Как много знала Эзена? Рбит полагал, что немного. Он доверял Байлею. Заботясь о государственных интересах, князь дал королеве некий совет, но, несомненно, сохранил в тайне все не имеющие значения подробности. Так или иначе, это означало, что намерения бывших властителей Громбеларда уже не являются секретом. Рбит догадывался почему. Хотя он ни с кем и не делился своими планами, но преднамеренно распространил в Громбеларде некие слухи. Удивительно, насколько быстро они вернулись в Дартан, словно эхо.
— Скажи королеве, что мне безразлична ее позиция. Что бы я ни делал, я не стану оглядываться на Дартан.
— Неосмотрительно.
— Всего лишь честно.
Вскоре после обеда Рбит позвал невольницу, поручил ей опеку над домом, после чего проводил Васаневу обратно в сад, оказав ей таким образом исключительные почести (вероятнее всего, это была их последняя в жизни встреча). И ушел. У снежно-белой красавицы не имелось никаких причин покидать сад, где ей было так удобно. Она никуда не спешила. А Рбит, напротив, только что отправился в Громбелард и больше не собирался возвращаться в Дартан.
Покинув заполненные народом улицы, он сперва направился к дому старого приятеля, которого когда-то очень ценил, но по которому не скучал, поскольку тот не был ему ни для чего нужен, зато теперь вполне мог пригодиться. Делен жил примерно на полпути между Роллайной и восточным побережьем Дартана.
А продать нужно было обязательно все. В свое время, когда в Дартане появился великан с туго набитым кошельком, никого не интересовало, кто он такой. Среди двухсот тысяч жителей Роллайны подобных пришельцев ниоткуда хватало. Стали распространяться некие слухи, особенно после того как рослый рыцарь прославился многочисленными и неизменными победами на турнирах, традиционных в Золотой провинции, — и тем не менее слухи оставались лишь слухами. Но теперь этот рыцарь намеревался их подтвердить. Никому не известный воин мог когда-то скрыться в Роллайне, но известный в Роллайне рыцарь не мог скрыться уже нигде — разве что на Агарах… Поэтому он не мог оставить за спиной какую-либо недвижимость — ее конфисковали бы у сбежавшего в горы бандита сразу же, как только стало бы ясно, кто он.
Сперва надлежало решить судьбу невольниц. Кроме управляющего, который, впрочем, являлся человеком свободным, на службе у Глорма и Рбита оставались только женщины: найти мужчин-невольников было невероятно сложно, так как они попадали на самые тяжелые работы. Мало кто хотел продаться в неволю лишь затем, чтобы сразу же сдохнуть в каменоломнях. Верные и до неприличия распущенные девушки, которым жилось в доме кота и мужчины как в сказке, заключили в объятия своего господина, которого не видели целый год, и готовы были сразу же к нему ластиться, требовать подарков, ублажать его, купать и кормить. Но вместо этого все без исключения ударились в рев, когда вечером он позвал их к себе, чтобы сообщить, что они ему больше не нужны и потому завтра же получат свободу.