Ингвэ медленно качнул головой.
Потому что они ждут. Они сейчас не столько радуются снегу и фонарикам, сколько тому предвкушению неизвестного, но чего-то очень радостного и приятного. Праздник пройдёт, и не будет уже того восхитительного чувства сюрприза. Будет лишь приятное послевкусие после замечательного и редкого события. Только память, которая сохранит тот день, как один из лучших.
Я встала и посмотрела на Ингвэ сверху вниз.
В общем, я хочу сказать, что сейчас все гораздо более счастливы, чем будут после. И пусть оно отложится ещё на какое-то время, ничего страшного не произойдёт. Всё равно точной даты никто не знает.
Брат пристально смотрел на меня, не говоря ни слова. Я тоже стояла и молчала. Мне больше нечего было сказать.
Наконец, он встал.
Спасибо, он благодарно обнял меня, и я ответила ему тем же. Спасибо, что поддерживаешь меня. Даже не знаю, как раньше без тебя справлялся.
Вообще не представляю, немного ворчливо отозвалась я, и он, фыркнув, обнял меня ещё крепче, а потом, отпустив, отошёл к окну и выглянул в сад.
Ладно, пусть всё идёт своим чередом. Главное, что у нас уже всё готово. Но только вот, он замялся. Чем нам теперь заняться?
Чем ты раньше занимался? удивилась я. Брат, ну что за вопросы?
Флэр
Ну ладно, я села в его кресло и, скрестив пальцы рук, закинула ногу на ногу. Ты устал от всего того, что делал раньше. Зимние забавы тебе уже тоже чуть надоели, и теперь ты сам находишься в каком-то волшебном кураже, когда хочется чего-то, сам не знаешь чего.
Ингвэ прервал наблюдение за гуляющими мимо наших окон тремя старшими эльфами и удивлённо взглянул на меня.
Откуда ты знаешь?
Я достаточно пожила на этом свете, насмешливо сообщила я.
И что же тогда ты можешь предложить сделать?
Я задумалась.
Могу предложить встретиться с остальными и подумать, чем займёмся. Возможно, у кого-то уже припасена сногсшибательная идея.
Ингвэ с сомнением прищурился, но, прежде чем он сказал хотя бы слово, я быстро протараторила:
Пять голов лучше, чем одна.
Он хмыкнул.
Ладно, в этом действительно есть смысл.
Я усиленно закивала.
Тогда давай соберём остальных в большой зале? предложил он.
Не теряя ни минуты, согласилась я.
Стоило нам выйти в коридор, как нам встретился запыхавшийся Ландир. Я при виде него слегка порозовела, что не осталось незамеченным для Ингвэ. Бросив на меня подозрительный взгляд, он обратился к другу.
Куда торопишься?
Я бежал к вам, признался Ландир, отбросив с лица длинную светлую прядь и сверкнув синими глазами в мою сторону. Баэглор что-то нашёл и хочет показать, что именно непонятно. Но выглядел он крайне загадочно.
На ловца и зверь бежит, я взглянула на Ингвэ, и тот понял, о чём я.
Где он?
В большой зале, Ландир махнул рукой себе за спину. Просил всех собрать.
Замечательно, довольно улыбнулся Ингвэ. Что-то мне подсказывает, что так просто он нас бы собирать не стал.
И он с предвкушением потёр руки.
Через пятнадцать минут в большой просторной зале, в которой, кроме нас никого не было, можно было наблюдать следующую картину: мы впятером сидели на лавках вокруг одного из столов и молчали. А прямо перед нами лежал огромный свиток полуистлевшего пергамента и красная атласная лента, которой он был перевязан несколько минут назад. На лицах каждого из нас были написаны разные эмоции: Ландир сидел, скептически подняв бровь и скрестив на груди руки; русоволосый и сероглазый Миэрос хмыкал себе в ладонь, стараясь сделать вид, что он кашляет, хотя по лицу было видно, что он еле сдерживает смех; Баэглор, затянувший сегодня свои длинные тёмно-русые волосы в высокий хвост, сиял так, как будто он гордый отец этого свитка; Ингвэ задумчиво щурился, скрестив перед собой на столе руки, и по глазам было видно, что он уже продумывает какой-то план; я же сидела, уставившись на ленточку.