Глаза у Эдди нереального цвета пепельно-серые. Все думают, что он носит контактные линзы, но это не так. Люди всегда обращают внимание на его глаза.
Он высокий и худой, серьезное выражение лица производит впечатление, как говорится, «не мальчика, но мужа», а шрам на подбородке (Эдди не помнит, как его заработал) придает ему суровости. Впрочем, обычно он спокоен, как слон, у него мягкий голос и непринужденные манеры. Он очень уверен в себе. По мелочам не парится.
Вот поэтому мне кажется, что мы прекрасная пара. Я-то порой взрываюсь, как вулкан, а он всегда спокойный и уравновешенный. Когда я из-за чего-то сильно заморачиваюсь, он всегда знает, как меня успокоить.
Ха. Меня послушать так мы прям престарелая супружеская чета. Следовало бы упомянуть, что на самом-то деле я не слишком хорошо его знаю. Мы встречаемся меньше месяца.
Эдди смотрел на меня, ожидая, когда я войду на кладбище. Я взялась за ручку ворот и остановилась.
Меня вдруг пробрал озноб. Повеяло холодом Не понимаю откуда. Все мои чувства обострились. Какое-то тревожное предчувствие. Кожа пошла мурашками, нервы будто взбесились.
Отпустив ручку ворот, я огляделась. Ни души. Я не видела ни одной причины для столь внезапного испуга.
Но предчувствие не отпускало. Ощущение, что я попала в скверную историю.
Я вдруг поняла, что не дышу. Задержала дыхание, чтобы не ощущать сильного запаха разложения, струившегося сквозь ворота.
Откуда этот ужасный смрад?
Эмми, в чем дело? ворвался в мысли оклик Эдди.
Я сделала глубокий вдох, отворила ворота и вошла на кладбище. Рюкзак зацепился за чугунную раму, пришлось отцеплять. Ворота захлопнулись за мной, а я поспешила к Эдди.
Эдди, тут чертовщина какая-то, проговорила я на одном дыхании. По-моему, зря ты сюда устроился.
Его чудные серые глаза лукаво блеснули.
Однако здравствуйте.
Ой, прости, привет, спохватилась я. Но тут что-то злое, Эдди. Я сердцем чую.
Он пожал худыми плечами.
Это кладбище, Эмми. Тут полно дохлых собак и кошек. Не сказочное королевство, чего уж там.
Я я понимаю. Я уже начала сомневаться в собственных чувствах. Но по загривку по-прежнему полз холодок, а тошнотворный запах по эту сторону ограды лишь усилился.
Спасибо за рюкзак, сказал Эдди. Можешь положить во-он к тому дереву. Указав рукой, он отвернулся и подошел к прямоугольнику разрытой земли между двумя низенькими надгробиями. Мак велел могилу рыть. В такую-то жарищу. Я весь упарился.
А я-то думаю, откуда воняет? попробовала сострить я.
Очень смешно, буркнул он и вогнал лопату в землю.
Мак это твой начальник?
Эдди кивнул.
Угу. А заодно владелец этого места. Там вот у него офис. Он мотнул головой в сторону обшитого дранкой двухэтажного здания на другом конце поля. Мак над ним живет. Представляешь? На кладбище домашних животных.
Ну дела, сказала я. Тут мне на глаза попался здоровенный зеленый мешок для мусора, лежащий под деревом. Эдди, а это что? Неужели
Угу. Дохлая псина, ответил он. Вчера ночью порешили.
Я моргнула.
Ой, мамочки. Вчера ночью?
Эдди отшвырнул в сторону полную лопату земли.
Хозяин говорит, волк задрал. Он повернулся ко мне. Как тебе это нравится? Волк в Шейдисайдском парке, почти рядом с твоим домом!
Он не сводил с меня глаз.
Ау, Эмми? Что с тобой? Ты дрожишь как осиновый лист.
5
Не успела я ответить, как нас окликнули. Мы с Эдди дружно обернулись. К нам рысцой бежал здоровяк в сером спортивном костюме.
Привет, как дела? крикнул он.
Эдди представил его мне. Мак Стэнтон, владелец кладбища. Он был рослый и широкоплечий, из-под спортивной толстовки выпирало внушительное пузо. Голова у него была обрита наголо, лицо круглое, в правом ухе поблескивало серебряное колечко, а шею украшала какая-то непонятная черная татуировка.
Мак улыбнулся, сверкнув золотым зубом.
Привет, Эмми, добро пожаловать в «Зверюшкин рай», говорил он сиплым, скрипучим фальцетом. Я тот, кто заставляет этого парня вкалывать. Он хлопнул Эдди по плечу.
