Да я там, может, и вовсе не был пробормотал Вернер обескураженно.
А я был, веско сказал Боровский. И многому научился. Поэтому я всегда помню, что на «сотках» до полутора тысяч деталей, отказ каждой из которых приводит к потере боеспособности корабля. А ещё я помню, что на «Тушканчике» сто человек экипажа. И все основательно тронутые. Во главе с психологом, которая только что хватала меня за яйца. Спрашивается что ей стоит отвинтить какую-нибудь елду на орудийной палубе и засунуть себе в ? Может, «Тушканчик» без этой елды и не развалится, но
Раз вы такой ответственный, подарите ей вибратор, посоветовал Вернер.
Да у неё этих вибраторов два ящика. Ей по штату положено. Не в том дело. Ты пойми меня правильно, Эндрю. Мы с тобой здесь отвечаем за боеспособность. Только мы. Ну, ещё твои пятеро шлимазлов, но с них спросу никакого. А больше никто. Ни Кенди, ни тем более этот толстожопый Фокс. Даже адмирал Рашен ни за что на «Тушканчике» не отвечает. Сломать корабль они все могут, это им только дай. А потом спросят. И с кого? С нас. Понял? Так что давай, шевели мозгами. Тем более ты русский
Ива смотрела, как причаливает адмиральский катер, слушала бредовый разговор за спиной и качала головой. С Вернером она была не согласна. Крыша ехала не только у чиновников Адмиралтейства. На «Тушканчике» тоже потихоньку дурели все. Не исключая старпома Боровского.
Слушайте, Жан-Поль, сказал Вернер. Я вас понял. Все будет ОК. Только вы не расстраивайтесь так.
Я даже твоего личного дела не видел, вдруг сказал Боровский с непонятной тоской в голосе.
А вам и не положено, неожиданно жёстко заметил Вернер.
То-то и оно вздохнул старпом. Дежурный! рявкнул он себе в воротник, туда, где торчал микрофон. Не слышу доклада!
У вас же наушника нет, Жан-Поль, сказал Вернер тихонько.
Боровский пронзил техника безумным взглядом и принялся хлопать себя по карманам в поисках наушника.
Возьмите, Вернер протянул старпому маленькую чёрную фишку. Это мой резервный.
Боровский что-то промычал, схватил фишку и запихнул её в левое ухо.
Дежурный! заорал он.
Что-нибудь случилось, Жан-Поль? спросил из коридора глубокий и ровный голос.
Боровский судорожно отпрыгнул с прохода и принял строевую стойку.
Никак нет! отрапортовал он.
Это хорошо, сказал адмирал Рашен. Добрый день, Иветта. Zdravstvui, Andrey.
Zdravstvuite, Oleg Igorevich, сказал Вернер и почтительно склонил голову.
Как ты здесь? спросил Рашен, переходя на французский и протягивая Вернеру руку. Привыкаешь? Не обижают?
Его обидишь, ответил за Вернера Боровский. Он сам кого хочешь обидит до слёз.
Всё нормально, драйвер, улыбнулся Вернер, пожимая крепкую руку адмирала.
Отражатели починил?
Да ничего там не было, драйвер. Ерундовая потеря контакта.
Разберёшь «старика Пола» по винтику и соберёшь. Ясно?
Да, сэр.
Коммандер Боровский тебе всё обеспечит.
Да, сэр! хором ответили старпом и техник.
Вопросы?
Да, сэр, сказал Вернер. Коммандер Боровский обеспокоен тем, что не видел моего личного дела.
И ничего я не обеспокоен пробормотал Боровский, опуская глаза.
Пусть он лучше обеспокоится тем, что у него по кораблю голые бабы разгуливают, сказал Рашен.
Застрелю психопатку прошипел Боровский. Застрелю и в жопу трахну.
Рашен сделал нижней челюстью жующее движение и посмотрел на старпома очень внимательно.
А может, в обратной последовательности?
Виноват, сэр, сказал Боровский, глядя в пол. Разрешите удалиться?
Через полчаса зайдёшь ко мне, приказал Рашен. И к Линде не суйся. Я с ней уже поговорил. Хватит с неё. Ладно, Andrey, ты работай по своему расписанию, я потом тебя найду. По местам, астронавты. Не развалите тут всё окончательно.
Вернер и Боровский, щёлкнув каблуками, скрылись в коридоре. Рашен подошел к пульту Ивы и устало повалился в кресло слева от неё.
