..
- Кто?
- Сам Король-Император. Он вызвал меня в Тронный Зал и сообщил, что желает проверить одного из придворных.
- И кого же?
- А как по-вашему, милорд?
- Меня?! - возмутился Мелиадус.
- Да, именно вас. Я думаю, что он усомнился в вашей преданности, барон.
- Как вы думаете, это серьезно?
- Не очень. Похоже, его беспокоит то, что вы чересчур сосредоточены на своих личных замыслах и мало внимания уделяете интересам престола. Ему, скорее всего, не терпится узнать, насколько сильна ваша преданность и не оставили ли вы свои помыслы...
- И ты намерен подчиниться его приказу?
- А что, ты предлагаешь игнорировать его? - поинтересовался Калан.
- Нет... Что же нам делать?
- Придется поместить тебя в машину ментальности. Но я думаю, что сумею получить нужные _н_а_м_ результаты, - Калан тихо засмеялся. - Ну как, Мелиадус, начнем?
Барон медленно, с явной неохотой двинулся вперед, напряженно всматриваясь в блестящую машину из красно-синего металла с разнообразными выступами, тяжелыми членистыми суставами и приборами неизвестного назначения. Единственной округлой частью в ее конструкции был огромный колокол, подвешенный с помощью специальной системы, чем-то напоминающей гильотину.
Калан включил рубильник и сделал жест рукой, как бы извиняясь:
- Раньше мы держали машину в специальном зале. Но в последнее время стало катастрофически не хватать места для наших опытов. Это и есть одна из моих претензий. Как же можно от нас чего-то требовать, не создав соответствующих условий?
Из машины послышался звук, похожий на дыхание гигантского зверя. Мелиадус отступил на шаг. Калан снова тихо засмеялся и сделал служителям в змеиных масках знак, чтобы те подошли и помогли ему.
- Будь добр, Мелиадус, встань под этот колокол, а мы опустим его.
Барон окинул машину подозрительным взглядом и занял место под колоколом. Колокол начал медленно опускаться, пока полностью не закрыл барона. Мягкие, похожие на плоть стенки изогнулись, заключая в себя его тело. Затем у барона появилось ощущение, будто в его мозг всадили раскаленную иглу, проникающую все глубже и глубже. Он попробовал было закричать, но голос его не слушался... У него начались галлюцинации, перемежающиеся с воспоминаниями о прошлом. Перед глазами проплывали битвы и казни, то и дело появлялось ненавистное лицо Дориана Хокмуна, повторяясь в миллионах искаженных образов. И возникало прекрасное лицо Исольды Брасс - женщины, которую он желал больше всех других женщин мира. Постепенно перед ним прошла вся его жизнь. Он вспомнил все, что с ним происходило, о чем он когда-либо думал и мечтал. Все... Но не в хронологическом порядке, а в порядке важности событий. И надо всем довлела его страсть к Исольде, ненависть к Хокмуну и замыслы о свержении Короля Хаона.
Затем колокол поднялся, и Мелиадус снова увидел маску Калана. Как ни странно, барон ощутил вдруг себя душевно очистившимся и испытывал теперь небывалый подъем духа.
- Ну, Калан, что ты обнаружил?
- Пока что ничего нового. Потребуется час-другой, чтобы сверить все результаты. - Он хихикнул. - Император, увидев их, здорово бы позабавился!
- Надеюсь, он их не увидит.
- Он увидит несколько другое. Что твоя ненависть к Хокмуну становится меньше, а любовь к Императору - постоянна и глубока. Не зря говорят, что любовь и ненависть идут рука об руку! Так что твои потаенные чувства к Хаону, при незначительном вмешательстве с моей стороны, превратятся в любовь.
- Хорошо. Теперь давай обсудим наши планы. Во-первых, мы должны найти способ вернуть замок Брасс в наше измерение или же найти путь туда. Во-вторых, нужно каким-то образом вдохнуть жизнь в Черный Камень, что находится во лбу у Хокмуна. И тогда он вновь окажется в нашей власти. И, наконец, необходимо изобрести оружие, которое поможет нам победить Хаона.
- Конечно, - согласился Калан. - Для этого имеется все необходимое: и новые металлы, и новые устройства, изобретенные мною для наших кораблей.