Между прочим, Мак, я почти закончил, сказал Эдди, опять вытирая лоб.
Мак придирчиво оглядел выкопанную яму, потирая пальцами-сосисками двойной подбородок.
Кажись, тут фута не хватает, изрек он наконец и потянулся, упершись кулаком в поясницу. Рад бы помочь, да что-то спина болит. Он подмигнул мне. Не при девушке рассказывать, как я ее надорвал.
Ничего страшного, Мак, ответил Эдди, переложив лопату в другую руку. Я рад, что у меня есть работа. Сам знаешь, моей семье сейчас позарез нужны деньги.
Мак кивнул и потер лысину.
Надо бы мне уйти в тенек, пока не сгорел. Я человек запальчивый. Он хохотнул над собственной шуткой. Приятно познакомиться, Эмми.
Он развернулся и удалился в сторону офиса.
Он маленько неотесан, а так ничего мужик, заметил Эдди.
Я наблюдала, как он углублял могилу. Это не заняло много времени. Затем я перевела взгляд на разбухший мешок для мусора. Представила, как огромный волк кидается на пса. Черный волк. Нет, это воображение опять разыгралось. Сны не становятся явью. Умом я это понимала. Но
Эдди со стоном вылез из могилы. Вытерев вспотевшие ладони о джинсы, он взялся за мешок и поволок его к могиле.
Черт! вскрикнул он: мешок лопнул. Мертвая собака вывалилась на траву прямо мне под ноги.
Я взвизгнула и отшатнулась. Собачий труп был окостеневшим и уже порядком попахивал. Черный лабрадор, до того изуродованный, что я с трудом опознала породу. Его глаза запали в глазницы. А шерсть шерсть шерсть на спине была ободрана. В уцелевших клочьях засохли кровавые сгустки. Шкура под ней была багровая и тоже изодранная.
Как кусок гниющего мяса.
О-о-о-о-о! я не сдержала стон. Я не могла оторвать глаз от омерзительного зрелища.
Это было невыносимо. Желудок взбунтовался, я начала давиться.
Ты в порядке? до меня долетел голос Эдди. Только он почему-то звучал издалека. С тобой все нормально?
Нет, я была не в порядке.
Уррррп. Судорожно сглотнув, я все-таки удержала завтрак внутри. А потом зажала рот рукой, развернулась и бросилась прочь.
6
Я обняла рукой тоненькое деревце. Тяжело дыша и лихорадочно сглатывая, ценой немыслимых усилий удержалась от рвоты. Гнилостный смрад стоял в носу, и как я ни моргала, все равно не могла избавиться от этого зрелища розовое безволосое тело, покрытое рваными ранами и кровяными потеками.
Меня всю колотило. Приступы тошноты никак не проходили. Я прижималась к стволу, вцепившись в него так, будто от этого зависела моя жизнь.
Пса освежевали. Ошкурили заживо.
И как бы я ни старалась выбросить из головы свой сон, он на повторе прокручивался у меня в голове. Я снова увидела черную волчицу с ужасными голубыми глазами, как она роет лапами топкую землю, рыча и скалясь, истекая слюной. Как кидается в атаку с гортанным звериным воплем. Остервенело рвет когтями и зубами.
Всего лишь сон.
Но в нем я тоже была волчицей. Голубоглазой волчицей с шерстью черной как вороново крыло. Я тоже бросилась в атаку.
Этот бедный пес погиб в то же время, когда я была волчицей во сне.
Есть тут какая-то безумная связь, или я ее сама выдумала?
«Ну конечно, выдумала, сказала я себе. Какая тут может быть связь?»
Совпадение. Жуткое совпадение.
Перестань сама себя запугивать, Эмми.
Мне слегка полегчало. Живот по-прежнему бурчал, но волны тошноты улеглись. Сердце тоже успокоилось.
Обернувшись, я увидела Эдди, серьезного и встревоженного.
Эмми, ты как? Прости за это зрелище. Оно тебя расстроило?
Я кивнула.
Да. Эта собака там все сырое, красное
Все, ее больше нет. Эдди положил руку мне на плечо. Я похоронил ее.
Он сморгнул каплю пота. Солнце уже садилось за деревьями, но духота никуда не делась.
Я ухожу, сказал он. Пойдем. Мне надо кое-что спросить у Мака.
Взяв лопату, он обнял меня другой рукой за плечи, и мы пошли вдоль рядов надгробий к офису на пригорке. Мак стоял у стеклянной двери, прислонившись к стене, и залипал в телефон.