Скажи своему отцу не стрелять во врага без приказа, сказал он Питамакану. Мы хотим зайти к ним в тыл.
Мы поторопились назад к вершине горного хребта и доставили сообщение, но Белый Волк уже отдал такой же приказ. Больше двухсот мужчин лежали на земле к западу от вигвамов Маленьких Накидок, мрачно ожидая приказа напасть на врага. Питамакан и я, с ружьями в руках и револьверами на поясе, лежали по бокам от Белого Волка. Большое, медленно плывущее облако закрыло луну и стало совсем темно. Время тянулось; мы ничего не видели и не слышали. Очевидно, военный отряд ждал, когда луна снова очистится, чтобы напасть на, как они думали, спящий лагерь.
Прошло пятнадцать или двадцать минут напряженного ожидания, прежде чем облако отползло, и луна снова засияла и показала нам большую группу людей тихо, медленно, шаг за шагом крадущихся к нам и нашему лагерю. Они выстроились в линии пятьдесят или семьдесят пять ярдов длиной, и пять или шести воинов в глубину. Их возглавлял человек огромного роста, носивший особого вида головной убор из перьев, торчавших во всех направлениях, словно иглы рассерженного дикобраза.
Ассинава! (Кри!) прошептал Белый Волк.
Отряд продолжал двигаться по горному хребту, пока луна была скрыта, и теперь был от нас на расстоянии не больше семидесяти пяти ярдов. И когда вождь повернулся и, подняв руку, остановил своих людей, Белый Волк внезапно закричал
Ис-ско-нак-ит! (Стреляйте!)
Наши двести или больше ружей выплюнули огонь и загрохотали, а в ответ послышались крики удивления и боли; мы издали боевой клич черноногих и торопливо перезарядили ружья под покровом низко висящих облаков порохового дыма. Враг открыл по нам ответный огонь, но мы все лежали, а их пули летели высоко над землей. Мы вскочили, оказавшись выше облаков дыма, и увидели множество людей, лежавших на траве неподвижно или корчившихся от боли, остальные отступали.
Тогда с левого фланга и с фронта в их тесные ряды стали стрелять воины Большого Озера.
Беглецы ответили редкими выстрелами. Путь к отступлению им был отрезан и на запад, и к равнине, и им оставалось только отступать в нашу сторону, где из встретили оглушительным залпом. Я видел, что их огромный вождь, видимо до сих пор невредимый, поднял руки и что-то кричал своим охваченным паникой воинам, и в этот момент Питамакан сказал мне: "Смотри, сейчас он упадет" и выстрелил. Гигант повернулся и упал замертво, а его уцелевшие воины начали прыгать с утеса или скатываться по крутому склону в реку, до которой было сто футов.
Я убил его! Это еще один ку, крикнул Длинный Медведь. Он помчался вперед и схватил ружье мертвеца.
Ты не убивал его! Это не твой ку! крикнул Узел На Стреле, наш близкий друг. Питамакан убил этого вождя. Я видел, что он сделал это.
И он выхватил ружье из руки Длинного Медведя. Питамакан и я побежали к утесу с нашим отрядом, чтобы видеть результат сражения. Мы увидели реку, покрытую плывущими людьми, на которых смотрел большой отряд пиеганов. Большое Озеро и Белый Волк бежали вверх и вниз по длинной линии, крича:
Не стреляйте больше! Пусть оставшиеся уйдут, чтобы нести домой рассказ о том, что пикуни делают со своими врагами!
Действительно, после этого только один или два выстрела были сделаны молодыми людьми, возбужденными и одержимыми жаждой убийства. Мы смотрели, как кри боролись за жизнь в водах широкой реки. Многие из них двигались все медленнее и медленнее, а затем, часто с криком отчаяния, исчезали из вида. Другие, кто смог достичь дальнего берега, брели по песку к лесу, где надеялись найти убежище. Остальные погибли при прыжке в воду с высокого утеса, на котором мы стояли. Когда в реке больше не было видно, Белый Волк, Питамакан и я пошли домой, оставив считать убитых тем, кому это было интересно.
Мы немного поговорили, и, ответив на несколько вопросов, заданных испуганными женщинами, легли, чтобы отдохнуть.
