Разобравшись с делами, я отправляюсь в фургон к Рози, чтобы обсудить планы на завтра (ладно, еще потому, что она накормит меня настолько сытным ужином, что я смогу впасть в пищевую кому).
Я стучусь в дверь и обнаруживаю, что они сидят бок о бок за обеденным столом. Макс здесь выглядит огромным, словно его засунули в кукольный домик.
Ну что, голубки чем хотите завтра заняться?
Мне нужны кое-какие запасы для ярмарки, говорит Рози. Но, кроме этого, я просто собиралась ходить за вами. Я сегодня совсем без сил. Надеюсь, туман рассосется, и завтра я проснусь полной сил.
Хороший сон решает все проблемы, Рози.
У нас была тяжелая неделя: все эти прощания, все эти бокалы вина.
Я подумала, что после завтрака отправлюсь в город. Уверена, что какой-то книжный шкаф позовет меня по имени, и тогда, с большой вероятностью, я найду Нарнию и больше не вернусь.
Она смеется.
В таком случае лучше за тобой приглядеть. Я была бы рада найти какие-нибудь кулинарные книги о французской выпечке. А ты, Макс, чем хочешь заняться?
Он проводит рукой по своим крупным локонам.
Я планировал уйти один, чтобы спланировать небольшой сюрприз
Сюрприз? лицо Рози становится красным, по-настоящему красным, и очень быстро. Не для меня же?.. Сюрпризы Макса обычно выходят с размахом, а поклонница безопасности Рози все еще привыкает к жизни на скоростной полосе.
Макс осекает ее одним взглядом.
Она опускает голову на руки.
Почему я представляю свою неизбежную смерть, шаровую молнию, потасовку с ножами, что мной выстрелят из пушки в бездонный океан воды ох, надо присесть, пока не упала. О боже, я и так сижу. Черт.
Он пытается изо всех сил не улыбаться, но губы предательски дрожат.
Точно. Ты не была бы Рози, если бы не представляла самые кровавые, ужасные, леденящие душу возможности покинуть мир живых каждый раз, когда на горизонте возникают новые впечатления.
Она выглядит ошеломленной.
Это неправда.
Разве? подтрунивает он.
Я смеюсь:
Правда на все сто.
Что ты говорила, пока не попробовала дюльфер, картинг и зиплайн? И не забывай о езде на квадроциклах по лесу пару недель назад, напоминает ей Макс.
Она хохочет.
Это разумно представлять, что квадроцикл может легко перевернуться, топливо разольется, и начнется пожар, который за секунду охватит сухой лес все еще не могу понять, почему менеджер этого гиблого места обиделся.
Да неужели? ухмыляется Макс и приподнимает бровь. Ты начала разбрасываться статистикой о том, сколько людей получает травмы на квадроциклах, и половина посетителей ретировались за полминуты, а ты не понимаешь, почему это могло его задеть?
Из-за этого? Из-за этого он повел себя так бесцеремонно? Я ему услугу оказала, мог бы сказать спасибо!
Ну точно. Думаю, только у тебя пунктик на выдумывание ужасных способов умереть.
Ладно, хорошо, я правда представляю свою неизбежную гибель, но это лишь для того, чтобы я могла подготовиться, понять, что делать при возможном несчастном случае. Я бы не назвала это «выдумывать», господи, Макс. Ты так говоришь, будто я жду не дождусь, хотя на деле все совсем наоборот!
Он говорит, смеясь:
В любом случае я тобой горжусь, Рози, и сюрприз тебе понравится. Тебе тоже, Ария.
Отлично! Я бы не сказала, что я адреналиновая наркоманка, но я бы все в жизни попробовала
Почти все, говорит Рози. Кроме любви, да?
Опять за свое?
Вырвалось, невинно говорит она. Ладно, с этим решили. Давайте попируем, а потом спать, пораньше.
Музыка для моих ушей.
Глава 6
Руан
Отдохнувшая после долгой ночи сна, я иду искать Рози, крепко прижимая к груди упакованные книги Мейв Бинчи, не желая расставаться с ними. #ПроблемыКнигопродавца. Мейв всегда была одной из моих любимых писательниц. Ее романы из тех, к которым притягивает в плохой день, когда охота обнять старых друзей, у которых в жизни негладко точно так же, как и у тебя.
