Это сержант Джош Вебер, указал я на Ахерна. В углу на карандаше рядовой Эрнест Дьюк, парень, которого терзает Ломатель Дэниел Дженкинс, а меня звать Уилтон Хаас.
Вся эта ложная информация была тотчас задекламирована, а ребят вскоре выпустили из пут Ломателя. Но эти деятели искусства на этом не собирались останавливаться. Запихав нас за решетку с нашими старыми добрыми десантниками, они сообщили нам, что завтра мы будем умолять на камеру президента соединенных штатов прекратить войну с Северным Вьетнамом. А если мы откажемся пускать на камеру сопли, то у них в арсенале еще с полдюжины карательных пыток припасено. После их ухода сержант Ахерн прилег на койку и долго не подавал оттуда признаков жизни. Соленто жаловался, что во всем теле такая адская боль, будто по нему проехал каток, и все внутренности к тому же ноют нещадно. А капитан Кендалл рассказал, что при допросе ему совали под ногти иглы, приказывая ему отказаться от своих военных обязанностей. Лейтенанту Бишопу с этой же целью взрезали оба запястья на руках. Похоже только мне одному не перепало ощутить и крупицы того ужаса, что испытали на себе другие. При этой мысли я неосознанно тронул свое счастливое распятие.
Через пару минут мы заметили, что сидим в смежной клетке. То есть, по правую сторону у нас вместо стены была перегородка, и мы могли сквозь прутья видеть других заключенных. Вскоре мы все разглядели в пленных своих товарищей. Один был из десантного отряда, пара закинута совсем из других точек, а также, среди прочих, мельтешил наш капитан Хейз. Только видок его оставлял желать лучшего волосы растрепаны в разные стороны, глаза на выкате, а из формы на нем только армейские ритузы и футболка с забавной надписью на спине « Пни меня». Он бродил по камере и что-то неразборчиво лопотал, видать хорошо узкоглазые его обработали.
Генерал! крикнул один из десантников, заметив своего командира Кендалла. Неужели вы тоже здесь?!
Так точно, Брайнт. Вы здесь давно сидите?
С самого утра, сэр. Мы были посланы вам в подкрепление и сами угодили в капкан. Как и этот несчастный капитан Хейз из сто первой пехоты. Около него взорвался снаряд и он практически лишился слуха, по его поведению можно сказать, что этот бедолага основательно контужен.
Тут генерал Кендалл как-то странно поменялся в лице и с ужасом взглянул на товарища.
Брайнт, как ты считаешь, операция «Стерка» еще в силе?! дрожащим голосом спросил он.
Да, генерал, боюсь, что так, сэр.
У Кендалла вдруг округлились глаза, и он схватился за голову.
Боже, только не это!
Что за операция? подал голос с койки Ахерн.
Кендалл перестал убиваться и уставился на сержанта рассеянным взглядом.
К несчастью, сержант, сейчас мы находимся в самом центре этой операции. Название «Стерка» говорит само за себя. Неделей раньше нашим людям был дан приказ стереть с лица земли этот самый военный лагерь в Плейку.
На каком основании, генерал?
На том, сержант Ахерн, что у высших чинов с чего-то появились основания полагать, что этот лагерь пустой, что-то типа приманки для американских солдат. Судя по всему, спецназовцы предоставили им недостоверную информацию, теперь я вижу, что здесь полно наших ребят. Завтра на рассвете прилетит морская эскадрилья и подпалит всем нам задницы.
Черт возьми, проскрипел сержант Ахерн. Мало того, что я рук своих не чувствую начисто, так еще и эта срань.
А эти сволочи лишили нас всякой связи. Имелась бы у нас хотя бы одна рация, уже было б неплохо, говорит Соленто.
Вообще-то одна есть, сказал по ту сторону Брайнт. Но она довольно далеко.
Говори сынок, мы достанем ее из любой задницы! Лишь бы не сгореть заживо в этом гадюшнике! орет Кендалл.
Тут Брайнт покраснел, как свекла, и отвечает, что генерал Кендалл не прогадал с местом.
Что?!.. Нет, ты хочешь сказать, рация у тебя.. Там?! в ужасе воскликнул генерал.
Брайант только головой кивнул, а мы все аж рты открыли.
Какого дьявола, Брайнт?!
