Обманули Твари! он с силой треснул здоровым кулаком по бедру. Усыпили! Заставили поверить!
Беги, государь, коротко бросил Прекрасная Слеза. Золотые прикроют.
Что? Нет! Они еще далеко, мы все успеем уйти!
Не так уж и далеко Бегун добежит быстрее, чем я съем ножку индейки. Войско, конечно, дольше будет идти, но вдруг у них там много бегунов? Задержат, а тут и остальные подойдут. Нет, беги сейчас и сразу! А мы их задержим. Вон там отличный утес, если первыми его займем, нас долго выпихивать придется.
Командующий свесился с края крыши:
Золотые! Сбор перед лестницей! Всем! И живо! обернулся к Коллилю. Твои толимеки с нами?
Я Мы должны красномордый толимек заметно побледнел.
А! Чужой с тобой! махнул рукой Прекрасная Слеза и направился к люку.
Стой, генерал! выкрикнул Хуакумитла. В его голосе Сыну Обезьяны послышался страх. Не надо! Это неправильно
Как раз всё правильно, государь, неожиданно улыбнулся командир золотых. Ты вот не знаешь, а я ведь чуть второй раз тебя не предал Ннака ведь говорил со мной. Намекал. А я промолчал тогда Снова промолчал. Так что в третий раз я уж исполню свой долг до конца! А то что я скажу Золотому Змею?
Он снова пошел к люку. Но замер.
Я хочу поблагодарить тебя, владыка. Никогда в моей жизни не было столько счастья, сколько под твоей властью. Это были отличные пять лет!
Это тебе спасибо неуверенно ответил Сухая Рука. Он был заметно растерян.
Войско начинает спуск с холма, тихо сказал Сын Обезьяны, который не переставал наблюдать за врагом.
Владыка быстро повернулся к жене и ее брату.
Быстро вниз! Собираться некогда, идем налегке. Белые нас прикроют.
Я никуда не пойду! Я князь! возмутился вдруг мальчишка, сжав кулаки, и у Сына Обезьяны тревожно кольнуло сердце.
Туа
Я тоже остаюсь!
Что? Прекрати!
Нет! девчонка ощерилась, излучая невозможную для ее крохотных размеров ярость. Это мой народ, и ему грозит опасность! Я. Здесь. Нужна.
И Хуакумитла спасовал.
Ну, что ж Наверное, так и надо. Я умоляю вас обоих: берегите себя! Не вступайте в борьбу, проявите покорность. Говорите им, что я был жестоким захватчиком, подчинившим вас силой. Врите в глаза и не бойтесь.
Он хотел сказать что-то еще. Но так и не решился.
Сын Обезьяны, собери всех четлан во дворце. Уж им-то точно надо будет уходить
Надо, владыка. Но соберет их кто-нибудь другой.
И ты
Ты доверил мне этого мальчика, и хочешь, чтобы я его сейчас бросил? спокойно парировал советник.
Впервые за последнее время Сухая Рука улыбнулся.
Я знал, что не ошибся в тебе. У князя не могло быть лучшего наставника. Жаль, что это может стоить тебе жизни. Такие, как ты он не договорил.
Я защитю дядю Сына Обезьяны! грозно свел брови Чокопиц.
Ты уж постарайся, князь, без доли улыбки ответил четланский правитель. И сестру сбереги. Постарайтесь выжить все. Враг силен и опасен, врите ему, не стесняясь. А, даст Змей, и я вскоре вернусь.
Сын Обезьяны понял, что Хуакумитла уже начал врать.
На крыше остался только он. Туа-Онче увела брата вниз: прислугу собрали вместе, чтобы спрятать хоть часть сокровищ княжеской казны. На востоке, на утесе, который успел занять первым Прекрасная Слеза, вовсю шел бой. Крики и грохот доносились даже до дворца. А на западе, меж дворов и огородов тихо бежали меньше сотни четлан: несколько двадцаток Белого воинства и пара десятков горцев, которые уже жили в Уекахуа. Среди них бежал и владыка.
Сын Обезьяны их толком и не видел, но продолжал молить всех духов, чтобы они помогли Аскуатле довести Сухую Руку до дома.
Пролог. Воронов Волос
Стой! хмурый стражник на воротах Аграбы поднял руку. Кто такой? Куда идешь?
Какалотцонтла, Воронов Волос, медник. На работу иду, слегка возмущенно ответил юноша.
Медник? стражник свел брови еще сильнее и уставился в восковую табличку (неужто читать умеет?). Вам велено сразу ко дворцу идти.
Зачем?
Вот там и узнаешь! Не загораживай лестницу!
Волос пожал плечами и пошел ко дворцу. Он не злился на твердолобого золотого. Последние дни все в Излучном были сами не свои. А уж Золотое воинство и подавно. То, что от него осталось. Жизнь изменилась окончательно с того момента, как в столицу вместо большого каравана, оправившегося на юг, вернулись сотни полторы четлан. В Толимеку вторгся враг, был он бесконечно многочисленным и полным ярости. Золотые во главе со своим предводителем встали на пути врагов и полегли, прикрывая отход владыки. По счастью, Хуакумитла спасся. Он какое-то время пробыл в Мангазее, надеясь дождаться хоть кого-то из оставшихся в Уекахуа воинов. Дождался. Несколько измученных золотых добрались до четланской крепости, сообщили, что пали все, Прекрасная Слеза отправил в иной мир множество врагов, но сразили и его. И сейчас враг движется на запад, пожирая всё на своем пути.
Они уже точно сообщили, что в Толимеку пришли теночки-астеки. Не получив согласия владыки Сухой Руки на своих условиях, они не стали продолжать переговоры, а просто молча собрали армию и пустили ее по старому пути, по которому раньше ходило войско аколуа. Похоже, этот народ ничего не боится и ни в чем не сомневается.
Теперь Излучное превратилось в растревоженный муравейник, куда бросили камень. Город гудел и ждал неминуемого. На юге и на севере по берегам Мезкалы разместили дозоры, которые по нескольку раз в день отчитывались: всё ли спокойно.
Пока было спокойно. Несколько перепуганных торговцев, прибывших с низовий, сообщили, что астеки двинулись на Закатулу. Это был великий город, и у многих возникла надежда, что захватчиков остановят. Но Сухая Рука лишь покачал головой и прямо сказал: Закатулу могли бы захватить и четлане, если бы захотели. Так что сейчас можно гадать лишь о том, сколько дней продержится торговый город. И будет ли он вообще сопротивляться.
Владыка и его двор готовились покинуть Излучное. Это знали все. Все видели, как на Серой Воде сколачивают плоты, собирают свободные лодки. Люди владыки перетряхивали казну, паковали всё нужное и готовили к вывозу. Их, медников, поставили только на переплавку имеющейся руды, велев остановить иные работы. Владыка собирался забрать с собой весь металл.
Своих товарищей Какалотцонтла увидел издалека. Перед входом во дворец собрались все люди Циля Наукаля: и стектладувы, и мастера тумбаги, и зольноводники.
Бегом! замахали они Воронову Волосу. Ты последний!
Парень, не понимая в чем дело, все-таки перешел на легкий бег и присоединился к общей толпе. Главный мастер Луч Света проводил его хмурым взглядом (сейчас вообще другие взгляды остались?), поднял руки и зычно заговорил:
Сегодня мы будем сворачивать всё производство. Сейчас каждую группу будут по очереди вызывать к владыке, и он по списку скажет, кто пойдет с ним в Крыло.
Нас заберут в Крыло? удивился кто-то в толпе.
Кого-то из нас тут оставят?! более испуганно воскликнул другой голос.
Я что-то неясно сказал? устало спросил Циль Наукаль; обвел притихших мастеров красными глазами. Ждите, когда вас позовут.
И ушел во дворец.
Разумеется, первыми вызвали тумбажных литейщиков элиту всего Ка-Бэ. Оставшиеся расселись прямо на земле и начали перешептываться.
Говорят, мы даже в Крыле не останемся, авторитетно заявил кто-то из стектладувов. Уже несколько месяцев строят тайный город в горах. Там уже всё есть: и дома, и хранилища, полные маиса, и печи для всех работ.
Ну, ты заливаешь! хмыкнул Какалотцонтла. И кто там эти печи построил? Дикие оцколи? У нас лично ни одного мастера не забирали. А у вас? То-то же!
Тумбажники вышли довольно скоро.
Довольные какие, пробурчал приятель Воронова Волоса. Похоже, всех заберут.
Медники! рявкнул черный. Золотых осталось так мало, что даже стражу во дворце теперь несло Черное воинство. Четырнадцать человек!