В гостиницу! сказал Сэт. Бегом!
И мы побежали. Уставшие и изнеможенные люди, которым еле хватало сил, чтобы просто дышать. А у нашей четверки еще и оружие в руках.
Пробежки полезны для здоровья! вырвалось у меня, а Сэт принялся хихикать.
На секунду я представил, что все мы просто белые воротнички, решившие под луной согнать жир, скопившийся на боках по вине корпоративных вкусняшек. Хриплый хохот вырвался у меня из груди. Таковы были странные законы того дикого места. Минуту назад кто-то испустил дух, а шутки только приветствуются. Никто тебя не осудит.
Ты давно понял, что ты просто дух? спросил меня Макс, подбежав поближе. Какого дьявола мы все тут делаем? Почему мы боремся за жизнь, ведь на самом деле все давно кончено?
Послушай, не знаю, как тебе даже объяснить, говорил я, тяжело дыша. Ты помнишь, откуда ты? Из какой эпохи?
Не-а.
Я просто не навсегда умер, Макс. Не знаю, как ты, продолжил я мысль. Может, ты тоже, но вероятность того, что мы оба из Квантума, невелика. Почти ничтожна.
Что значит, не навсегда умер? переспросил Макс, смешливо нахмурившись.
Меня воскресят. В моем обществе, в Квантуме, право на вечную жизнь каждого гражданина стало основой режима. Ткани, органы, конечности: всё подлежит восстановлению, причем процесс очень быстрый. Просто в загробном мире для времени закон не писан.
Может, ты просто с ума сошел, и этот твой Квантум, говорил Макс, борясь с одышкой, очередное безумное место вроде этого! Здесь же все взаправду! Тело устает, мы воняем, умираем!
Ага, и ползающие по стенам оборотни тоже взаправду.
Звучит не безумнее, чем общество бессмертных. А если мне умереть здесь? Может быть, я тогда выберусь в лучший мир?
Я не пробовал, но лучше не экспериментировать. Некоторые из наших тех, кто специально умирает тут Макс усмехнулся снова, а мое дыхание сбилось окончательно, ф-у-у-у-х, в общем, кое-кто из моих знакомых переносил такой опыт. Ничего хорошего. По их словам, смерть за чертой ведет к еще большему забвению. Хотя, повторюсь, я не проверял лично.
Представим, что я тебе поверил, сказал Макс. И что, есть какой-то смысл того, что мы делаем? Если умереть не выход, что тогда?
Энергия. Нам нужна энергия, сила. Ее очень сложно обрести, но, если получится, ты сможешь делать немыслимые вещи. То, что никогда бы не смог в материальном мире. Извини, я больше не не могу говорить. Дыхалка сдохла.
Да, нам бы сейчас не помешала эта твоя энергия, сказал Макс, вытирая струи пота, бегущие со лба.
Мимо меня промелькнул силуэт Сэта, который до этого бежал впереди, а теперь стоял столбом, будто вкопанный. Со всех сторон из зарослей раздался рык, я даже не успел испугаться, как начался очередной этап охоты. Хватая разбегавшихся людей, оборотни даже не утаскивали их в лес, а душили прямо на дороге. Грянул гром выстрелов, в царящем кругом безумии я старался целиться как можно лучше и беречь патроны. «Ну и приключение ты мне устроила, Сильвия! кричал я, обезумев. Рекомбинация! Ну же! Вытащите меня отсюда, это уже слишком! Это было слишком еще с самого начала!» Я крепко зажмурился. Очередной мохнатый зверь пронесся совсем близко. Я перестал дышать. Зверь не тронул, его рычащее дыхание удалялось. Я открыл глаза. Неповоротливые на первый взгляд груды мышц, скаля зубастые челюсти, появлялись и исчезали. Я строчил из автомата, уже не целясь. Крутился на месте, словно вооруженная балерина. Звук автомобильного двигателя казался галлюцинацией, пока я не вдохнул вместе с запахом пороха вонь выхлопных газов.
Ты настоящий? спросил я у водителя военного внедорожника, остановившегося в метре от меня.
Конструкция автомобиля не предусматривала ни дверей, ни крыши.
Рядовой Уолт! представился водитель, мельком оглядев меня беспокойно-отупленным взглядом. Я заплутал! Где здесь точка эвакуации?
В машину тут же принялись забираться люди, я без раздумий последовал их примеру, так же сделали Макс, Сэт и Индира. Я кричал рядовому:
Точка эвакуации вниз по дороге!
Надо подобрать наших солдат! И сколько влезет гражданских! сказал рядовой Уолт. Ну и чудища, откуда они взялись?
Ты про волков или про нас?
Это что, оружие какое-то? Мы как будто попали на остров доктора Моро. Вы почему все такие раскрашенные?
