Останавливаюсь перед большим двухэтажным домом в пригороде Магадана. Значительная огороженная территория покрыта снегом, сверкающим в свете фонарей. Лай собак разносится по двору, а кошка трется о ноги, провожая до самого порога. Двоюродная сестра каждый год принимает гостя в своем доме, выделяя большую комнату, которая имеет собственный вход. Не знаю, с какой целью это помещение было отделено, но оно, можно сказать, является моим законным пристанищем на все время пребывания в доме Иры и Андрея. Свет в окнах отсутствует, а значит, все уже отдыхают. Обхожу дом и, стараясь не шуметь, проскальзываю в уютную комнату, где тепло и сухо. Здесь я чувствую себя комфортнее, чем в московской элитной квартире на двадцать втором этаже. Смена обстановки, которая мне так необходима, является своего рода перезагрузкой перед тяжелым годом, насыщенным сделками, графиками и переговорами.
Принимаю душ и падаю ничком на кровать, где уже устроилась кошка, нагло присвоив часть принадлежащего мне пространства.
Возвращаясь к событиям сегодняшнего дня, останавливаюсь на блондинке, попавшей под колеса моей машины. Вполне обычная, ничем не выделяющаяся, но притягательная.
«Сказочник» хмыкаю, вспоминая брошенное в меня напоследок.
И вот ничего особого не сказала, но внутри царапнуло, словно в это слово вложила все имеющиеся ругательства. Нутром чувствую, мне еще представится шанс ответить.
Глава 6
Маша
Пока соседка обхаживает деда после ухода врача, провожу инвентаризацию вещей. Отсортированы и разложены по коробкам, по всем правилам Ефрема Ильича. Он аккуратист и считает, что у каждой вещи есть свое место в доме. Не любит перестановок и смены привычного, поэтому каждый предмет находится там, где и был почти пять лет назад, когда я покинула этот дом. Словно время застыло в высокой напольной лампе, уютном мягком кресле и овальном зеркале в деревянной массивной раме.
Вскрываю поочередно коробки и нахожу зимний комбинезон, свитера, нательное белье и несколько пар дутых сапог, спасавших меня холодными зимами. Точнее, зимы здесь всегда холодные, но в особенные дни, когда заметает снегом и бушует метель, подгоняемая северным ветром, весь этот набор непременно пригодится. Моя дубленка останется в шкафу до самого отъезда, не предназначенная для этой местности.
Ты зачем всем сказал, что у меня жених есть? спрашиваю сразу, как только за соседкой закрывается дверь.
Уже передали, вздыхает дедушка, перебирая ногами в сторону кухни.
А ты сомневался? За Зоей не заржавеет.
Собирательница сплетен, плюется и сыплет ругательствами. Достали они меня: «Что Маша? Как Маша? С кем Маша? Устроилась в Москве? А замуж когда? А дети? Тебе, Ефрем Ильич, правнуков нужно успеть понянчить». Любопытство кошку сгубило. И эти туда же. Затихнут немного, а потом по новой те же самые вопросы Вот я и ляпнул, чтобы отвязались.
Отвязались?
Куда там! всплескивает руками. Подробности же нужны: кто, что и с кем! Выведать, выспросить, вытянуть
А ты что? уточняю, чтобы понимать, какой версии придерживаться, в случае если Зоя не единственная, кто желает покопаться в моей личной жизни.
Сказал: приличный мужчина, бизнесмен, владеет свои делом В общем, что первое в голову пришло
Ну спасибо, вздыхаю, запоминая версию деда. А если в реальности он окажется доставщиком пиццы, который живет на съемной квартире?
Скажешь, что с бизнесменом рассталась.
Вот так просто. Ну дедушка Удружил так удружил, ничего не скажешь.
Как все просто у тебя.
Манюнь, ты и меня пойми. Достали эти свиристелки, под кожу влезут, прогрызут, просверлят, но своего добьются.
Деда, ты вроде у меня не из болтливых, с укором смотрю на родного человека. По крайней мере, я раньше не замечала, чтобы ты откровенничал со всеми подряд.
