Один из рыцарей сэра Пембрука заподозрил, что разбойники что-то замышляют. Он сорвал планы мятежников, когда те попытались отвлечь внимание дозорных и прорваться в ворота, с гордостью сообщила Элис. Счастье, что граф прибыл как раз вовремя.
Да, нам очень повезло, согласилась Джоан, скрывая злость под маской вежливого интереса. Не одна только упущенная возможность захватить замок привела ее в ярость, но и появление Пембрука. Ей следовало знать, что он уже на подступах к Карлайлу. Один из самых крупных военачальников Эдуарда на севере направлялся в замок в сопровождении по меньшей мере двух сотен воинов, а она об этом даже не слышала. Как такое могло случиться?
Подобного рода сведения она и передавала Брюсу, именно этого от нее ждали. Но Джоан не справилась, и сторонников Эдуарда Брюса застали врасплох, что могло обернуться настоящей бедой. Если бы Рэндольф не подоспел вовремя, единственного оставшегося в живых брата короля могли убить или захватить в плен, а Джоан считала бы себя виноватой.
Впервые ей не удалось выведать заранее столь важные известия. Возможно, англичане по какой-то особой причине держали в секрете прибытие Пембрука или же они просто соблюдали величайшую осторожность?
Ни то ни другое не предвещало ничего доброго.
Джоан понимала, что англичане ожесточенно ищут хорошо осведомленного лазутчика, который снабжает сведениями шотландцев. Но женщин они не принимали в расчет, она не чувствовала угрозы и никогда не опасалась, что подозрение падет на нее. Однако это не означало, что можно забыть об осторожности. Джоан всегда заботилась о том, чтобы не показаться слишком любопытной, не обнаружить своего интереса к военным действиям или политике. Она не задавала слишком много вопросов, не позволяла заподозрить ее в преданности своей родине и своему народу. Подобно кузине, Джоан изображала из себя «истинную англичанку», хотя в жилах обеих женщин текла чистая шотландская кровь. Впрочем, никто не догадался бы об этом, глядя на Элис или слушая ее речи. Она рассыпалась в восторженных похвалах своей новой родине, а Шотландию называла не иначе как «отсталым диким краем», полным «смутьянов», которых следует усмирить и обтесать.
Элис содрогнулась.
Представляешь, что случилось бы, осуществись их план? Мы все могли оказаться в плену у каких-то дикарей. Она сдавленно ахнула, будто ей только что пришла в голову ужасная мысль. Думаешь, они бы нас обесчестили?
Боже милостивый, эта догадка так взбудоражила кузину, что в голосе ее зазвучали едва ли не восторженные нотки. Когда мужчина берет женщину силой, в этом нет решительно ничего романтичного или волнующего. И все же красавице Элис нравилось, когда мужчины смотрели на нее с вожделением, их похоть она находила лестной. Что же до Джоан, та хорошо знала цену подобному вниманию.
Несколькими годами старше своей двадцатилетней кузины, Элис в сравнении с ней не выглядела более зрелой и умудренной. Джоан всегда казалась взрослее своих лет, а все, что ей пришлось пережить после того, как матушку бросили в тюрьму, изменило ее настолько, что иногда она чувствовала себя скорее матерью Элис, нежели молодой женщиной, почти ее сверстницей.
Хотела бы Джоан вложить хоть немного разума в эту пустую голову, однако она сделала вид, будто серьезно обдумывает слова Элис.
Боюсь, такое вполне могло случиться. Нам в самом деле очень повезло, что один из рыцарей сэра Эймера разгадал план нападавших. Кто этот человек? Наверное, нам следует поблагодарить его за спасение.
Должно быть, ее тон выдал больше заинтересованности, чем ей бы хотелось. Глаза кузины чуть прищурились.
Не знаю. Муж мне не сказал. Но я не думаю, что в этом есть надобность. Вдобавок сомневаюсь, что сэру Ричарду это понравилось бы. Он так и пожирает тебя глазами, словно голодный ястреб. Она неодобрительно нахмурилась. Ты должна быть осмотрительнее, кузина. Люди начинают болтать, а это скверно отражается на нас с Генри.