Ива украдкой посмотрела на адмирала. Ей всегда нравилось его волевое и умное лицо. Но теперь под глазами Рашена запали тени. И глаза эти, обычно такие острые, живые, а зачастую даже злые, казались мёртвыми. А седая чёлка и серебристые виски окончательно превратили адмирала в старика. Раньше Иву так и тянуло прикоснуться к Рашену или хотя бы сказать ему что-нибудь хорошее. Но развалина, которая сидела рядом сейчас, не вызывала желания приласкать её.
Пожалуйста, вызови Задницу, Иветта, пробормотал адмирал, потирая ладонью глаза.
Да, сэр. Ива набрала команду, быстро переговорила с дежурным «Гордона», и через минуту на мониторе появилась костлявая физиономия контр-адмирала Эссекса.
Здравствуй, Фил, сказал Рашен. Ты мне нужен. Сможешь подвалить часам к семи?
Один? спросил Задница.
Да. Бутылку только возьми и подваливай. Думать будем.
А может, ты ко мне? Моя охрана у тебя на борту не поместится.
А ты всех не бери.
Ну, Алекс, чего тебе стоит
Фил, кончай ныть. Ты уже старый хрен, а всё ломаешься, как не знаю что Я сказал «подваливай», значит, подваливай.
Сам ты старый хрен. Будет исполнено, сэр, и Задница дал отбой.
Всё-таки он действительно Задница, заключил Рашен. А представляешь, Иветта, ходили бы мы с тобой сейчас на «Старке». Или на том же «Гордоне». Бассейн двадцать пять метров! Теннисный корт. Зона психологической разгрузки Санаторий. То-то Задница вниз не стремится. Ему и так хорошо.
Наш кораблик самый лучший, сказала Ива. И мы тоже классные парни и хорошие астронавты.
Угу, кивнул Рашен. Только кроме нас этого почему-то никто не понимает. Да и сами мы, честно говоря Слушай, детка, ты мне доложить ничего не хочешь?
А что докладывать, сэр? удивилась Ива.
Воин, службою живущий, читай Устав на сон грядущий, продекламировал Рашен. И утром, ото сна восстав, читай внимательно Устав А я ведь, кажется, целый адмирал
Можно вопрос, драйвер? спросила Ива, игнорируя намёк.
Хоть дюжину. Но сначала ты мне доложишь, как полагается. Что тебе, жалко? Уважь старика.
Господин адмирал, за время вашего отсутствия происшествий не случилось. Дежурный навигатор капитан-лейтенант Кендалл, сэр, лениво пробубнила Ива. И ничего вы не старый.
Я говорю, что старый, значит, старый. Ну, чего тебе?
Сэр, вам никто ещё не говорил, что через пару месяцев такого бардака мы уже не сможем работать?
Знаешь, Кенди, ты действительно забыла, что я адмирал.
Сэр, люди не хотят больше служить. Даже хуже, чем не хотят, не могут. И деваться им некуда. Я когда в прошлый раз внизу была, так и не рискнула выйти за ворота базы. Просто боюсь, что земляне со мной сделают что-нибудь нехорошее. Вы слыхали, одну девчонку из десанта изнасиловали и убили?
Они её потом очень ловко надели на громоотвод, сказал Рашен. А на животе у неё было выжжено: «murder». Сам видел. А ты чего хотела? Чтобы её искупали в шампанском? Убийца, он и есть убийца.
Сэр, я вас не понимаю, сказала Ива упавшим голосом.
Говорю же, милая, я всё-таки адмирал.
Объясните, сэр.
Я знаю в сто раз больше твоего. И в подробностях. Кроме того, я не только знаю, что происходит, но и догадываюсь, зачем это делается. Нас с тобой, милая, хотят сжить со света. И делают это самым эффективным способом разлагая флот изнутри. Мы больше не нужны, понимаешь?
Ох выдохнула Ива. Что же делать, сэр?
Ждать, сказал Рашен жёстко. Сидеть и ждать моего приказа.
Чует моё сердце, пробормотала Ива, что долго мы не высидим.
* * *
Ну что, Andrey? спросил Рашен вместо приветствия. Как себя чувствует наш «Махди»?
Кто? удивился Вернер.
Классику надо знать, упрекнул Рашен. Присаживайся.
Спасибо, Вернер уселся напротив адмирала и прищурился на него одним глазом, вспоминая. Махди это Пол Атридес, да?
Угу, Рашен кивнул. У нашей славной группы F в чести народный фольклор. Набрал я себе помощничков, век бы их не видеть. Искал умных и начитанных, а теперь ловлю себя на мысли, что лучше бы они были тупые и необразованные. Особенно штаб просто одно расстройство. Что ни день, то какой-нибудь молодой талант берётся тонко пошутить. Скажет пару слов с умным видом и щурится на меня, вот как ты сейчас. А остальные и рады бы засмеяться, да совестно жалеют старого дурака