Грейс ничего не сказала по этому поводу.
Руби, он считает Шеннона за человека. За друга.
Не очень-то заметно, буркнула Руби. Он пришел, раздал указания, а потом указал на дверь. А кто студию нашел, Грейс? Кто купил вторую гитару? Друзьям разве можно врать? Сначала говорить, что будете вместе играть, концерты, записи и все такое, а потом вот, пожалуйста, дверь и пинок. Разве так друзья поступают?
Друзья так не поступают, согласилась Грейс.
Грейс взяла в руки чашку и сделала глоток кофе. Еще не до конца остывший, он оставался приятным и немного обжигал язык горечью. Грейс поняла, что поставила Руби в тупик. Осталась только прежняя Руби, благодарная, в меру громкая и достаточно рассудительная. Грейс знала, что произойдет следом, и неспешно потянулась за чашкой. Пока она не допьет, Руби не начнет разговор.
Грейс посмотрела на улицу за окном. И все же Ластвилль был очень красив.
Руби прикончила сэндвич быстрее, чем смогла понять, что больше не злится. Взмыленная, возбужденная от споров и переживаний, она казалась взмокшим под дождем воробьем, который в тепле грел перышки. Взгляд ее стал спокойным и немного расстроенным, будто бы Руби злилась на себя за то, что так быстро угомонилась.
Грейс вытерла отпечатки губной помады со стенки и отставила чашку в сторону, когда поняла, что Руби готова к новой стадии беседы.
Может, поговоришь с ним? спросила Руби, сминая в руках салфетку.
С Осборном?
Мне как-то неудобно просить продолжила Руби, поджав губы, но ты же сама знаешь, какой он.
Осборн?
Конечно! Я понимаю, он крутой музыкант, ты говорила, что он очень хорошо играет, я слышала, как он играл чужие песни. Красиво, очень красиво. Наверное, свои у него тоже такие. Но Шеннон ведь хороший музыкант. Он просто отличный музыкант! Учился в консерватории, неплохо пишет, знает основы нотной грамоты или что там надо знать. Шеннон же не будет забирать его славу. У Шеннона деньги, связи. Он не хочет славы, ему бы просто играть себе на бас-гитаре где-то сзади, ему музыкой нравится заниматься. Просто быть там и все. Я же знаю, Грейс, я ведь его люблю А Осборн и этого не разрешает.
Грейс слушала молча.
Ему, может, нужно шоу какое-то, нужна тайна, никому не показывать песни, туман загадочности, я понимаю. Он шоумен, наверное, родился таким. Он меня и слушать не станет. Кто я для него? Да никто. А тебя он послушает. Он ведь к каждому твоему слову прислушивается. Он точно подумает. Хотя бы подумает сказала Руби и замолчала. Поняла, что уже сказала достаточно.
Хорошо, я поговорю с ним, сказала Грейс после недолгих раздумий.
Руби вспыхнула от счастья всего за мгновение.
Спасибо, Грейс! Боже, ты настоящая подруга! Я даже не думала, что ты так легко согласишься! Я теперь хочу угостить тебя чем-то. Будешь шоколадное печенье? Здесь есть с шоколадной крошкой
Грейс улыбнулась.
Послушай, не надо. Во-первых, я не ем печенье с шоколадом, и, во-вторых, ты мне ничего не должна. Я всегда рада помочь, но не могу обещать, что он меня точно послушает.
Да конечно, конечно! Я все понимаю. Мы ведь взрослые, как-никак, люди. Но если он даже задумается, уже будет отлично. А то он ведь и не думает.
Руби, наконец успокоившись, перевела разговор в другое русло. Долго она рассказывала о поездке к Шеннону домой, об их винодельне, забыв даже, что уже говорила об этом. А потом, когда вспомнила о том, что рассказывала о семье своего парня уже достаточно, переключилась на разговор о насущном.
А ты не видела никого из психов на лекции? спросила она и улыбнулась.
Кого? поинтересовалась Грейс.
Ну, компанию Шелдона Лэмба. Этого, который здоровый такой, тощий, курчавый.
Не помню.
Сейчас, подожди. Вот, они! Этот Шелдон, Джеймс, Сабрина, Элизабет, Джексон. Руби прочитала их имена из заметок в телефоне. Джексон, правда, перевелся. Вот, еще в том году. Его уже давно на территории Ластвилля не видели. А остальные учатся. Ну, скорее числятся. Скоро их выгонят, наверное.
