Пожалуйста, выслушайте меня, просила его Нина. Мы можем помочь вам справиться с Карконом. Доверьтесь нам.
Довериться?! Вам?! Совсем спятила! Да если я доверюсь вам, точно окажусь в дурдоме! Я хочу немедленно вернуться в мэрию и переговорить с Пьетро Зулиным. Пусть журналист своими глазами увидит, что я жив, здоров и никуда не делся! отрезал мэр, собираясь этим поставить точку в общении с ребятами.
Ну и как вы намереваетесь решить проблему дворца Ка дОро? Будете встречаться и договариваться с Карконом? Хотите, чтобы венецианцы действительно оказались в лапах мерзкого колдуна? Нина, не сдаваясь, предприняла еще одну попытку достучаться до мэра.
Да, я действительно не знаю, что мне делать с князем, признал мэр, обескураженно качая головой.
Ческо взял его за руку:
Мы поможем вам. Но и вы тоже должны помогать нам. Если мы с вами не заключим союз, тогда, можете быть уверены, все кончится очень плохо! Плохо для всех! Я чудом вырвался из когтей Каркона, он пытал меня
Пытал тебя? Почему? Людовико закрутило в водовороте недоверия и страха.
Потому что он злодей! И хочет установить повсюду господство Зла! Он бессердечный негодяй. Мы уже несколько раз сражались с ним. И всегда побеждали. Но сейчас мы хотим уничтожить его навсегда. Мы должны сделать это! Мы хотим сделать это! отчеканил Ческо с решимостью в голосе.
Людовико растерянно смотрел на ребят. «Может быть, действительно довериться им? Нельзя допустить, чтобы Венеция оказалась во власти ужасного Каркона!» Мысли путались в его воспаленном мозгу. С обреченным видом он опять достал из кармана брюк белый носовой платок и промокнул залитое по́том лицо.
Хорошо. Объясните мне, что вы хотите сделать. Только не врите!
Еще немного, и у нас будет план того, как изолировать дворец Ка дОро, чтобы он не угрожал спокойствию наших граждан. Главное, чтобы никто не мог приближаться к этому зданию. Поэтому очень важно, чтобы вы срочно издали специальный декрет, потребовала Нина, глядя ему прямо в глаза.
Декрет? удивился мэр.
Да, декрет, в котором объясните горожанам, что Ческо не смог закончить фразу, поскольку мэр с горячностью перебил его:
Объяснить им, что город во власти магов?! Такое уже было! Вы забыли, что мой предшественник обклеил все стены указом против магии? Да, теперь мы знаем, что это была уловка мошенника и мага-дружка Каркона. Но если сейчас я издам указ, в котором будет сказано, что магия опять Вы представляете, что подумают венецианцы? Они возненавидят меня! Они будут смеяться надо мной или, чего хуже, потребуют моей отставки! Мэр обессиленно оперся о стену.
Нет, на этот раз они поверят вам. Искренность признак честного человека! поспешила заверить его Нина.
Людовико Сестьери понял, что другого выхода у него нет, и сдался:
Ладно. Я согласен. Но скажите мне, как вам удастся изолировать дворец Ка дОро?
Дайте нам пару часов и убедитесь, что поступили правильно. Поверьте, у вас не будет повода пожалеть об этом, улыбнулся ему Ческо.
Когда дверь Зала Розовых Углов распахнулась, Люба и Карло ждали, стоя в холле.
Мэр медленно побрел к выходу, попрощался, не поднимая головы, и, бормоча что-то себе под нос, покинул виллу «Эспасия».
Люба не успела задать вопрос Нине, как зазвонил телефон.
Алло? ответила она, снимая трубку.
На другом конце что-то сильно затрещало, и затем издалека сквозь помехи послышался женский голос:
Привет, Люба, это Вера. Нина дома?
Русская няня моментально передала трубку девочке Шестой Луны:
Это твоя мама.
Разговор продолжался недолго, потому что было очень плохо слышно. Нина все время повторяла, что у нее все хорошо, не давая время Вере задавать неудобные вопросы.
За меня не беспокойся, мама. Мы с ребятами все время занимаемся. Так что все в порядке! привирала Нина, опустив глаза. Не думайте обо мне, развлекайтесь, наслаждайтесь путешествием.
В этом раю мы только этим и занимаемся! старалась перекричать шумы в трубке Вера. Через пару дней войдем в Карибское море. Прошу тебя, малышка, позвони тетям в Мадрид, а то они беспокоятся о тебе!
