Спустя минуту надо мной нависла тень.
Ты меня подставила, между прочим, сообщил Бретт, нагло выкрав у меня виноградинку.
Не люблю обедать внутри. Я заложила книгу и подняла глаза. Да и, честно говоря, мне совсем не хочется сидеть за столом спортсменов.
Хм-м-м, Бретт нахмурился. Об этом я не подумал. Секундочку.
Не успела я ничего спросить, как он уже метнулся к столовой, а спустя мгновение вернулся с подносом в одной руке и рюкзаком в другой.
Я тебе не позволю обедать тут в одиночестве! с широкой улыбкой сообщил он и сел рядом. Не забывай, детка, нам надо поддерживать имидж.
Я поморщилась.
Детка?
Тебе не нравится? А как насчет крошки? А, крошка?
Я рассмеялась и шлепнула его по руке, когда он потянулся за второй виноградинкой.
Первое правило: никаких прозвищ!
Бретт кивнул.
Бекка так Бекка. Огласи остальные правила.
Никаких ППЧ публичных проявлений чувств! добавила я.
Он надулся.
Я что, так плохо целуюсь?
Ненавижу, когда на меня пялятся.
Мы к этому еще вернемся, пригрозил Бретт. А ты теперь должна каждую пятницу приходить ко мне на матчи.
Каждую? Может, хотя бы через раз?
Каждую, упрямо повторил он. Это не обсуждается. А еще ты должна скандировать мое имя с трибун. Напомни, я поищу для тебя футболку с моей фамилией.
А я тогда не буду обедать в столовке.
Ой, это я уже понял, сообщил он и откусил от своего гамбургера. Согласен переместиться за этот столик. Так что там насчет поцелуев? И прогулок за ручку? Никто не поверит, что мы встречаемся, если между нами всегда будет дистанция в три фута.
Я старалась сохранять хладнокровие. На лице читалось: «Ага, я постоянно целуюсь с парнями забавы ради. Кучу раз уже так делала. Профи в поцелуях? Да, это я, приятно познакомиться!», хотя в голове была сплошная черно-белая рябь, как на экране телевизора, потерявшего сигнал.
Ну ладно. Уменьшаем дистанцию и соприкасаемся по минимуму. Решено.
Бретт широко улыбнулся.
Обожаю тебя.
Я закатила глаза.
Нам надо придумать общую легенду о том, как это все началось, заметила я.
Этот пункт, пожалуй, стоило еще вчера обсудить.
Я была занята: уносила от тебя ноги, пошутила я, но в этой шутке была лишь доля шутки.
Бретт рассмеялся.
Ладно, вернемся к сути. Поделишься идеями?
Мне хватило и секунды, чтобы прокрутить в голове сюжеты всех любовных романов, которые я только читала в своей жизни, и продумать правдоподобный сценарий.
Мы встретились в начале каникул, сказала я. Я пришла в парк с книжкой, а ты чтобы потренироваться.
Разумеется, с голым торсом, добавил Бретт.
Само собой.
И ты тут же потеряла от меня голову, продолжил Бретт и увернулся от полетевшей в него виноградины. А я удивленно застыла: это что же, я только что запустила в него виноградиной? Но он улыбался во все зубы кажется, его ничего не смутило. Отличный бросок. Так вот, а я, увидев тебя, уткнувшуюся в книгу, тут же растаял. А когда началась учеба, мы решили держать наши отношения в тайне, чтобы не привлекать к тебе лишнего внимания.
Я кивнула, рассеянно перелистывая книгу.
Значит, о начале нашей истории мы договорились, произнесла я.
Осталось обсудить, чем она кончится.
Лишь тогда я заметила, какие длинные у Бретта ресницы такими недолго и ураган поднять. Они касались щеки всякий раз, когда он моргал. Мы смотрели друг другу в глаза, и они то и дело ударялись о кожу. Раз. Второй. Третий. А на губах Бретта играла дурацкая мультяшная улыбка.
Солнце зашло за тучу и все потускнело. Бретт сразу же переменился. Казалось, сейчас самое время задать вопрос, который весь день не давал мне покоя.
Зачем ты это делаешь? наконец спросила я. Сам знаешь: в нашей школе почти все девчонки и даже некоторые из парней согласились бы встречаться с тобой. По-настоящему. Так почему я? И зачем притворяться?
Могу задать тебе тот же вопрос, парировал Бретт, поставив локти на стол и подперев ладонями подбородок, но догадываюсь, что ответ будет как-то связан с тем, что ты сказала вчера на английском. С опасностью любви.
