Егор вёл автофургон вдоль поляны. Прогазовав на шоссе вправо к городу, видневшемуся на холме, он прибавил ещё.
На обочине дневного горячего асфальта у крупного и высокого по плечо репейника с острыми тёмными колючками, росшими из пурпурных шариков корзинок, и «окладистыми» листьями с «прожилками» на солнце прожаривался автомобиль дорожного патруля и рядом с ним полицейский Подорожников, двадцати пяти лет с жезлом в руке; за рулём «таял» полицейский Трудягин, тридцати пяти лет. Где-то в белых и жёлтых пахучих цветках сладко жужжали пчёлы, и полицейские вспоминали детство в лесу и деревне: они хотели плюхнуться в речку и побарахтаться в прозрачной остужающей воде; а потом сорванцы наверняка вознамерились бы побегать по траве за тяжёлыми шмелями и от них.
К патрульным подъезжал Егор на фургоне, возвращая их к службе, и Подорожников скомандовал жезлом остановиться, что водитель и исполнил на обочине.
Егор суетливо отогнул солнцезащитный козырёк и взял путевой лист:
Что машешь?
В ветровое стекло он наблюдал за тем, как полицейский шёл к фургону. Егор вынул из кармана рубахи пластиковую карточку с фотографией, вместо бумажных «корочек», вручённых семнадцать лет назад по результатам учёбы в автошколе и экзаменам, и толкнул дверцу.
Добрый день! Лейтенант Подорожников. Ваше удостоверение, путевой лист.
Здрасьте!
Егор протянул документы, и Подорожников просмотрел их.
Страховой полис.
Лек кек, решил не высказываться громко Егор. Он выбрался из кабины и принялся долго рыться за спинкой сидушки.
Нет полиса? проявил догадливость Подорожников.
Да здесь он, Егор шумно копался за креслом.
Так, нет полиса?
Да есть полис! Егор выдернул и выбросил сидушку на середину дороги.
Осторожнее!
Егор провозился пять минут. Затем быстро заискал у стенки кабины:
Пригорелый!
Подорожников принёс с шоссе кресло к фургону. Егор выкинул к сидушке моток использованных ремней для привода шкивов двигателя, за ним куртку от спецовки: у той из кармана вывалился солидный гаечный ключ. Егор нашёл смятый лист бумаги в мультифоре:
Вот!
Егор распрямил документ и передал Подорожникову. Тот прочёл его:
Полис не просроченный Куда едете, что везёте?
В город, в гараж. Пустой. Я поехал! Выходной сегодня, Егор приспособил кресло к месту.
Откройте фургон.
Подорожников побрёл к дверцам сзади фургона. Егор пробормотал:
Ну, что ты лазишь?
И громко проглаголил:
Да я ключи в гараже оставил.
Вы замок не навесили. Откройте!
Егор неохотно дотопал до дверей и поглядел на полицейского:
Бумаги можно складывать?
Егор аккуратно, коротко потыкал согнутым пальцем в район документов. Подорожников поднял рукоятку от поворотных упоров на дверце фургона поближе к Егору и отшагнул лицом к нему. Водитель надул губы и тягостно распахнул лёгкие «шторки».
В углу фургона на колёсном диске отдыхал сжатый в эмоциях Антон с противнем и кувшином в руках. Он приветливо «расширился» в улыбке.
Подорожников прокурорским тоном осведомился у Егора:
Почему человек в кузове?
Это сопровождающий груз. Ему позволяется.
Какой груз?
Для сохранности у него в руках, втолковал Егор.
Кроме того, для сопровождающего кузов должен быть оборудован специальными сиденьями.
Это бортовой, а про фургон в ПДД ничего не сказано.
Подорожников вытащил протокол из папки.
Водитель во время движения обязан контролировать крепление и состояние груза. А здесь он вместе с сопровождающим на борта налип. Как там ваша фамилия?
Полицейский прищурился в удостоверение Егора:
Пройдёмте в машину!
Егор помрачнел. Подорожников заступал к патрульному автомобилю.
Егор выкрикнул:
Вы обедали?
По шоссе от полицейских отъезжали Егор за «бубликом» фургона и огорчённый Антон в кабине с пустым противнем и кувшином.
Подорожников чавкал нежной запеканкой, держа кусок в руке и запивая компотом из стакана возле капота автомобиля, превращённого в стол: на разостланных бланках протоколов лежала запеканка, в стеклянном бутыле разогревался ещё не остывший золотившийся в лучах светила напиток.
Трудягин в салоне за баранкой откусил запеканку и отхлебнул из стекляшки компота. Он примостил стакан на панели приборов и показал Подорожникову большой палец.
Егор ловко манипулировал рычагом по дороге в город, а Антон вытряхнул каплю компота из кувшина на коврик и узрел её там.
Вот ведь, сообщил Егор.
Антон воскликнул:
Гони обратно!
Там опять погонистые.
Чихать.
Да как мы мимо-то? не понимал Егор.
С запеканкой и компотом! Они сейчас заняты!
Егор с сомнением смотрел вперёд. Антон проревел:
Люди во дворе должны поесть Антоновской запеканки!
Егор притормозил и выкрутил колесо влево.
Рулевой с Антоном катили на «виллу». Они замерли в кабине, крадясь в трёх метрах от жевавших полицейских: патрульные делали вид, что не замечают Егора и Антона.
Те на фургоне заспешили к садовому посёлку.
В раскладном кресле под деревом Катя читала сказку Стасу и Тане, сидевшим на расстеленном покрывале в окружении травы.
Егор и Антон с противнем и кувшином забежали во двор. Катя прервала поток волшебного мира, Стас и Таня повернулись к Антону. Тот бухнул противнем и кувшином у плитки и резко прошлёпал к умывальнику.
Ну, что? Накормил? Катя не «запечатывала» книгу.
Как бы не лопнули! Антон «смёл» крышки с рукомойника и бачка, и с бряцаньем положив их сбоку и подняв бак, ливанул в умывальник: он, оказалось, был полон, и влага водопадами устремилась по его стенкам.
Антон звякнул бачком о тумбу и, сдавив мыло и смочив его под клапаном, попробовал лихорадочно намылить руки мыло выскользнуло и улетело в траву.
А-а-а-а! гортанно провопил Антон.
Какие отзывы? спросила Катя.
А-а-а-а! прокричал Антон. Сделай ещё!
Понравилась?
Хряпали так, что не всем досталось.
Я их баловать не буду.
Они не капризничают едят, что дают, заверил Антон.
На этот выходной хватит.
Катя возобновила течение облаков с книжными чудесами Стас и Таня заплавали в них.