Я заплачу столько, сколько потребуется, но в пределах разумного. Могу рублями, могу золотом.
Эх, как полыхнуло от них алчностью. Похоже, ребятки решили, как это называлось там, развести лоха. Ну-ну, посмотрим, что из этого у вас выйдет.
Подожди, Чэн Зедонг, произнёс старик по-китайски, пока не время спрашивать о деньгах, мы ещё не всё выяснили.
Дайте мне его на несколько минут, и этот русский ублюдок сам всё расскажет, что вас интересует, и отдаст всё, что у него есть. Он только что приехал, и его здесь никто искать не будет.
М-да, парнишка, похоже, пошёл по беспределу. Придётся наказать, но пока послушаю, что ещё скажут. Самое интересное, что Шэн-ли, так же, как и я, стоит, не выражая никаких эмоций. Абсолютно спокоен.
Скажи, юноша, обратился ко мне один из присутствующих, почему ты назвался Великим Драконом?
Я так не назывался, уважаемый. Так назвал меня присутствующий здесь Шэн-ли Кивок в сторону моего спутника. Я не видел причин, чтобы разубеждать его в этом.
И ты можешь доказать, что ты действительно Дракон? В вопросе так и сквозило сарказмом.
Мне нет необходимости что-либо кому-то доказывать, ответил я с лёгким поклоном.
Да хватит уже болтать! не выдержал молодой и попытался схватить меня за шиворот, но ухватил лишь пустоту. Новая попытка схватить меня и снова рука проваливается в никуда. Тогда, рассвирепев, он попытался меня ударить. И опять мимо.
Что-то тут болотной тухлятиной запахло, сказал я по-китайски.
Мне нужно было окончательно вывести его из себя, а про болото упомянул потому, что его имя, Зедонг, означает «живущий к востоку у болота». Он мне нужен был в качестве мальчика для битья. Как говорится, добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом.
Зедонг окончательно впал в ярость и, выхватив откуда-то здоровенный тесак наподобие мачете, пошёл на меня, размахивая им перед собой. Я на всякий случай слегка ускорился форсажем и, отведя ладонью пару ударов, взял руку с тесаком на болевой. Китаец взвыл, выронив своё оружие, а я развернул его спиной к себе и отвесил смачного пинка пониже спины. Ну если он после этого не потеряет остатки и так не слишком развитого разума, то я уже просто не знаю, что с ним делать.
И мой противник меня не разочаровал. Я не успел увидеть, как у него в руке появился маленький пистолет. Скорее, инстинктивно, чем осознанно, я нанёс ментальный удар, обездвиживая врага. Было видно, как он силится преодолеть оцепенение, сковавшее всё его тело, и нажать на спусковой крючок, но ничего не выходит. Я неторопливо подошёл к нему и забрал из его рук дамский пистолетик.
Знаешь, а я, пожалуй, дам тебе шанс, глядя в глаза китайцу, произнёс я, отщёлкнув магазин и высыпав патроны себе на ладонь. Я дам тебе даже не один, а три шанса. Я разрешаю тебе трижды выстрелить в меня, и если ты после второго выстрела не встанешь передо мной на колени, то после третьего я убью тебя. Вернее, ты сам убьёшь себя. Мараться о тебя это ниже моего достоинства. Ты сам себе своими же руками разорвёшь горло. Так как, ты готов умереть?
С этими словами я зарядил в магазин три патрона и защёлкнул его на место.
Я разрешаю тебе кивнуть головой, если ты принимаешь моё условие.
Китаец чуть заметно кивнул. Я вложил обратно ему в руку пистолет и отошёл к противоположной стенке. Если честно, то я не был на все 100 % уверен, что смогу увернуться от пули даже на полном форсаже. Тут 50 на 50. Хотя, скорее, всё же 70 на 30 в мою пользу. Всё же эмоции я считывать могу.
Ты можешь начинать.
Китаец вышел из оцепенения и посмотрел вначале на лежащий в руке пистолет, потом на меня, видимо, решая, стоит ли со мной связываться. Решился. Вскинул руку и выстрелил. Я, как в замедленной съёмке, увидел, как затвор пистолета начинает движение назад, как из ствола вылетает пуля с закруглённым концом, сопровождаемая облаком дыма от сгоревшего пороха. Медленно-то она медленно летит, но всё же довольно шустро. Едва успеваю сделать пол-оборота корпусом и пропустить пулю впритирку к груди. Точнёхонько шла, прямо в сердце. Второй выстрел. Пуля летит куда-то чуть выше. Похоже, что в голову. Делаю полшага в сторону.