А я не со всеми, только, как назло, когда звонок от тебя, так Римма рядом крутится и ухо греет никуда не деться. Там слово выхватила, тут кусочек и все, через два часа весь поселок в курсе, что в твоей жизни происходит. Ругаю ее, а она извиняется и вновь за свое. Ай, отмахивается, опускаясь на диван и шаря рукой в поисках пульта от телевизора.
Так ты подальше от нее отходи или звонок скидывай, а перезванивай, когда один. Сложно?
А вот сложно, качает головой, тебе еще не позвони, когда хочешь. Ты у нас деловая, занятая, вечно торопишься, бежишь куда-то Поэтому и не пропускаю звонки.
То есть теперь я виновата?
А кто? Я, что ли?
Отлично! И как я не поняла? хлопаю себя ладонью по лбу. Весь поселок в курсе моей личной жизни только потому, что я звоню не вовремя. Замечательно, бурчу себе под нос, топая на кухню.
Мань, не бери в голову, голос дедушки доносится из соседней комнаты. Поболтают и забудут.
Зоя не забудет, разговариваю сама с собой полушепотом. Уверена, она не забыла, как утащила все мои вещи, пока класс был на физкультуре, а потом я нашла их в мусорке у дверей школы.
И как сегодня не припомнила при встрече удивительно. Больше в этот магазин не пойду. Лучше потратить полчаса, но закупиться в другом.
Вспоминая свой поход за продуктами, неосознанно тянусь ладонью к правому боку. Слегка придавив кожу, ощущаю саднящую боль, а подняв край свитера, вижу потемневшее пятно, которое завтра станет синяком. Открываю верхний ящик комода, который дедушка по-прежнему использует для хранения лекарств, и нахожу подходящую по показаниям мазь. Щедро натираю ушиб, постанывая от боли, и мысленно ругаю Сказочника, который был невнимателен за рулем.
В одном он прав: одежда и обувь неподходящие. Высокие каблуки неустойчивы на скользкой, укатанной дороге. Благо мужчина успел среагировать и вовремя остановиться, а то прокатилась бы с ветерком на капоте машины, костей бы потом не собрала.
В который раз за день вспоминаю его лицо, силясь представить без бороды, и не понимаю, кто предстал передо мной. Перебрав всех знакомых мужчин его возраста, не нашла ничего похожего, отчего прихожу к выводу приезжий. Охотников здесь всегда достаточно: приехал-уехал никто не вспомнит. Но Сказочник, кажется, здесь не впервые, а одежда указывает на городского жителя. Не из дешевых, брендовая, качественная и хорошо узнаваемая, если периодически прохаживаешься по торговым центрам. Мы с Кристиной ищем что-то поскромнее, но не отказываем себе в удовольствии поглазеть, удивляясь ценникам на, казалось бы, обычные вещи.
Заглядываю в комнату, где на диване посапывает дедушка. Укрываю, забирая пульт и выключая телевизор, а затем иду в свою комнату.
Устала. Перелет, рыхлый сон в самолете, пересадка и дорога домой, беготня весь день. Да и разница во времени дает о себе знать, нарушая привычный режим организма. Переворачиваюсь и охаю, ощутив боль. Веселая ночка мне предстоит. Проверяю сообщения и звонки, которых накопилось немало, уделяя внимание письму от Власова, в котором он требует, чтобы я вернулась через неделю и не забывала достучаться до Мельникова. С удивлением отмечаю, что абонент, то есть глава «МельникГрупп» появлялся в сети час назад, но, набрав номер, слышу привычное «недоступен». Не суждено мне связаться с мужчиной, поэтому просто дождемся окончания аукциона и подписания контракта. Что-то мне подсказывает, что Власов зря паникует, думая о худшем. Некоторое время ворочаюсь, но усталость берет верх, и я проваливаюсь в сон.
Так крепко сплю, что когда ощущаю прикосновение к плечу, отмахиваюсь, желая понежиться в постели и порадоваться неожиданному отпуску не по своему желанию. Но вспоминаю о состоянии деда и резко поднимаюсь, хватаясь за бок.
Тихо-тихо, дедушка ласково гладит по плечу, успокаивая мой взбесившийся организм. Это я.