Да, я, кажется, слышала их имена.
А видела?
Не видела.
Точно?
А почему ты спрашиваешь?
Руби не просто так звалась Руби. Рубин камень, в общем-то, красивый. Но он больше напоминает заледеневшую кровь, чем драгоценность. Также и с Руби. Она только на первый взгляд казалась обыкновенной красоткой. Все куда сложнее.
Просто мне казалось, что ты тоже заинтересована в них.
Я?
Ну, да. Ты, смутилась Руби.
Мне нет до них никакого дела, ровно ответила Грейс.
Да как же? Сейчас все только о них и говорят.
Ну, пусть говорят. Мне нет до них никакого дела, ты же знаешь, у меня сейчас много работы.
А, точно, та исследовательская работа для международного конкурса Ливье?
И для конференции в Лондоне. Я туда с ней поеду, если все получится.
Ливье с тобой?
Скорее это я поеду с ней, а не она со мной и моей работой.
Руби могла бы услышать звон, словно разлетевшийся по кафе от разорвавшейся струны, но не услышала.
Да, это та еще задачка. Но знаешь, ты сможешь. Я как-то и не сомневаюсь в тебе, по-доброму отмахнулась Руби и улыбнулась. Хотя все-таки не могла не слышать о том, что говорят. Не верю. Ты все знаешь.
Грейс пожала плечами.
Руби сдалась.
Если совсем начистоту, то мне нужно просто что-то решить с этими психованными. Скоро декан наш будет брызгать слюной из-за их прогулов. Когда-то с меня и спросят.
Думаешь, до них дело есть кому-то дело? Вот декана, например, я как раз и не видела.
Ему? Ему абсолютно нет. Он сейчас катается на лыжах где-то в Швейцарии и не думает даже о каком-то Лэмбе или Хантере. Но вот родителям этих психов явно не все равно будет, когда их исключат. И когда они поймут, что их детки не сдали экзамены, явятся, будут скандалы закатывать, вот тогда позовут меня. А я совсем не хочу сидеть рядом с папашей какого-нибудь Хантера и слушать о том, как это прославленный Ластвилль не может выучить его сыночка.
Я ничего не знаю, Руби, правда. Даже не знаю, чем помочь, сказала Грейс и, подперев щеку ладонью, отвернулась к окну.
На площади ветер подбирал с мощеной дорожки листья цвета янтаря и играл ими в персиковом свете дня. Прекрасное зрелище.
Надо спросить у кого-то, что с ними, подумав, сказала Руби.
Но ты же сама говорила, что с ними же никто не общается.
Точно, они же асоциальные еще. Свалились же проблемы мне на голову!
Не переживай. Грейс накрыла маленькую ладонь Руби своей, похлопала ее пару раз и убрала. Может, спросить соседей по комнатам?
Так в том-то и дело, Грейс, что нет соседей. Они не живут в общежитии. Я вообще не знаю, где они живут.
Университет не располагает информацией о том, где живут его студенты?
Ну, об обычных студентах Ластвилль знает больше, чем нужно. Но об этих этих взяли будто бы с улицы.
Руби вдруг поставила сумку на колени и вытащила из нее большую папку. Вынула из нее файл, аккуратно раскрыла его и положила на стол листы. Личные дела.
Откуда они у тебя? удивилась Грейс.
Староста я или нет? Улыбнулась Руби. Нашла, ну, вернее, позаимствовала. Никто же не увидит, если я вдруг зайду куда-то и возьму бумажек, да? У них камер там нет, вернее, их выключили, мне по секрету сказали, не говори никому! Будто бы мне просто нужно кое-что заполнить.
Ты что-то такое на самом деле заполяешь?
Секретарша там хорошая. Я попросила и сняла копии.
Грейс улыбнулась в ответ.
Только вот толку от этих личных дел никакого, продолжила Руби. Вот, смотри мое. Все же расписано, все понятно. Вот, я родилась в такой-то семье. У семьи бизнес, живем вот тут, есть адрес. Видишь, как много написано? Все мои достижения, и учеба по обмену, и выигранные конкурсы, и олимпиады. Да тут ничего не скроется! А теперь смотри досье Лэмба.
Руби вытащила из середины полупустой листок с размазанной фотографией в углу, шлепнула им по столу и ткнула пальцем в пустые строки.
Да, совсем кратко, пробежав короткий текст наискосок, заключила Грейс.