Китаец опускает взор на пистолет, потом с ужасом смотрит на меня. Ну и? Всё, пистолет медленно падает на пол, и мой противник плавно опускается на колени.
Отключаю форсаж и подхожу ближе к распростёртому ниц побеждённому.
Ты признал своё поражение?
Да, мой господин.
Встань.
Китаец поднялся на ноги, низко склонив голову.
За то, что ты оскорбил меня, назвав ублюдком, ты в течение месяца не сможешь говорить и произносить какие-либо звуки. Я знаю, кто был мой отец, и в моих жилах течёт кровь русских князей. Это было первое наказание тебе. Теперь второе. За то, что ты осмелился поднять на меня руку, я лишаю тебя возможности шевелить обеими руками сроком, я сделал вид, что задумался, скажем, на неделю.
Было видно, как руки китайца безвольно опустились, а глаза наполнились ужасом.
Тем временем я продолжил:
Ну а за то, что ты усомнился во мне, я приказываю тебе сопровождать моего посланника, служить ему и защищать даже ценой своей жизни, я кивнул в сторону Шэн-ли, пока он не достигнет цели своего пути. Понял ли ты меня, Чэн Зедонг?
Он быстро закивал головой.
Ты можешь идти и готовиться к путешествию. А заодно реши для себя, кому ты готов служить. Всё, иди.
Китаец склонился и, пятясь назад, вышел. Было видно, что руки у него висят, как плети.
Итак, господа, нас прервали, обратился я на китайском языке к сидящим, как я понял, старейшинам. Можете ли вы оказать мне помощь?
Тут с улицы донёсся какой-то шум. Включив восприятие, я увидел Силой приближающуюся к фанзе толпу человек в двадцать. Похоже, спутник Зедонга, сбежавший в самом начале нашей «беседы», привёл подмогу.
Вынужден извиниться, господа, улыбнулся я во все свои тридцать два зуба, нам вновь хотят помешать. Я ненадолго покину вас.
Шутливо прищёлкнув каблуками, я вышел на улицу. Весёлая компания вся была здесь.
Убейте его, заорал тот, что привёл всех сюда, у него есть деньги и девка. Деньги мы заберём, а девкой попользуемся все по очереди!
Ну всё, уроды. Не хотел я здесь никого убивать, но после таких слов вам точно не жить. Убью в крайне жестокой форме.
А ну, тихо! рявкнул я, слегка усилив голос Силой.
Воцарилась гробовая тишина.
Господа, не будем же мы устраивать беспорядок у дверей этого дома, абсолютно спокойным голосом сказал я. Давайте отойдём на середину улицы, чтобы потом было удобнее собирать ваши трупы.
Страха я не чувствовал никакого. Я просто знал, что вся это толпа с тесаками и палками, окружившая меня, мне не противники, что они уже мертвы, просто ещё не знают об этом.
Кто-то из них что-то завопил, и они разом бросились на меня. Я не стал изображать из себя мастера кунг-фу, а нанёс ментальный удар вокруг себя, выжигая нападавшим мозги. Мгновение и вся шайка падает замертво на пыльную дорогу.
И тут наступил жесточайший откат. В глазах потемнело, ноги резко ослабли, и я опустился на колено, опершись рукой в землю. Наверное, я на какое-то время потерял сознание, потому что пришёл в себя от чьего-то прикосновения к плечу. И именно это прикосновение, такое родное, доброе и ласковое, вернуло мне силы. Рядом стояла Настя, вытирая слёзы. Тел нападавших уже не было.
Витенька, ты меня так напугал, всхлипывая сказала сестра. К тебе больше часа никто не мог подойти. Подходили на пару шагов и падали, как в обморок. И только я смогла. Она чуть заметно улыбнулась сквозь слёзы.
Ну прости меня, сестрёнка. Опять я напугал тебя, виновато улыбнулся я ей.
Они сказали, Настя кивнула в сторону стоящих одной кучкой старейшин, что ты защитил нас. А кто на нас нападал-то?