Значит, не будешь, мрачно ответил Огарёв.
Но ведь можно все отремонтировать здесь и все, заметила наивно девушка.
Натали, на это нужны деньги и немалые. Ты посмотри, сколько всего сгорело! А у меня нет таких денег сейчас. Нужно время. Может через годик другой, я и найду средства.
И все это время мы будем жить в Рязани? запричитала Наташа.
Наверное.
А если мы к дядюшке Александру Петровичу в Саратов поедем? предложила девушка. Там хоть город большой, даже театр имеется.
Ну, еще удумала, недовольно буркнул Алексей Петрович. Я с Александром уже пятнадцать лет в ссоре! Он и не станет нас принимать! Думаешь, я забуду, что отец ему почти все наследство оставил? А мне дулю с носом! И все из-за твоей покойной матери, что женился я без отцовского благословления. Нет уж, уволь.
А почему бы вам с дядюшкой не примириться сейчас? спросила заискивающе Наташа. Как раз случай подходящий, батюшка.
Нет. Примерюсь с ним, только если Александр половину своего состояния на меня перепишет, не раньше. А он этого никогда не сделает.
И очень жаль, промямлила, вздыхая девушка.
Наверное, можно и в деревянном доме с дворовыми пока пожить и у нас в усадьбе, размышлял вслух Огараёв. Он совсем не пострадал. Но это уж не по чину нам с тобой, Натали. Придется в Рязань видать ехать. Там хоть дом каменный добротный, правда мал, но все же. Заберем с собой половину дворовых, остальные за домом сгоревшим присматривать будут.
Батюшка, я не хочу в Рязань! взмолилась Наташа, и отвернулась от отца, топнув ножкой, а затем отошла к женщинам.
Граф, отчетливо слышавший их разговор, упорно молчал, ощущая, то именно он виновен в случившемся пожаре и его ошибка навлекла беды на Огарёвых. К тому же оставлять Наташу и ее отца на произвол судьбы было опасно. Ведь орионцы могли снова появиться и вновь попытаться угрожать несчастному Алексею. Совесть Михаила отчаянно требовала теперь взять под свою защиту этих людей, к тому же они были единственными, кто хоть как то был связан с пропавшей тиарой. В его голове мгновенно появилось правильное решение, как следует поступить наилучшим образом для всех.
Могу я предложить свою помощь? обратился Чернышев к Огарёву.
Да?
Не сочти за дерзость, Алексей, но я предлагаю вам с дочерью и с Велиной Александровной пожить у меня в Петербурге, пока вы не восстановите особняк. К тому же, я могу дать тебе необходимую сумму на восстановление дома, скажем триста тысяч на первое время?
Но я
Отдашь потом, отмахнулся Чернышев. Постепенно. Деньги у меня есть, ты же знаешь. Зато уже сейчас сможешь начать приводить в порядок дом. Что скажешь?
Огарёв опешив, остолбенело смотрел в добрые внимательные глаза Михаила и как-то невнятно промямлил:
Неудобно мне все же
Отчего же? Разве друзья не познаются в беде? К тому же особняк у меня, наверное, вдвое больше твоего, места много. Так что вряд ли вы стесните меня. И по вечерам мне будет не так скучно.
Я даже не знаю, Михаил, ты прямо огорошил меня.
Соглашайся, улыбнулся ему Чернышев. К зиме вы с Наташей снова к себе переедите.
Ну что ж, видимо и впрямь сегодня мне тебя послала судьба, друг, заулыбался Огарёв, вытирая грязным рукавом камзола, лоб. Извини, надо Наташу спросить согласна ли она. Да и Велину Александровну, хотя я думаю, они противиться не будут.
На удивление Огарёва, Наташа тут же согласилась ехать в Петербург жить к графу Чернышеву, наивно заявив отцу, что столица место даже лучшее чем Москва, так как там постоянно устраиваются самые лучшие балы и приемы. В этот момент к ним подошел Михаил и девушка с детской непосредственностью выпалила:
О, спасибо вам огромное, Михаил Владимирович, я буду так рада погостить у вас! ее глаза так радостно блестели, а на губах заиграла лучезарная улыбка. Михаил немного смутился и улыбнулся ей в ответ.