Когда я понял, что нас сейчас возьмут в плен, я по быстрому ее припрятал. Я ведь не думал, что настолько глубоко ее запихаю, что она там застрянет!
Нет уж, упаси боже, беру свои слова назад, я не собираюсь ковыряться у тебя в заднице Брайнт, уж лучше поджарюсь, содомист хренов!
Тут мы все снова потеряли надежду, но Брайнт говорит, что можно попытаться связаться со штабом и не вытаскивая ее.
Это еще что значит? спрашивает Кендалл.
Ну, вы можете попытаться крикнуть прям туда. Чаще всего она молчит, но порой бывает, что оттуда доносятся какие-то шумы и помехи. Значит, надежда еще есть.
Генерал Кендалл только за виски схватился, и говорит, что он не для того шел в армию соединенных штатов, чтоб вести диалоги с чьей-то задницей.
Но это все ж лучше, чем то, что нас ждет, генерал, заметил Ахерн. Завтра от нас и мокрого места не останется.
Кендалл возвел руки к небу и говорит, что если он решится на этот позор, то после службы ему обязаны воздвигнуть отдельный памятник.
И, скажу я вам, до того забавно было видеть генерала ВМФ соединенных штатов, орущего в задницу своего рядового.
Штаб, это генерал Кендалл! Как меня слышно?! Повторяю, это команда Джекки-два, как нас слышно?! Отмена операции! Как слышно?! Отмена операции «Стерка»! Нас захватили, мы в тюрьме для пленных в Плейку! Со мной Брайнт, Берри и Бишоп и пара человек из сто первой пехоты! Штаб, срочно, отмена операции! Как меня слышно?!
Но сколько генерал не надрывался, никаких признаков жизни рация не подавала, даже помех не слышалось.
Все без толку! Там глухо, как в танке. Дело дрянь!
Сержант Ахерн со вздохом откинулся на койку, и мы тоже все решили немного отдохнуть. А так как коек в камере было всего четыре, то все улеглись по двое. Кроме Ахерна и Кендалла, естественно. Соленто поделил койку с лейтенантом Бишопом, я прилег рядом с Бучесом, а рядовой Берри просто присел на пол, прислонившись головой к стене. Мне не спалось, и я начал терроризировать своего товарища. Я рассказал ему о случае с крестом, и он многозначительно хмыкнул.
Так и есть друг, все зависит от твоей веры. Если ее нет совсем, то увешайся ты хоть с ног до головы ликами святых, все будет напрасно. Но если в тебе теплится вера, размером хотя бы с горчичное зерно, то можно свернуть с ней горы. Не волнуйся друг, если нам не суждено погибнуть здесь, этому не бывать. Не зря имя Чиди означает «Бог есть», матушка не прогадала, я еще тот везучий сукин сын.
Я только посмеялся, глядя на его широченную белозубую улыбку.
Тут он подкатывает рукав своей формы и отдирает крошечный пакетик, пришитый ко внутренней стороне.
Ладно, не будем о грустном, давай немного затянемся, говорит он, протягивая мне малюсенькую сигаретку.
Где ты это дерьмо раздобыл? удивился я.
Помнишь Бриклейнда из третьего взвода? Так вот он ходил однажды в медкампус, обжог себе обе руки, пока трудился на кухне. Там одна девченочка, у которой в друзьях хиппи ходят, продала ему несколько пакетиков с дурью.
Правда?! А как ее звали, он не говорил?
Сдавалось мне, я догадывался, о ком шла речь.
Дружище, ты конечно извини, но как ее звали, это последнее, что меня на тот момент интересовало. А косячок ничего такой, только торкает не по детски, сразу предупреждаю.
Тут вдруг к кровати подползает рядовой первого класса Берри, и виновато на нас глядит.
Ребят, я случайно подслушал одним ухом ваш разговор, на полу особо то и не поспишь, а мне один не одолжите?
И тут только Бучес отыскал в кармане спички, и собирается нам поджечь косяки, как с верхней койки подал голос недовольный Ахерн.
Вы что, чертята, решили взять увольнительную, не спросив меня?!
И вот, мы уже все вчетвером намереваемся расслабиться, как вдруг из смежной с нами клетки раздаются какие-то непонятные свист и шипение. Генерал Кендалл вдруг со скоростью пули слетает вниз.