Рози погружена в разговор с менеджером лагеря, Антуанетт, и каким-то молодым парнем с суровым выражением лица. Она машет, мол, иди к нам.
Привет, здороваюсь я, замечая, что Рози выглядит напряженной, глаза бегают привычные признаки того, что ей некомфортно и она близка к тому, чтобы сбежать. Я кладу ладонь ей на плечо, чтобы успокоить.
Нас представляют, и Рози сбивчиво объясняет, что взнос продавца на ярмарке сильно выше, чем мы думали. Почему этот человек разыскал нас в лагере вместо того, чтобы отправить письмо? Похоже на какую-то тактику запугивания.
И почему же? непонимающе уточняю я. Мы получили письмо о взносе несколько недель назад. Мы согласились и уже оплатили.
Мужчина, Жан-Пьер, жмет плечами, и Антуанетт говорит с ним на французском, слова вылетают быстро, словно из пушки. Он снова пожимает плечами, и она вздыхает. Что бы ни происходило, Антуанетт, кажется, на нашей стороне, но удача нет.
Жан-Пьер говорит, что сейчас продавцов сильно больше, так что цены повышаются.
Я уверена, что нам пытаются навязать налог туриста, о котором мы так много слышали, и я не собираюсь уступать.
Если продавцов больше, цена, очевидно, должна падать, не повышаться. Иначе он просто пользуется случаем. И он каждого из продавцов собирается осчастливить персональным визитом и потребовать больше денег или только нас?
Он скрещивает на груди руки и агрессивно бормочет что-то Антуанетт. Взгляд Жан-Пьера становится ледяным, и мой вслед ему тоже. Бедняжка Рози бегает глазами по сторонам, словно ищет возможность сбежать.
Давайте просто уедем, говорит Рози. Найдем другую ярмарку.
Ничего подобного. Мы спланировали это несколько недель назад, и я во всех соцсетях распространила информацию, что мы будем тут, так что мы никуда не уедем, я поворачиваюсь к Антуанетт. Спасибо за помощь с переводом, но дальше я сама.
Антуанетт выглядит растерянной, и мужчина задиристо склоняет голову, словно побуждая меня ввязаться в спор. Я выпрямляюсь во весь рост, как делают в книгах, и говорю:
Tes une poule mouillée![11]
Они таращатся на меня, раскрыв рты.
Что ты сказала? шепчет Рози и достает телефон, принимаясь неистово печатать.
Я игнорирую Рози и сосредотачиваюсь на враждебном мужчине перед собой.
Мы будем на ярмарке и не заплатим ни на евро больше той цены, о которой договорились!
Антуанетт кивает и пытается скрыть улыбку. Я уношусь прочь, надеясь, что нас не будут и дальше обдирать лишь потому, что мы здесь новенькие, и они думают, что у нас нет головы на плечах.
Погоди! Рози с трудом поспевает за мной. Если верить моему переводчику, ты только что сказала ему: «Ты мокрая курица!»
Она закусывает губу, а потом разражается смехом.
Я останавливаюсь и кладу руки на бедра, грудь вздымается от адреналина, но я продолжаю кидать злобные взгляды в его сторону на случай, если он еще наблюдает за мной. Он наблюдает.
Я знаю только это и «Твоя мать проститутка», думаю, второе было бы неуместно.
Почему?
Ну, кому бы понравилось услышать, что его мать
Нет-нет, она поднимает ладонь, останавливая меня. Почему ты знаешь эти фразы?
Я читала ромком, в котором действие происходило во Франции. И перечитывала его столько раз, что запомнила их. Смотри, как пригодились.
Она закатывает глаза.
Я должна была догадаться, что это из книжки. Поверить не могу, что ты просто взяла и назвала его мокрой курицей. Я чуть не умерла, его лицо Мне показалось, что у него сейчас голова взорвется.
Очевидно, это значит, что человек трус или что-то вроде этого. Я люблю французские оскорбления, они просто лучшие. Наша Рози не сильна в конфронтациях, но я готова в них вступить, если повод весомый. Нельзя просто позволить ему сесть нам на голову. Позволить одному значит позволить им всем, и это станет привычкой. К тому же терпеть не могу таких заискивающих людей. Аж мурашки по коже.