Хорошо, обязательно позвоню. Чао, мама! Поцелуй папу!
Нина положила трубку под настороженными взглядами Любы и Карло. Спустя несколько секунд мертвой тишины, оба вздохнули с облегчением. Слишком много усталости накопилось за последние дни, до предела натянув нервы, и не только у русской няни.
Нина же, вернувшись мыслями к тому, что за эти дни произошло и с чем ей еще предстоит встретиться, испытала чувство досады и злости. Подняв голову, она встретилась с внимательным взглядом Любы.
Никаких вопросов, прошу тебя! сказала девочка. Если позвонят родители моих друзей, ты знаешь, что им сказать. Ни ты, ни Карло не открывайте никому дверь. Хорошо?
Люба согласно кивнула, Карло вздохнул, и оба они пошли на кухню. За ним последовали голодные кот и пес.
Возвращаясь в лабораторию через Зал Дожа, ребята увидели на переплете толстенной книги, стоящей на верхней полке шкафа, двух маленьких улиток с желтыми в синий горошек ракушками.
Липкие улитки? Что они делают среди книг? спросил Ческо, задрав голову.
Клянусь всем шоколадом мира, они кормятся страницами моих древних бесценных документов! испугалась Нина.
Ческо схватил лестницу и взлетел по ней, словно у него горело под ногами. Добравшись до улиток, он замер, видя, как их крошечные глазки на кончиках тонких, колышущихся антенн повернулись к нему.
Мальчик протянул руку, чтобы взять улиток, но, едва он коснулся антенн, улитки втянули головки в ракушки и поползли к краю шкафа.
Ну что, поймал их?! крикнула в нетерпении Нина.
Мальчик схватил рукой обе раковины и сразу же почувствовал, как защипало его ладонь. Слизь от улиток потекла сквозь пальцы. Липкие густые капли упали на пол, образовав совершенный равносторонний треугольник. И в ту же секунду улитки превратились в огонь, полыхнувший двумя маленькими оранжевыми язычками пламени.
Ческо, испугавшись, разжал ладонь и затряс рукой, чтобы остудить ее, а два огненных язычка заколыхались в воздухе, несколько раз перекрестившись между собой. Нина снизу смотрела за этим, не веря своим глазам.
Затем оба огонька слились в искрометном танце и, внезапно вновь разделившись, принялись летать зигзагами среди книжных шкафов. Один замер у третьего шкафа, точно напротив небольшой книжки с черной обложкой, а второй продолжал свой танец вокруг рукоятки старинного ножа для разрезания бумаг, торчавшего среди книг пятого шкафа.
Ческо, замерев на ступеньке лестницы, ощущал себя полным болваном.
Две улитки, два огонька и треугольник Это алхимические знаки, выговорила наконец Нина дрожащим голосом.
Пламя, висевшее у третьего шкафа, обволокло книжечку с черной обложкой и сбросило ее на пол рядом с треугольником. Следом другое пламя, закрутившись вокруг рукоятки ножа, швырнуло его к ногам девочки Шестой Луны.
Ческо спустился с лесенки, вытер руки, испачканные липкой слизью, и с любопытством уставился на маленький черный томик, не прикасаясь к нему. Нина, напротив, подняла нож.
Оба огонька сместились к центру комнаты, слились в одно ослепительное пламя, которое мгновенно исчезло, рассыпавшись по всей комнате тысячью голубоватых искр.
Открой скорее эту книгу! велела Нина другу. Мальчик поднял книгу с пола и откинул обложку. За ней была серая страница, на которой отчетливо читалась красная надпись:
TRIANGOLUS INQUINATUS
Это латынь. Переводится как «загрязненный треугольник». Ческо не составило труда перевести оба слова.
Это наверняка относится к треугольнику, образованному слизью улиток, сморщилась Нина.
Мальчик перевернул серую страницу и с изумлением увидел черно-белую фотографию фасада дворца Ка дОро, обмотанного колючей проволокой. Внезапно изображение ожило и послышалась мрачная музыка, звучавшая, скорее всего, в комнатах Каркона. Нина протянула руку, чтобы дотронуться до фотографии, но чей-то глубокий вздох за ее спиной не позволил ей сделать этого. Нина мгновенно выхватила Талдом, готовая пустить его в ход. Подозрительный вздох сменился звучащим с трудом, каким-то очень хриплым древним голосом, доносящимся будто из глубины веков.