Я пожала плечами.
Мои родители пережили непростой развод. А ты что скажешь в свое оправдание?
Ровно обратное: у моих родителей идеальный брак
Оно и видно.
Вот именно. Все об этом знают. Я как будто живу в сказке о Золушке, о которой известно целому городу. Папа вечно разглагольствует о том, что в старших классах надо встречаться с девчонками, так сказать, нагуляться, раз уж он этого сделать не смог.
Почему?
В выпускном классе мама забеременела мной. Папа бросил футбол, отказался от стипендии пожертвовал всем ради нее. Ради меня. И теперь он хочет, чтобы я достиг всего то, что он упустил. Понимаешь?
Я кивнула, думая о маме, которая упорно твердила мне, что пора бы уже завести отношения, найти любовь, которую она потеряла.
Ох, еще как понимаю.
Но мне не хочется встречаться с кем-то в школе, продолжал Бретт. У меня хорошие оценки, успехи в спорте, хорошие отношения с родителями, которых мне достаточно. А личной жизнью я думал заняться уже после колледжа. Но папа совсем другого мнения.
Словом, фейковые отношения это ровно то, что тебе сейчас нужно. Они и папу успокоят, и помогут уйти от давления.
Ну и козел же я, если так посудить, заметил Бретт.
Я так не думаю, возразила я. У нас с тобой взаимовыгодный обмен. А на деле можем просто дружить, не более того.
Бретт кивнул на мой сэндвич.
Доедать будешь? Я подтолкнула ему поднос. Спасибо! А что творится между тобой и Дженни? Ну и противостояние вы вчера затеяли.
Я рассказала ему о странном, негласном напряжении, зародившемся между нами в первый год учебы в старшей школе.
Ох и рассердил ее наш поцелуй, наверное, предположил Бретт.
Я тоже так думаю.
Он доел сэндвич, вытер руки о футболку и потянулся ко мне.
Так что, притворимся на несколько месяцев, будто встречаемся, а потом расстанемся друзьями. Договорились? спросил он.
Я пожала его руку, стараясь не придавать происходящему большого значения в кои-то веки.
По рукам.
Бретт расплылся в улыбке.
Прекрасно! Он кивнул на книгу, лежавшую между нами. А если бы мы были героями одной из твоих книжек, то какими?
Интересный вопрос. Сперва надо с жанром разобраться. Любовный роман? Мистика? Сказка?
Сказка, очень серьезно произнес Бретт.
То есть, хочешь быть принцем?
Только если ты будешь принцессой.
В тот день из школы я вышла с улыбкой. Актриса из меня была неважная, в десятом классе я даже чуть не завалила экзамен по актерскому мастерству, но вместе мы вполне могли справиться. Бретт превосходно исполнял роль фейкового бойфренда. Казалось, за что он ни возьмется он всегда обречен на успех.
После последнего урока Бретт встретил меня у шкафчика и предложил подвезти до дома. Я отказалась под предлогом того, что хочу прогуляться пешком. Голова кипела от мыслей, и мне надо было провести в уединении хотя бы несколько минут и обдумать все, что случилось. Прошел всего день, а меня уже переполняли эмоции. И почему нельзя было просто отсидеться в сторонке с любовным романом на коленках? Обязательно надо было разыгрывать его в жизни? Впрочем, по счастью, что в книжках, что у нас с Бреттом, сплошь выдуманные истории. А значит, бояться нечего.
Наоборот: можно даже вкусить прелести обоих миров: насладиться отношениями, но знать при этом, что они точно не разобьют тебе сердце.
Я до того погрузилась в мысли, что и сама не заметила, как оказалась в парке по соседству с улицей, где жил отец. В глубине души я стыдилась того, что назубок знаю дорогу к его дому. Адрес я как-то увидела на конверте, который принес почтальон. На нем стояло мамино имя. Видимо, отец выслал ей чек на алименты. Тогда я быстренько переписала адрес, но сделала вид, что он и вовсе не попадался мне на глаза.
Когда я впервые сюда пришла, мне было тринадцать. Дом пустовал. На подъездной дороге не стояли машины. Меня охватило такое чувство вины, что я потом целый год не возвращалась. Быть здесь, преследовать его, хотя он нас бросил, казалось мне предательством по отношению к маме. Когда я пришла в следующий раз, он сидел на крыльце. Мне пришлось спрятаться за деревом, чтобы родной отец меня не заметил.