Он работает здесь только неделю и Олега видел, наверное, дважды.
А остальные?
Он пожал плечами.
Я не знаю. Некоторые сказали, что постараются прийти. Но, наверное, одни только заступили на смену, а другие еще работали, ты же понимаешь
Он выглядел несколько смущенным.
Итак, братан не был здесь популярен, отметил я.
Я бы так не сказал. Понимаешь, он был достаточно замкнут
То есть он не очень-то старался им понравиться?
Котик еще раз пожал плечами и нахмурился, Я заметил, что он чуть-чуть покраснел. Бармен вернулся со стаканами и кружками.
Хотите что-нибудь к пиву? Креветки, вобла, раки, лангусты
Со времени моего последнего посещения, когда посетителям предлагалась только соль грубого помола, «Карусель» сделала явный шаг вперед.
Креветки. Сколько с меня?
С креветками стольник и мы в расчете.
Цены здесь были покруче столичных, но я ничего не сказал и обернулся к Котику.
Хочешь что-нибудь еще?
Мне тоже креветок, если можно.
Я рассчитался за выпивку, и мы сели за столик недалеко от двери. Я выпил коньяк и запил пивом. Котик дал мне сигарету и прикурил. Сквозь мутное окно я видел, как по Свободной улице проносятся машины и куда-то спешат пешеходы. Время от времени в двери бился ветер.
Котик, спросил я, положив руку ему на колено, а каких отношениях ты был с Олегом?
В каких отношениях? Он попытался положить руку мне на руку, но я крепко сжал его колено так, что он ойкнул и понял, что сейчас не время заигрывать со мной. Я уже говорил. Мы работали вместе почти целый год.
Да, я понял. Насколько хорошо ты его знал?
Он снова сдвинул брови.
Ну, у нас с ним ничего такого не было. Ничего из того, о чем ты думаешь. Мы с ним были просто приятелями, у него была другая ориентация, отметил он с оттенком легкого сожаления в голосе, но это не влияло на наши взаимоотношения. В перерывах мы обычно разговаривали о футболе, о политике и все такое.
Вы когда-нибудь возвращались вместе домой?
Нет, мы общались только в рабочее время.
И никогда вместе не выпивали?
Да нет же. Разве ты не понимаешь? Он меня ужасно стеснялся. Он пожал плечами и пристально посмотрел на меня, как бы ожидая, чтобы я проявил близкую ему ориентацию. Только однажды я встретил его в «Короне», и мы выпили по стаканчику. Но это было всего один раз.
Хорошо, а с кем он был близок?
У него была подруга, артистка. Рита.
Он тебе когда-нибудь рассказывал о ней?
Никогда.
В таком случае, откуда ты ее знаешь?
Он искоса взглянул на меня.
Как тебе сказать, в заведениях, подобных этому, она достаточно хорошо известна.
Известна как проститутка, так?
Он еще раз исподлобья взглянул на меня.
Ну, не совсем так прямо неуверенно ответил он.
А как? Мне нужно это знать.
Ну пожалуй. У нее репутация не профессиональной давалки, а скажем так, любительницы. То есть она давала за бабки не каждому, а через одного с разбором и ужином в кабаке. И брала не зелень, а рыжье и прочие подарки. Так что порой раскручивала мужиков покруче любой путанки.
И все знали об этом?
Думаю, да.
И Олег тоже?
Он отпил пива и немного помедлил с ответом.
Я не знаю.
Но ты не счел нужным рассказать ему правду?
На моем месте ты бы тоже не заговаривал об этом. К тому же он наверняка все это прекрасно знал. Она не очень-то и скрывала это. Что, думаешь, она здесь с мужиками не бывала? Еще как бывала, правда, в компании. Я уж не знаю, что она там ему потом рассказывала, куда они сваливали всей компанией в третьем часу ночи, но он был доволен. Ну и флаг ему в руки, вернее, царство небесное, прости Господи
Ясно, подытожил я. Потом я сделал большой глоток пива и продолжил: А Олег когда-нибудь рассказывал о своей жене?
Какой жене?
Настоящей жене. Дина ведь откуда-то взялась, не так ли?
Нет.
Но ты знал, что у него была жена?
Ну, я догадывался
А Дину ты до сегодняшнего дня когда-нибудь видел?
Да, она порой забегала в бар, стрельнуть деньжат и все такое.
А о ней Олег говорил с тобой?
Да.
Что он о ней рассказывал?
В основном, о том, что делал дня нее: как устраивал спальню, переклеивал обои в доме, потому что она хотела поярче Все в том же роде. О дочери он любил рассказывать.
Да, Дина единственное, что у него было, сказал я.