Я тоже буду счастлив, если вы все поживете у меня некоторое время, Наталья Алексеевна, ответил мужчина и уже обратился к Огарёву: Не сочти за навязчивость, Алексей, предлагаю вам троим поехать со мной в гостиницу сейчас. Помоетесь и отдохнете. Я снимаю пять комнат. Три могу вам уступить. Когда я закончу дела в Москве, направимся в Петербург.
А могу я взять с собой свою горничную? спросила Наташа.
Как вам будет угодно, Наталья Алексеевна, кивнул Чернышев.
Итак, тем же утром Огарёвы переехали в гостиницу на Большой Никитской улице, в новое двухэтажное здание, построенное по европейскому образцу. Мужчины, не видевшие друг друга довольно длительное время, провели в комнатах графа почти весь день, обсуждая последние заграничные новости и проблемы империи.
Велина Александровна и Наташа, приехавшие в гостиницу с горничной заняли две комнаты. Их уцелевший гардероб составлял всего несколько нарядов, которые оказались спасены благодаря тому, что во время жуткого пожара вещи находились в прачечной. По приезду Наташа хорошенько вымылась в горячей ванне, услужливо наполненной служащими в гостинице крепостными. А затем упав на широкую кровать мгновенно уснула до вечера. Ее бабушка немного отдохнув в своей комнате, чуть позже присоединилась к мужчинам в будуаре Чернышева. Девушка же уставшая и потрясенная неприятными событиями прошедшей ночи, до вечера отдыхала и лишь, около семи вечера, направилась на половину графа, для вечерней трапезы.
Когда Наташа вошла в просторную гостиную, с вычурными диванчиками, креслами времен Людовика XIV и гобеленами на стенах, Велина Александровна и мужчины над чем-то смеялись, уютно примостившись за столом и играя в макао. При появлении девушки Чернышев и Огарёв тут же встали. Наташа прошла в гостиную-будуар и, улыбнувшись, сказала:
Добрый вечер.
Как ты, душечка? спросил заботливо Алексей Петрович. От угара отошла?
Батюшка, мне уже лучше, улыбнулась Наташа.
Ты мне скажи, сладенькая, Огарёв вплотную, приблизился к девушке и на ушко ей прошептал, ты уже разобрала тот сундук, что доставили с пожарища с твоими вещами?
Да, там всего пара платьев.
А драгоценности? Тиара матушки твоей есть?
Нет, тиары нет, она видимо сгорела.
Какая жалость! воскликнул Огарёв в сердцах. Чего же ты ее на бал не одела? Сейчас бы цела она была.
Я побоялась, там столько народу было.
Вот и глупость! возмутился уже зло ее отец.
Михаил впервые видел, чтобы Огарёв так нервничал. Похоже он очень сильно боялся тех нелюдей, которые требовали у него тиару. Но пока Алексею нечего было опасаться, орионцы точно на время отстали.
Добрый вечер, Наталья Алексеевна, произнес глубоким тенором Михаил, вмешавшись и тем самым прервав недовольство Огарёва.
Наташа подняла на него глаза и невольно окинула его взором.
Граф был одет в изысканный темно-синий камзол без украшений, но пошитый из дорогого глазета, белоснежную рубашку, штаны, и легкие домашние удобные туфли. Пуговицы на камзоле были с бриллиантами, отчетливо подчеркивая его высокий статус и положение в обществе. Вчера он был одет гораздо скромнее и проще, как показалось девушке.
Чернышев был высок, широкоплеч, подтянут. Движения его были плавными и немного вальяжными. Его бледное с четкими чертами лицо, с высокими скулами и твердо сжатой линией губ показалось Наташе немного высокомерным. Хотя возможно виной тому была его излишняя бледность, которая придавала графу холодный и отстраненный вид. Однако его живые глаза лучились теплом и некой снисходительностью. Он был похож на большого доброго тигра, который осознает свое могущество и великолепие, но ведет себя дружелюбно и спокойно.
На вид ему было около тридцати лет. Волосы его пепельного оттенка, густые длинные до плеч, уложенные в простую прическу-хвост на шее, открывали его одухотворенное и мужественное лицо. Его внимательный взгляд, цепкий и изучающий словно проникал под кожу и явно оценивал окружающих его людей. От него исходила некая потаенная сила, и Наташа отчетливо чувствовала ее. Довольно красивый и эффектный внешне, Чернышев наверняка пользовался успехом у противоположного пола, подумалось ей.