Причинность
На другой берег
Элар Шевела
Фотограф Gomes Allec
© Элар Шевела, 2023
© Gomes Allec, фотографии, 2023
ISBN 978-5-0059-3040-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Из Закона об общности понятий и определений для всех каара
Поправка 958 а. е.
Настоящей поправкой Стол Князей Трёх Континентов утверждает решение Эфората, Вакилиата и лингвистической комиссии Единого Языка (с предварительным уведомлением членов Последних Семей) ввести понятие Таа (таа) обязательным и общеупотребительным на территории всего материка. Понятие отныне применяется к любому виду почвы и названию местности. Устаревшее название ШАН тем самым упраздняется.
Постановляется добавление сокращённого префикса Та» к названиям крупнейших площадей (Трёх Континентов).
Отныне Северный Континент именуется не Уттара, а ТаУттара.
Отныне Южный Континент именуется не Диш, а ТаДиш.
Отныне Мёртвый Континент (вследствие бурных обсуждений и честного голосования также сохраняет за собой статус Континента) именуется не Марана, а ТаМарана.
Поправка подлежит незамедлительному исполнению на территории всех общин, производств, продовольственных систем, предприятий и прочих учреждений Трёх Континентов.
За подписями князей, вакилей и полного состава лингвистической комиссии Единого Языка (см. прил.).
(дата неразборчиво)
Пилот. От одного до семи
Совершенный мир. Позволяет замирать внутри даже у самого беспокойного потока. Касаться глубоко. Медленно вдыхать и почти забывать, как выдыхать. «Где ты сейчас?»
Высокий северянин с размаху влетает в Сефу, одним толчком возвращая её внимание на шумную базарную площадь. Два недовольных взгляда едва касаются друг друга, а их владельцы продолжают расчищать путь сквозь пёструю толпу. Каждый в своём направлении.
«Давайте! Да! Толкаться. Пинаться. Всё в лучших традициях! Праздничная атмосфера» недовольно бормочет Сефу внутри своей головы.
Бархатистый рассвет Последней Ночи Дня в неисчисляемый раз осеняет город, чтобы неизбежно раствориться в интенсивности всполохов. Фиолетовые лучи солнца облизывают блестящий снег и переливаются в такт Сиянию.
«Глубока Вода! Откуда вас столько повылазило? Маркетологи из Аруны запустили очередную из своих назойливых реклам?» распыляется про себя Сефу, то и дело прищуриваясь от скользящих по лицу бликов и уворачиваясь от чьих-то локтей, детей и сумок. Свернув в узкий переулок, совершенно неинтересный приезжим ввиду отсутствия товаров на продажу, уличных зазывал и прочей балаганной ерунды, Сеф замедляет шаг. Больше не в состоянии сдерживать водоворот мыслей в потоке раздражения, она хмуро выдыхает и отпускает внимание вскачь по навязчивым идеям. Прыжок в размышления выплёскивает монолог внутренний в мир внешний.
Громкий голос привлекает внимание старца, мирно смолящего лазуритовую трубку на пороге дома. Невольный слушатель хмурится и всматривается в лицо прохожей не то с осуждением, не то с любопытством и, шумно откашлявшись, направляется к ней.
Отвали-ка! Сефу грозит ему пальцем и нервно ускоряет шаг.
Вслед раздаётся лишь сдавленный кряхтящий смех.
Сразу за проулком простирается узловая площадь, пронизанная разноцветными всполохами: от фиолетово-бирюзового до жёлто-медного. Они бликуют на гранях каждой парящей снежинки. Со всех сторон громоздятся оленьи и собачьи упряжки, заваленные местными деликатесами и всеми видами солнечных очков. Неучтённый молодняк снуёт тут и там, пытаясь шарить по карманам зазевавшихся приезжих. Стойко пахнет жареными кедровыми орешками, хвоей, рыбой и даже свежими пирогами, что местные готовят на праздник для общин или гостей. На помощь к настойчивым всполохам приходит мелкий колючий снег, упрямо срывающийся в открытые глаза.
