? -Угу.
- Пожалуй, - признал после паузы Лева. - Часы, насколько я понимаю, были для тебя некой вершиной. Так?
- Верно, - согласился Петрович.