– Сэр Ричард, как я понимаю, хотите навесить на меня что-то еще? Совсем уж гадостное?
Стражи отсалютовали, перед нами распахнули двери в мои покои. Я указал барону на кресло, он выждал, когда сяду, поклонился и опустился с
такой осторожностью, будто я мог усадить на острые ножи.
– А что, – спросил я сердито, – мне одному разгребать эти навозные кучи? Нет уж, раз пошли за мной, идите дальше. Даже если придется топать
по колено в этом самом… Про чистки не спрашиваю, этим занимается отец Дитрих. А вот как с купечеством?
Он проворчал:
– Я велел собрать их сегодня в большом зале.
Я поднялся, обошел стол и обнял его за плечи.
– Расцеловал бы вас, барон, да боюсь, не то подумаете… Хотя что можно подумать, здесь пока еще существует только крепкая мужская дружба,
обниматься можно без страха… Вы сделали, барон, то, о чем я как раз хотел просить вас!
Он буркнул:
– Они уже собираются. Я ждал, когда освободитесь, чтобы… словом…
– Идемте! – сказал я с подъемом.
Главный зал забит придворными, ловят каждый мой взгляд и каждый жест. Быстро перестроились, мелькнула мысль. Впрочем, это хороший знак. С
тонущего корабля крысы бегут, а на благополучный стараются попасть с семьями.
Перед нами расступались с низкими поклонами, красивый такой коридор из пышно одетых вельмож, только в задних рядах злобное шевеление,
стараются пробиться поближе.
Во втором зале, что победнее обставлен и размерами поменьше, в креслах расположилось около дюжины человек. Все вскочили и низко кланялись,
в движениях меньше артистизма и отточенности, но, как мне почудилось, больше достоинства.
Я широко и благожелательно улыбался, я же отец народа, теперь и этого, вскинул руки.
– Приветствую!.. А теперь все садитесь. Вы старше меня, должны сесть первыми…
Но все-таки сел первым я, а то они заколебались от такого чрезмерного жеста. Я похлопал ладонью по столу.
– Итак, – сказал я бодро, – вы старшины и главы основных гильдий? Прекрасно. А я, как уже знаете, тот самый, что власть. Неважно, как в
данном случае называется, главное – власть. Некоторые соратники предлагают мне называться майордомом. Ну, вам не надо объяснять, что это
такое. Так вот, как верховная и абсолютная власть, я собрал вас здесь, чтобы заверить в своем уважении и симпатиях. Вы – соль земли, вы
создатели богатства королевства!.. Кстати, что-то не вижу среди вас господина Рамола.
Они переглядывались, один проворчал:
– Этот проходимец состоит в моем торговом союзе… Но он слишком мелок, чтобы бывать на таких высоких собраниях.
– А, вас зовут господином Луи? – спросил я. Все выглядели потрясенными, а Луи так и вовсе затрясло. – Да, господин Рамол о вас тоже
говорил, говорил…
Я сделал многозначительную паузу, чтобы они поняли, что мог наговорить Рамол. В центре поднялся и с поклоном заговорил, слегка заикаясь от
страха, солидный купец в бархатном кафтане:
– Простите, ваша светлость! Я – Герберг, глава совета гильдий. Удивительно, что даже вы слышали о Рамоле. Это наш позор, но у нас свобода,
а он вроде бы не нарушает правила… слишком сильно. Ваше светлость, здесь купцы только главного звена, а Рамол мелковат, чтобы входить в
совет гильдий…
– Да? – удивился я. – А я, когда работал у него охранником, думал, что он крупный торговец…
Они все превратились в соляные столбы, на лице Луи был шок. Всесильный завоеватель работал у Рамола охранником? У Герберга, более
расчетливого, в глазах читалась острая зависть, что сволочный Рамол везде пролезет и нужные связи заимеет.