А вот и старушка Джезерит во всём своём великолепии, бормочет кто-то на ухо Сефу.
Развернувшись, она утыкается носом в костлявое плечо старца из переулка. Тот задорно хмыкает и отодвигается.
Отваливаю, добавляет он уже со странной печалью в голосе и ныряет в толпу, наводнившую центр пусть и крошечного, зато легендарного города.
Джезерит место поистине примечательное. Здешнему небу требуется всего несколько дней, чтобы лавируя между экстремумами вспыхнуть от перенапряжения. Дать миру ослепнуть накануне спускающейся тьмы.
Горожане вдоволь зарабатывают на приезжих, стекающихся отовсюду ради уникального явления природы. Прямо на улицах открываются продуктовые ларьки и разворачиваются ковры с местными сувенирами и прочей диковинной мелочью. Большинство отелей в городе работают исключительно в это время года, зато в полную силу. Жильё здесь доступно на любой вкус и кошелёк, и все варианты с балконами, открытыми террасами и площадками на крышах для наблюдения за небом.
Уже несколько дней улицы переполнены туристами, в основном из ТаДиш, собирающимися проторчать в Джезерит до конца Сияния, а сбежать ещё до того, как запределье Агвид погрузится в долгую холодную ночь.
Сефу нехотя ныряет в очередную толпу, изящно лавируя между прохожими: словно исполняет вымученную до автоматизма хореографию, а каждый встречный роль партнёра. Сольные танцы сплетаются воедино хотя бы на долю секунды. В такие моменты буквально физически ощущаешь, следуешь ли своему пути. Даже посреди давки и суетливых движений сотни, а то и тысячи рук и ног, предугадать следующие па которых невозможно, толпа или расступается и выносит тебя в корректную точку, или проглатывает не прожевав.
Улыбаясь сама себе, а заодно и проходящей мимо южанке в пышной небесно-голубой шубе, Сефу на мгновение замирает, осознавая, что можно было ответить на утренние предупреждения Ифэми. К слову, дружба их такая же давняя, как и традиция не слушать советы друг друга. Вот только предостережения Фифи удивительным образом сбываются. Сефу каждый раз жалеет, что не восприняла всерьёз, но после снова делает по-своему.
Ты не сможешь уберечь меня от всего, снова забывшись, бубнит она, не выпадая из общей ритмики толпы. Даже если сможешь. Вдруг я этого не хочу!
Ароматы сандала и корицы витают уже на подходе к гостинице, привлекая приезжих знакомыми южными запахами. К тому же персонал готов на всё, лишь бы перебить душок от пота, год за годом въедающийся в стены здания. Всё дело в дишцах: попадая в ТаУттара, они выбирают вспотеть, но не замёрзнуть. Укутанные в только что купленные шубы и сопутствующие меховые товары, они продолжают слишком быстро слишком по-южному носиться по городу.
Ты опоздала на десять минут, гремит знакомый голос с нарочито деланым северным акцентом.
Благое утро, малыш! Дико извиняюсь, обходила очередную толпу твоих шумных копий за три квартала, иронично парирует Сеф.
Управляющий опускает на неё раздражённый взгляд и демонстративно стучит по циферблату массивных грязно-золотых часов у себя на запястье. Скривив губы, Сефу осматривает холл: народу битком, гости обтирают пот со лба ажурными платками и бесконечно просят воды. Больше и больше воды! Работать уже совершенно не хочется, но мысль на тему «как отпроситься домой» не успевает развиться. Милада хватает Сеф за локоть и в полном молчании отводит к стойке. Хозяйка гостиницы скользит дальше по коридору, а опоздавшая прячется за ресепшен, плюхаясь прямо на пол.
Сверху раздаётся перманентно радостный голос:
Рид умудрился выдушнить ей большую часть мозга всего за
Десять минут, добавляет Сеф, одну за одной освобождая красные пуговицы пальто.