Не время думать, рядовой! кричал я в ухо Уолту. Гони, разъяснения потом!
Я, Макс, Сэт и Индира тряслись в битком набитой машине, которая с трудом тронулась с места и являла собой комок из человеческих тел на просевшей подвеске. Люди сидели на капоте, они каким-то образом умещались на колесных арках, кто-то даже ухватился за закрепленное позади запасное колесо. Армейский внедорожник кряхтел, но потихоньку разгонялся, а пули заставили навсегда успокоиться оборотней, преследовавших нашу дурацкую повозку. Кое-как мы набрали скорость. Несколько человек выпало из-за тряски, но рядовой Уолт не останавливался.
И так еле едем. Всех не увезти, сказал он с сожалением. Матерь божья. Да это же просто ад! Я что, сошел с ума?
Безымянная гостиница встретила нас заколоченными окнами и бронированной дверью. В надежде достучаться до кого-нибудь Макс слез с внедорожника и отправился к входу в двухэтажное строение. В лунном свете оно казалось черным и угрюмым, дощатый навес над крыльцом держался на квадратных толстых балках и опорах, навес продолжался во всю длину фасада, сверху, на втором этаже, на нем была разбита небольшая открытая терраса. Рядом с гостиницей были припаркованы четыре занесенных пылью мотоцикла. «Надо же, сколько ретро-техники! Сначала внедорожник, а теперь настоящие наземные байки!» подумал я. Макс преодолел несколько дощатых ступеней и уже готовился постучать в дверь, как вдруг раздался громкий треск и ругательства. Нога Макса по колено утонула в крыльце, будто бы это была специально сооруженная ловушка. Макс быстро вынул ногу, а из-за двери послышался мужской голос:
Люди?
Да! сказал Макс.
Если чистильщики, то идите к черту. Я уплатил все за два месяца наперед.
Мы не чистильщики.
Один за другим изнутри щелкали многочисленные замки и засовы. Рядовой Уолт не спешил глушить двигатель. Держа винтовку наготове, следя за окрестностями, он не упускал возможности лишний раз оглядеть нас.
Вы француз? спросил он Сэта. Вы из Сопротивления?
Я космополит, ответил Сэт.
И как вам в Дюнкерке? спросил Уолт.
Парень, ты думаешь, мы в Дюнкерке?
Бронированная дверь гостиницы приоткрылась на цепочке, за ней показались бородатый седой длинноволосый старик и ствол его охотничьего ружья.
Много вас! сказал он, оглядев машину. Давайте быстрей!
Дверь распахнулась, и народ побежал в гостиницу. Я, Индира, Сэт и Уолт остановились рядом с Максом, который не спешил заходить, и последними оказались в освещенном керосиновыми лампами холле. За нашими спинами гулко захлопнулась дверь, поочередно щелкнули все замки. Как и полагалось, на первом этаже гостиницы была зона отдыха с баром, столами и диванами у окон. Совсем немного отойдя от порога, я чуть не наступил на голову спящей женщине. О роскошных местах на диванах или стульях даже мечтать не приходилось. Разве что они могли присниться во время лежанки на земляном полу нам предстояло примкнуть к большинству беженцев, устроивших себе подстилки из одежд и лохмотьев. Стены нашего нового убежища были обиты древесиной и казались достаточно тонкими, древесным оказалось и все остальное, если не считать земляного пола. Мебель, потолок, бар и пианино: все ветхое, рыжее, в царапинах и с отбитыми краями. Соседствовать предстояло с чудаками самых разнообразных мастей. Бородачи в тюрбанах и потрепанных шелковых мантиях тихо переговаривались между собой. Сидя на диване у заколоченного окна, они осматривали прибывших. Две женщины в изысканных платьицах с короткими прическами и вечерним макияжем, теряя остатки рефлекторного кокетства, клевали носами за столиком в центре зала, сжимая в руках кружки с теплым питьем. Была там и банда черноволосых парней в пыльных, потрепанных кожаных куртках, устроившаяся за самым большим столом. Эти ребята сразу напомнили мне оборванцев нижнего Эхо, хотя у тех не было возможности оправдать свой хреновый внешний вид нападением оборотней. Много в гостинице было и просто безликих людей, мужчин и женщин, одетых в грубые одежды. Индира, как и остальные спасенные хиппи, была обнажена по пояс, краски холи на ее остывшем теле перемешались с пылью, грязью и брызгами крови. Я и сам со времен вечеринки в храме ничего не поменял в своем имидже. Такой же полуголый и разноцветный, я примерял на себя неприветливые взгляды разношерстной толпы постояльцев, тех, кому не позволял заснуть разбушевавшийся адреналин. Никто не проронил ни слова, пока наш спаситель не представился старику-владельцу: