Алексей кивком головы показал ей на машину. Женщина в платке начала выть и причитать, но никто её воплей не слушал. В ушах бился пульс. Как только за Алексеем захлопнулась дверь, машина рванула с места, оставляя жуткий лагерь позади.
Поели, бля Олег всё ещё тяжело и прерывисто дышал.
Я не поел! прогудел Семён и все засмеялись. Долгим, нервным смехом.
Мы, походу, единственные нормальные остались. Миша улыбался, его это откровение радовало больше, чем расстраивало.
Расскажи, ты кто хоть? Таня ласково похлопала Женю по плечу.
Я Женя, мне 19. Женщина в платке это моя мама, сказала она и опустила глаза, Она ещё до эпидемии ходила к этому Якову бородатому, у него свой приход был. Секта. Но безобидные. Песни пели, молились. У меня папа год назад погиб в аварии, мама очень убивалась, а с ними полегче стало. Мне всё равно было, у меня своя жизнь. А как все поумирали, мать побежала в дом к Якову. А он живой. Автобусы собирает, людей живых. Мы и поехали. По пути людей брали. Сначала только живых, а потом, когда они тоже умирать стали, то и мёртвых. Полных два автобуса покойников набили. Три дня стояли лагерем тут, собирались дальше ехать, куда-то на Урал, там Яков деревню таких же сектантов знает.
Ты говоришь, живых находили, неужели только бабка и ты с матерью остались? Олег смотрел недоверчиво.
Только мы и остались. Сначала десять живых было. Потом, после первого сбора мертвецов женщина заболела и к ночи умерла. По дороге ещё мужик с бабой померли. Старик тоже. Парень молодой бежать хотел, Яков его догнал и задушил. И ещё девочка ещё была, маленькая Она есть с покойниками не хотела. Мать её насильно кормить стала, та подавилась. Хлопали ей по спине, трясли, а она посинела и умерла. Мать её теперь сама кормит и дочкой зовёт
Женя замолчала и отвернулась к окну. Да и что тут скажешь. Щёлкнуло что-то у людей в головах и не поймёшь: кто в своём уме, а у кого давно разум в катышек свернулся.
Машина почти летела по пустой трассе, красная полоска заката сменилась чёрной южной ночью с крупными гроздьями звёзд. Семёна за рулём сменил Мишка, ночь обволакивала белую скорую помощь и отступала, сначала только от огней дальнего света, потом и от боков и постепенно истаяла серым мороком. Из-за горизонта вынырнуло оранжевое ласковое солнышко. Проснулся на переднем сидении Алексей. Он тёр глаза и смотрел вперёд с блаженной улыбкой. Там, в сочных апельсиновых лучах на горизонте сверкало и переливалось настоящее море.
Со стороны они напоминали большую семью. Будто пожилая мать с детьми и их супругами приехали к морю. В начале декабря. Таманский полуостров встретил сильным ветром, пробирающем до костей, штормом и инеем на проводах. Тёплый юг оказался не таким уж и райским.
Холодно Олег дул на замёрзшие руки, Ни разу на море не был зимой.
В Батыйске уже занесло снегом улицы, спрятал зимний покров мёртвых людей, замёл следы. Но Олег об этом не знал и старался не думать. Стали искать место, где теперь остановиться. Скорая кружила по узким улочкам в поисках подходящего дома. Ничего Двухэтажные шлакоблочные дома, пятиэтажки, девятиэтажки, дома без печей.
Блиин, вот мы лоханулись тут вообще печками не топят по ходу. Миша нервничал и причитал.
Не нагнетай, топят! Найдём! Алексей в свои слова сам не очень верил, но слушать зудёжь Мишки не хотел.
Ещё час они ездили по улицам то одного посёлка, то другого, пока, наконец-то, не нашли дом с камином. Большой, красивый. Протопить эту дачу камином может и не выйдет, но будет не холодно. К тому же рядом с коттеджем обнаружилась сауна на дровах и уличная кухня. Роскошно, если дров побольше найти. Возле сауны была только низенькая декоративная поленница. Топили тут только короткой зимой из нужды, а всё больше для развлечения и красоты.
Перенесли в дом вещи, затопили камин, стали размещаться кто где. По комнатам решили не расходиться холодно. Мужики притащили кресла, диван, матрас из спальной. Развели огонь на уличной кухне, Нина Ильинична принялась за готовку.
Давай, пока не размазало, дрова поищем? Алексей пихнул Олега в бок. Тот коротко кивнул и пошёл за топором к машине. Вандалы лесорубы, они разобрали старый деревянный забор у соседнего дома. Нашли пилу и сильно умножили декоративную поленницу совсем не декоративной кучей досок.
Олежек, как думаешь, почему мы тут ни разу на улице мертвяков не видели? спросил Алексей во время перекура.
А правда же, нету никого. Ни в домах, ни на улицах. Может, успели уехать? Или вывезли их вояки и потом Найдём ещё где-нибудь кучу костей обгорелую.
Надо бы ещё тут поездить, посмотреть. Странно. Давай с тобой за продуктами поедем?
Олегу совсем, совершенно, не хотелось никуда срываться. Хоть день бы полежать спокойно и сыто, в тепле, вытянув ноги. Помыться, выспаться, выдохнуть. Но если откажется, Лёха других подобьёт. Не Мишу, так Алиску, она последние дни хвостом за старым воякой ходит, и не скажешь, что плевала ему в лицо ещё недавно. Или Женю эту Малая совсем, доверчивая, любопытная. По дороге ей голову совсем заморочили рассказами про сжигающие ящики и чёрных глистов в аквариумах.
Поедем, Лёх чо.
Очень Олег надеялся, что после еды Алесей успокоится и отложит свою разведку хоть до завтра. Но едва отложив тарелку, тот собрал сумку.
Пошли пешком, оглядываясь в поисках машины. Вскоре нашли одну, завели с толкача. В десяти километрах должен быть большой город. Туда и поехали. Красивый, южный, с парками и магазинами город был совершенно пуст. Никого. Ни живых, ни мёртвых. Наскоро сложили в багажник привычные продукты и вещи из пары магазинов. Вроде как главное сделали, теперь искать. Хоть какие-то следы людей. Никого. Даже большая больница оказалась пуста. Зашли в дом квартиры заперты. Запаха труповины нет. Центральный проспект заканчивался набережной. Пустые пирсы, пришвартованные лодки, яхты. А людей нет. Мужики стояли и курили, глядя в серую даль.
На горизонте оба почти одновременно увидели движение. Разрезая волны, двигался небольшой кораблик (баркас, катер?) Заорали, замахали руками. Видят ли? Алексей заметался по берегу, нашёл картонную коробку и поджёг. Огня было мало. Тогда они вдвоём стали собирать весь мусор, и скидывать в костёр на причале. Махали руками, прыгали, орали. Старались не зря. Кораблик развернулся и уверенно пошёл к берегу.
Алексей на всякий случай достал из машины свой автомат. Прижал оружие к груди. Уже можно было рассмотреть катер береговой охраны, флаги и людей на палубе.
Оружие уберите, мы с миром, громко прогудел в мегафон голос с катера.
Алексей отнёс автомат к машине. Судно подошло к соседнему причалу, двое умело закрепили канаты, опустился якорь. Скинули трап и к Олегу и Алексею навстречу вышли трое. Крепкие мужики, без оружия, улыбались.
Вы как тут оказались. На эвакуацию не успели?
Олег коротко рассказал им, откуда дорога привела их в город у моря.
Так все живы, что ли? Эвакуировали? Алексей обрадовался. Неужели конец ужасу, где-то много здоровых людей заселяют новый город.
Не знаем. Собирали всех. И больных, и здоровых. Посадили на теплоход и отправили в Крым. Приказ пришёл всех отвезти в порт Севастополь, там врачи должны встретить. Мы по службе остались патрулём. Приказ.
Олег хотел было рассказать, что слышал уже про такие приказы Не стал. Там у этих ребят наверно семьи, чего зря пугать.
Вы были в Севастополе? Алексей пытал главного, седого мужика в просоленной штормовке.
Не были. И на связь они не выходят. Электричество отрубилось. Наверное мужик протянул руку, Владимир я, а это Андрей и Саня. На катере ещё Сергей.
В окне рубки мелькнула фигура, парень махнул стоящим на причале рукой.