Утром лагерь проснулся рано и пришел в движение. Лагерный глашатай бегал среди вигвамов, крича о том, что триста одиннадцать кри пали под выстрелами воинов пиеганов, и множество их схвачено Подводными Людьми. Здесь и там закаленные воины и молодые мужчины громко считали свои ку
Длинный Медведь приехал и встал прямо перед дверным проемом нашего вигвама, крича:
Я я, Длинный Медведь, совершил самый удачный ку! Это я убил гиганта, вождя кри!
Питамакан посмотрел на меня и улыбнулся.
Три раза Длинный Медведь прокричал это, а потом мы услышали, что Узел На Стреле возразил ему.
То, что ты говоришь неправда, и ты знаешь это, сказал он. И затем трое или четверо других выкрикнули:
Конечно он лжет. Кто-нибудь знает, когда он говорил правду?
Питамакан, у тебя много друзей, прошептал я.
Я не лгу. Я убил большого вождя, сердито кричал Длинный Медведь.
Так ли это? спросил Узел На Стреле. Хорошо, иди со мной, и я докажу тебе что ты этого не делал.
Я не должен идти с тобой, ответил Длинный Медведь. Я знаю, что, это сделал я; говорю тебе, что я убил этого вождя. Один Рог свидетель, что это было так.
Ай, это правда. Длинный Медведь убил его, сказал тот.
Ха! Вы не осмеливаетесь идти с нами, чтобы рассмотреть этого мертвого вождя! с насмешкой воскликнул Узел На Стреле. Хорошо, друзья, мы сами пойдем и поищем пулю, которой он был убит.
Они ушли, и мгновение спустя я вышел из вигвама. Длинный Медведь и Один Рог следовали за ними на небольшом расстоянии, а я медленно шел за парой.
Могло случиться и так, что и Питамакан, и его соперник попали в того кри, думал я.
Мы собрались около мертвого вождя, и Узел На Стреле исследовал тело. В нем было всего лишь одно пулевое отверстие маленькое отверстие в середине спины. Он перевернул тело и нашел такое же отверстие на груди, а затем, с возгласом удивления и удовольствия, он наклонился снова и поднял с внутренней части тяжелого плаща кри маленькую и несколько помятую пулю калибра, которых идет тридцать две на фунт.
Все знали, что только у Питамакана и меня были ружья такого калибра. Ружья Хокинса были длинноствольными, но при этом легкими и с удивительно точным боем.
Вот! Достаточно ли доказательств, что Питамакан убил этого врага? спросил Узел На Стреле, показывая пулю Длинному Медведю. Последний отказался взять ее, а Узел На Стреле указал на ружье в руках Длинного Медведя обычное ружье, стрелявшее пулями весом в унцию.
Все мы знаем, что такое ружье оставит большую рану, сказал он. Длинному Медведю есть теперь, что сказать?
Длинному Медведю сказать было нечего. Злобно посмотрев на нас, он отвернулся. Один Рог пошел за ним и исчез среди вигвамов.
Остерегайся Длинного Медведя, сказал я Питамакану немного позже. Теперь он ненавидит тебя более, чем обычно, потому что твои друзья доказали ему, что это твоя пуля убила кри. Они нашли ее.
Он рассмеялся и ничего не ответил.
Большое количество трофеев ружей, пороха, пуль, прекрасных военных нарядов и больших ножей от Компании Гудзонового Залива было взято у убитых кри. Потом лагерь был свернут, лошади навьючены, и мы снова двинулись в путь по направлению к Холмам Сладкой Травы. В ночной битве ни один из пиеганов даже не был ранен. Все были счастливы. Весь этот летний день победные и военные песни черноногих слышались по всему нашему каравану, растянувшемуся на три мили и двигавшемуся на юг по бурым равнинам. А вечером, когда мы разбили лагерь и расположились на отдых на берегу болотистого озера, больше половины мужчин выкрасили лица в черный цвет и устроили большой танец скальпа.
Эта страшная резня, устроенная воинам кри, произошла примерно в двух милях выше нынешнего города Летбриджа, в провинции Альберта. Много позже мы от северных черноногих узнали, что военный отряд увидел только вигвамы Маленьких Накидок и Одиноких Едоков, и, думая, что это и есть весь лагерь, решили на него напасть, думая одержать легкую победу. На закате того дня отряд насчитывал пятьсот тридцать воинов, но всего восемьдесят семь человек вернулись к своим северным болотам. Если не считать одного исключения, о котором я расскажу позднее, это было самое сильное поражение, которое черноногие нанесли своим многочисленным врагам.