— Пошли поверху, — вздохнул он.
— Спасибо, — сказал Хаус. — Пошли, стало быть.
По другую сторону оврага тянулся угрюмый хвойный лес, который издали казался Шведову светлым и безобидным. Деревья подступали к обрыву так близко,
что местами размытые склоны не выдерживали и осыпались вниз. Сосны с вывернутыми корнями образовывали на дне карьера завалы и запруды.
«Потихоньку вдоль овражка» заняло часа два, не меньше. Централ пытался балагурить, но Бокс, сутулясь под дождем, лишь вяло отбрехивался. Потом дождь
прекратился, и Бокс получил назад свою куртку. Настроение у него чуть улучшилось, зато сильно испортилось у Централа, который остался в летней
рубашке. Так они и менялись, и это было самым занимательным на всем пути.
Постепенно овраг расширился, и левый край стал все круче поворачивать к
реке. Группа приближалась к топи.
— В принципе жить можно, — высказался Централ, критически осмотрев окрестности. Подошла его очередь греться в
«аляске», поэтому настроен он был позитивно. — Я вообще про Зону эту вашу. Ну собаки, да… ну крысы огромные, тоже хреновое дело. Но ничего
смертельного.
— Олень, наверно, с тобой не согласился бы, — напомнил замерзающий Бокс.
— Оленю — оленья смерть, — философски рассудил Централ.
— Каким бы он ни был обсосом, на его месте мог оказаться любой из нас.
Централ собрался возразить и даже заранее нарисовал на лице улыбку
превосходства, но в этот момент с реки донеслось низкое раскатистое рычание. По позвоночнику словно помчались муравьи — Сергей скривился и
передернул плечами. О чем-то подобном он думал уже давно: Доктор Хаус был скуп на обещания, зато не обманывал. И если проводник посулил неприятности
на заболоченном участке, оставалось лишь дождаться их появления.
— Что еще за хрень? — выдохнул Бокс.
— Держаться плотнее! — скомандовал
сталкер. — Проверить стволы еще раз, лишнего времени потом не будет. Глядеть в оба!
— Да на что глядеть-то? — растерялся Централ.
За спиной
был овраг, дальше за ним находился лес — хмурый, но, кажется, пустой, а впереди лежало голое пространство с редкими измученными деревцами. Там негде
было спрятаться даже собаке, не говоря уж о более крупном звере.
На болоте снова послышалось рычание. Теперь не оставалось сомнений, что звук
исходил именно оттуда, с гнилой затопленной равнины.
— Что за тварь? — напряженно повторил Бокс. — Почему ее не видно?
— Невидимая потому что,
— без иронии ответил Хаус, и на этот раз никто с ним спорить не стал.
— А как же… как же тогда смотреть?..
— Просто смотри и увидишь. Вон там!
— Проводник резко повел стволом, указывая направление, однако не выстрелил.
Шведов успел заметить мелькнувшую в воздухе тень, впрочем, он не стал
бы ручаться, что это не было обманом зрения.
— Мираж?.. Над болотом?!
— Это не мираж, — терпеливо произнес проводник. — Когда он двигается, он
становится заметен.