Джоан едва не задохнулась. Великий Боже, виновный выступает в роли обвинителя. Распутство Элис могло бы сравниться разве что с разнузданностью ее мужа. Она отчаянно его ревновала, тогда как сэра Генри нисколько не заботило, с кем делит постель супруга, и это приводило ее в бешенство. Похоже, кузина принимала за любовь ревность и жадность собственника. Пример родителей убедил Джоан, что это заблуждение.
Она опустила глаза, изобразив смущение.
Сэр Ричард скоро уезжает.
Хорошо. Элис поднялась с кресла, на котором сидела, пока Джоан помогала ей надеть украшения. Я не порицаю тебя за желание поразвлечься, кузина, но не потерплю, чтобы о тебе ходили грязные сплетни.
Иными словами, ей пришлось не по нраву, что Джоан оказалась в центре внимания, пусть даже нежелательного. Джоан всегда с радостью соглашалась оставаться в тени своей кузины, это единственная причина, почему Элис согласилась взять ее в приживалки и служанки. Джоан никогда не представляла угрозы для ревнивой самолюбивой родственницы, ей было важно, чтобы так продолжалось и впредь. Джоан обладала привлекательной внешностью и нравилась мужчинам, однако, к счастью, Элис не видела в ней соперницу. С точеной фигурой, соблазнительными формами, белокурыми волосами, голубыми глазами и правильными, как у куклы, чертами лица, Элис де Бомонт была ослепительной красавицей.
Джоан почтительно выслушала резкую отповедь и виновато кивнула, дабы показать, что признательна кузине за великодушие. Затем последовала за ней в главный зал.
Но неудавшаяся попытка захватить замок, прибытие Пембрука, о котором она не знала, и предстоящий отъезд сэра Ричарда все это вместе укрепило решимость Джоан усилить старания. Она больше не допустит, чтобы ее держали в неведении. Если она хочет продолжать служить Брюсу и добыть ценные сведения, придется рискнуть. Сэр Ричард знал нечто важное, и Джоан собиралась заставить его разговорится. Даже если для этого придется перешагнуть через себя и сделать то, что ей не по душе.
Глава 3
Джоан с трудом закрыла за собой дверь так сильно тряслись руки. Да что там руки, дрожь сотрясала все ее тело. Кожа была холодной как лед. Страх, отвращение, ужас сковали ее морозом, словно снежная буря глухой зимой, и не желали отпускать.
«Все хорошо. Ты в безопасности. Все уже позади. Ничего не случилось», шептала она себе.
Но самое страшное едва не произошло. Угроза была так близка.
Она прокралась по темному коридору и начала спускаться по витой лестнице Капитанской башни с третьего этажа, где располагались покои сэра Ричарда.
Руки и ноги ее не слушались. Она чувствовала себя неуклюжей неловкой медлительной. Сердце все еще колотилось как бешеное, в ушах гремела барабанная дробь. Джоан никак не могла отогнать кошмарное воспоминание. Боже, она еще чувствовала на себе его мерзкие руки, когда он схватил ее и повалил, не давая вырваться. Жуткие видения мелькали у нее перед глазами, на один страшный миг ее парализовало от страха. Это было действительно похоже на паралич. Джоан думала, что сейчас
Но ее замысел все же удался, и в следующий миг одурманенный зельем сэр Ричард рухнул тяжелой тушей на кровать. А ужас остался.
Силы небесные, ее так трясло, что она едва не забыла обыскать комнату! Ей удалось отыскать письмо с приказами и подробными распоряжениями. Оно оказалось источником ценнейших сведений о портах отправления и прибытия, а также о морских путях, по которым должны были доставить в Шотландию запасы провианта и оружия для английских войск. Эдуард собирал армию таких масштабов, что даже длинные цепи тяжело нагруженных обозов не могли обеспечить ее всем необходимым. Теперь Джоан знала, как англичане собирались переправить грузы.