Котик пил пиво, глядя на меня внимательно.
Хочешь, я тебе расскажу о его семейной жизни? спросил я.
Он не ответил.
Жена Олега была одной из тех женщин, которые вечно бегают по магазинам с сумками, в платках на голове, в неизменных очках и с сигаретой во рту. Она была на редкость недалекая баба. Она и до свадьбы не очень-то следила за собой. А после свадьбы была уверена, что в первую брачную ночь так осчастливила Олега, что больше от нее ничего и не требуется. Сколько я ее помню, она никогда не снимала свои очки, хотя они нужны ей были как рыбке зонтик. Просто кто-то брякнул ей однажды, что в очках у нее на редкость интеллигентный вид, и с тех пор она их не снимала, а вместо Нинки требовала, чтобы ее звали только Нинелью. И тем не менее Олег женился на этой лахудре.
Котик не отрывал от меня взгляда.
А знаешь, что потом произошло? Какие-то придурки вьетнамцы поселились в соседнем доме. Однажды Олег на работе порезал о стекло руку, и ему пришлось пойти к врачу наложить швы. Когда он вернулся домой, Нинели не было, ему никто не открывал. Он вышел на улицу посмотреть, не идет ли она, но и там никого не было. Он уже возвращался, но тут увидел, что его жена выходит из дома с одним из этих вьетнамцев. Сначала он ничего не понял. Но когда она, заметив его, попыталась удрать тогда до него дошло. Он поймал ее, затолкал в дом и, видимо, избил. Спустя несколько дней вьетнамцы укатили торговать в Москву или еще куда-то, и она уехала с ними. Дине тогда было всего семь лет.
Черт, неудивительно, что Олег никогда не рассказывал о ней, отреагировал Котик. Ох уж мне эти бабы! продолжал он, доверительно склонившись ко мне. Поверь, только истинная мужская верность и дружба
А знаешь, что она сделала потом? спросил я.
И что же она сделала? поинтересовался Котик.
Через несколько дней. после бегства Нинель послала Олегу письмо. Он получил его в день похорон нашего отца. Я был при этом. В письме она вылила на Олега весь свой запас ругательств, а закончила признанием, что Дина не его дочь. Она написала, что ее отцом являюсь я. Она прекрасно знала, что для Олега значила дочь, потому и написала все это.
твою мать! с негодованием воскликнул Котик.
Олег показал мне письмо, продолжал я, он держался спокойно, пока я стоял и читал, а затем сказал:
«Зуб, я не хочу, чтобы ты впредь переступал порог этого дома». Он получил письмо днем раньше. У него было время, чтобы напиться, наброситься на меня с кулаками, все что угодно Но он просто сказал, что больше не хочет иметь со мной дела, и все.
Выходит, он ей поверил?удивился Котик.
Я кивнул.
Но это была неправда?
Я не знаю, честно ответил я.
Котик посмотрел на меня озадаченно.
Я действительно перепихнулся с Нинкой незадолго до их свадьбы. Мне тогда было всего двадцать лет. А Дина появилась восемь месяцев спустя после их свадьбы. Короче, я не знаю. Я видел девочку сегодня впервые за восемь лет, а до этого помнил ее еще совсем ребенком.
Котик молча смотрел в свой стакан.
Я хорошо помнил, как это все произошло. Однажды я возвращался домой из кабака и встретил Нинку с двумя подругами. Все они были вдрабадан пьяные. У них был девичник по поводу Нинкиного предстоящего замужества.
Когда я с ними столкнулся, им уже вполне хватало. Нет более омерзительного зрелища, чем упившиеся девчонки.
Одна из них жила поблизости. Она предложила всем зайти к ней на чашечку кофе. И я согласился. Я тоже был не слишком трезв и уже положил глаз на одну из этих кисок.
Когда мы пришли и на столе появилась выпивка, начались похабные анекдоты. Во мне проснулось что-то животное.
Я сидел в просторном кресле, Нинель напротив, а ее подружки расположились на диванчике. Нинель не задумывалась о позе, которую она приняла, сидя в широком кресле, и я мог беспрепятственно разглядывать ее ноги до того места, откуда они брали начало. Впрочем, я ни на что не претендовал, потому что был слишком пьян. Она из девиц отпустила какую-то сальную шутку по поводу Нинкиной позы, а та, развернувшись, задрала ей юбку, сказав что-то типа: «А теперь мы все посмотрим, чем ты можешь похвастаться». Шутница ответила тем же, и они начали вдвоем скакать по комнате, пытаясь задрать друг у друга юбки. При этом они пронзительно визжали и гоготали, на всем протяжении этого спектакля посматривая на меня. Они были настолько пьяны, что орали во всю глотку.